Соискатель (СИ) - Кицунэ Миято - Страница 9

Тут я задался вопросом обмундирования и оружия. Оказалось, что цены на всё это тоже приличные — не разгуляешься особо. Неудивительно, почему Наруто во втором сезоне к себе кунай привязывал, чтобы не раскидываться ценными материалами. И даже Саске, помнится мне, был мастером сюрикенов на леске. А что, очень удобно: и во врага попал, и оружие обратно вернул. Я сейчас могу из тех, кто железом сильно врагов «поливал», только Тентен вспомнить, но, кажется, она была из семьи потомственных оружейников. То-то все удивлялись на том экзамене чуунина. Наверное, больше не её способностям, а тому, сколько железа бездарно потрачено. Впрочем, она потом его собрала. Бережливость — наше всё.

Поэтому и ценятся так всякие техники и хитрые умения, когда ты сам себе оружие. А самым крутым считается гендзюцу. В первую очередь тем, что не наносит увечий тебе и противнику, то есть идеально для захвата «языка». Тут больше денег ценится только одно — информация. И, похоже, поговорка «информация правит миром» как раз про мир шиноби.

Генна немного, шёпотом и намёками, посвятил меня во взаимоотношения клановых и бесклановых. Можно сказать, что клановые круты, потому что все их поколения были воинами и они хомячили для себя и потомков различные техники. Ну, правильно, или ты один корячишься и что-то придумываешь, или тебе досталась куча всего от дедушки, отца, брата, двоюродных братьев, дядей и всех прочих родственников. В том числе обувь, снаряжение, оружие, какие-то деньги. Даже если ты, как некоторые, последний из клана.

Плюс ко всему, кланы нежно пестуют какое-то фамильное умение, хидзюцу. Но при этом не значит, что они могут пользоваться чем-то одним, естественно. Может повезти, и попадётся хороший сенсей, который добросовестно обучит тебя больше, чем хенге-но-дзюцу, иллюзорному клону и метанию куная. А может попасть типа Хатаке Какаши, который из тысячи техник зажмотит показать хотя бы одну.

Генна сказал, что ему повезло. Он прошёл в отборе в элитный класс, и у него в команде было двое клановых и сенсей хороший. Посоветовал и мне клювом не щёлкать, и если я хочу чего-то в жизни добиться, то тренироваться на совесть и пробиваться в элиту. Даже пообещал мне помочь.

Короче, за время нашего путешествия длиной в десять дней Генна конкретно взял меня под крылышко и опекал, а я вовсе и не возражал. Сначала было немного странно. Добрых шиноби же не бывает. Ладно, он на мне тренировался в красноречии и находил благодарного слушателя в моём лице. В группе остальные были нас значительно старше и менее общительны. А потом на привале, когда оставался один переход до деревни, он признался мне, что я похож на его друга, сильно того напоминаю, только тот был чуть-чуть меня постарше. Друга звали Хидеки, и он весной прошлого года погиб во время стычки с нукенинами из Камня. Его имя даже на большом мемориале вырезали, потому что как герой погиб, прикрыл отход группы или типа того.

Я пообещал себе, что схожу и помолюсь или свечку поставлю за этого Хидеки, на которого мне посчастливилось быть похожим для Дайно Генны. Благодаря этому я получил много самого ценного ресурса этого мира — информации.

Тем более, что здесь считалось, что усопшие присматривают за живыми. Им часто молились, а праздников поминовения было штук восемь в году. В том числе и отдельные службы каждого из четырёх предыдущих Хокаге.

* * *

Утром двадцатого августа седьмого цикла года Дракона наша группа вошла в Коноху. Я отчего-то ожидал увидеть знаменитые гигантские ворота с буковками «а» и «эн», но обломался. Вошли мы по-тихому, без понтов, через неприметную дверцу в охрененно такой высокой стене. Самые здоровые деревья явно комплексовали и терялись на её фоне. Подсчитать высоту даже навскидку сложно без ориентиров, но мне показалось, что не меньше, чем девятиэтажный дом.

В «дверце», в которую мы вошли, мы преодолели тоннель шириной в восемь моих шагов. И не сказать, чтобы я семенил, но получалось, что толщина стен внизу чуть больше пяти метров. Вверху, наверное, стены тоньше, хотя кто их, этих ниндзя, и их супер-техники разберёт.

— Не зевай, Сайто, — отвлёк меня Генна. — Идём, я провожу тебя на комиссию.

Да, комиссия — это отдельная песня. Так как я, можно сказать, квалифицируюсь как «претендующий на ПМЖ», то надо пройти бюрократическое освидетельствование, чтобы выдали койко-место, назначили стипендию, талоны на питание прописали, сварганили мне местный паспорт-пропуск. Последний представлял собой пластинку металлического жетона, который нужно было носить с собой. На нём выбивался кодовый номер согласно твоей регистрации. То есть, клановый ты, не клановый, каков твой статус, где ты можешь ходить, а где находиться не должен. Ещё и паспорт-пропуск совмещался с медицинским браслетом: группа крови, все дела, а ещё твой образец ДНК в виде банки с кровью навсегда останется где-то в недрах госпиталя. Генна сказал, что это для того, чтобы можно было опознать в случае чего. Ну, да, случаи, они бывают разные…

Для начала я отдал свою филькину грамоту, прописанную на границе, одному чинуше, тот выдал взамен что-то вроде бланка прохождения медкомиссии. Психиатр, невролог, окулист, интендант…

В общем, до самого вечера я и Генна, который меня не бросил на произвол судьбы, носились бешеными лосями по различным инстанциям. Подал заявление старшему коменданту по распределению жилищного фонда. Записался на комиссию в академию шиноби. Благо, ещё успевал. До первого сентября было ещё одиннадцать дней, а окончательное распределение по классам, причём ежегодное и для всех учащихся, было в последний день августа.

Генна обрадовался и сказал, что у меня есть время для тренировок, чтобы получить лучшее распределение, и пообещал меня кое с кем познакомить, чтобы немного меня подтянуть. Это была вообще тема, так что я чуть не прослезился.

Потом медицинское обследование, заборы анализов. То ли я был такой невнимательный и озабоченный проблемами, то ли все из деревни слиняли, но никого из «знакомых» даже близко не встретил. Сплошь незасвеченные в аниме люди, но все вполне вежливые и корректные, никакого тебе привычного хамства и «вас тут не стояло».

Но итогом этого ненормального и выматывающего дня было то, что мне, уже когда стемнело, выдали ключ от моего государственного жилья и небольшой, сантиметров два на пять, брелок с новым «паспортом».

Генна пообещал, что зайдёт ко мне утром. Я открыл двери, бросил свой почти пустой котомас, поставил бо в уголок и, не особо оглядываясь, нашёл кровать и просто рухнул туда без сил. Есть, мыться и прочее не хотелось. Для начала — спать, спать, спать.

Глава 7. Инспекционная

С утреца разбудили меня крики петухов. В Конохе почему-то такого не ожидал или просто отвык за время перехода. Вспомнилась «родная деревня» без названия. Надеюсь, что с маман всё в порядке. Не то чтобы я сильно привязался к той сумасшедшей женщине, но она была хорошей тёткой. Вообще, по крестьянским меркам, я вполне себе вовремя ушёл. Уже как бы взрослый, могу себе на жизнь сам зарабатывать, а не родительницу объедать. В деревне лет с четырнадцати-пятнадцати уходят на заработки в близлежащие городки или дом начинают свой строить. Ну как «дом», в Стране Травы дома прямо как у Ниф-Нифа: из соломы, бамбука и грязи. В Конохе с деревом и камнем проблем нет, так что тут здания и сооружения более внушительные.

В мире шиноби дожить до сорока уже подвиг, так что народ торопится заводить семьи и всё такое. Это я, по местным меркам, получается, уже почти в преклонном возрасте сюда попал. Дали второй шанс, так сказать.

Девки в деревне — все две штуки, когда я стал «стремительно умнеть», немного на меня заглядывались. Фокусы мои им нравились. Но я волю себе не давал. Так как знал, что всё равно уйду. А потом будет свербеть, что где-то мелкого заделал и как он там. Или поймают на горячем и заставят жениться, и фиг ты куда свалишь из «деревни родной».