1415. Азенкур. Новая история (ЛП) - Карри Энн - Страница 20

Более вероятно, что на этом этапе его план заключался в захвате земель в Нормандии, чтобы укрепить свою позицию в переговорах с французами по условиям мира в Бретиньи. Перевезти большую армию через Ла-Манш было гораздо дешевле и быстрее, чем в Бордо. Если бы Генрих завоевал больше территорий в Нормандии в ходе кампании 1415 года, он мог бы добавить это к своим требованиям. Размер его армии позволял захватывать новые города и оставлять в них гарнизоны. Легко понять, почему он нацелился в первую очередь на Арфлер. Он давал ему важный плацдарм на Сене, через который можно было доставлять припасы и подкрепления и начинать последующие вторжения. В конце XIV века французская корона создала здесь укрепленную военно-морскую базу (clos des galées), с которой впоследствии совершались набеги на английские берега и суда. Поэтому его захват нанес ущерб военно-морской мощи Франции и защитил Англию. Кроме того, город находился на реке, ведущей прямо в Париж, через территорию, которая находилась во владении непосредственно французского короля и приносила значительный доход французскому королевству. В отличие от этого, вторжение во внутренние районы английской Гиени, как это делали Кларенс и Дорсет в 1412–13 годах, не оказывало реального давления на французов и было гораздо менее действенным, чем вторжение в непосредственной близости от жизненно важной артерии Франции.

Тем не менее, есть некоторые признаки того, что он был заинтересован в кампании в Гиени. В армейских договорах от 29 апреля говорилось об экспедиции "в его герцогство Гиенское или в его королевство Французское", но большинство авансовых выплат жалованья было произведено по более высоким ставкам, которые обычно выдавались за Гиень. Уайли предположил, что выплата более высокой ставки в Гиени просто поощряла солдат служить.[275] Другими словами, это было притворство, которое также хорошо вписывалось в привлечение общественного внимания к восстановлению "Великого мира". Это также может объяснить замечание "Gesta" о том, что Генрих держал от всех в тайне главную цель похода, кроме своих ближайших советников, хотя достоверность этого замечания неясна.[276] В записях, сделанных в "Списках выдачи" между 16 апреля и серединой мая 1415 года, о расходах на военные приготовления говорится об экспедиции короля (viage) в Арфлер.[277] Некоторые историки предполагают, что после взятия Арфлера Генрих намеревался двинуться на юг, в Гиень.[278] Такую возможность нельзя исключать, хотя было бы неудобно высаживаться к северу от Сены, если бы предполагалось такое движение на юг. Если Генрих не собирался переправлять свою армию через устье Сены на лодках, ему пришлось бы вести ее в Руан, чтобы найти первый мост через реку. Его армия, безусловно, была достаточно большой, чтобы рассматривать возможность осады нормандской столицы (она была больше, чем армия, взявшая ее в 1419 году, хотя и только после шестимесячной осады). Руан определенно упоминается как одна из его целей в письме, написанном Жаном Бордю в Арфлере 2 октября.[279]

В этом письме также упоминается как цель похода Париж. Другая возможность заключается в том, что Генрих вторгся в Нормандию, чтобы повторить поход Эдуарда III в 1346 году, который привел англичан близко к Парижу и вынудил французов на сражение. Генрих не мог знать, как отреагируют французы на его вторжение, но он, несомненно, предполагал, что генеральное сражение вполне возможно. Это возвращает нас к сильному религиозному тону его обоснований войны и к вероятному выбору 1 августа в качестве даты отплытия в 1415 году. О том, что эта дата была выбрана несколькими месяцами ранее, говорит королевский приказ от 27 мая шерифу Хэмпшира о том, что жители графства должны печь и варить "для прихода короля в те края со свитой", начиная с этой даты и до 1 августа.[280] Возможно, астрологи Генриха сказали ему, что это благоприятная дата для отправления в путь. В конце концов, ему удалось избежать убийства саутгемптонскими заговорщиками в этот день, но также важно, что они приурочили задуманное убийство именно к этому времени. В религиозном контексте 1 августа был праздником Святого Петра в цепях, который отмечался в память об ангеле, спасшем Святого Петра, ослабив его цепи. Собирался ли Генрих символизировать освобождение нормандцев, а возможно, и французов в целом, от оков Валуа? Все дипломатические документы подчеркивают, что французы удерживали (detentus) земли, которые по праву принадлежали Генриху. Настало время освободить их. Генрих выбрал точно такую же дату в 1417 году для своей второй высадки в Нормандии, которая привела к завоеванию всего герцогства и, а летом 1419 года, к наступлению на Париж.

Уезжая на войну в 1415 году, Генрих также надеялся освободиться от неудач и унижений прошлого. Но, как сказал информатор Фузориса, если Генрих потерпит неудачу, его ждут неприятности дома. Он смог начать свою экспедицию только силой королевской воли и жестоко расправившись со своими противниками. Казнь его троюродного брата (и брата одного из его ведущих командиров, все еще участвовавших в кампании) и его близкого друга не могла поднять боевой дух в этот решающий момент. 7 августа, когда король садился на свой корабль, был отдан приказ о том, чтобы в нескольких городах Англии ночью несли особую вахту.[281] Он опасался неприятностей во время своего отсутствия. Оглядываясь назад, мы знаем, что все прошло хорошо, но ни король, ни его люди не могли знать этого, когда отправлялись в плавание. Да, это было короткое плавание, но плавание в неизвестность.

3.

Сбор армии Генриха V, апрель-август 1415 года

Создание большой армии и подготовка к войне были огромным и дорогостоящим мероприятием. То, что это вообще удалось сделать, объяснялось неотъемлемой властью короны над своими подданными и их ресурсами. Генрих использовал ее в полной мере для достижения своих амбиций, а также для демонстрации своей королевской власти. Масштаб предприятия и его намерение присутствовать лично не могли не оказать определенного влияния, но применяемые методы следовали хорошо отработанным системам, которые позволяли англичанам начинать экспедиции в прошлом.[282] Как только было принято решение о войне, корона заключила контракты с отдельными пэрами, рыцарями и другими лицами, которые обязались предоставить им отряды согласованного размера и состава.[283] Для простоты обсуждения мы будем называть всех, кто заключил контракт, "капитанами", а людей, служивших под их командованием, "отрядами". За некоторыми важными исключениями, о которых мы расскажем ниже, корона не набирала людей напрямую, а делала это через капитанов. Существовали стандартные контракты известны как "индентуры", поскольку они составлялись в канцелярии в двух экземплярах, а затем разрезались посередине, чтобы у каждой стороны была своя запись. Разрез делался зигзагообразным, чтобы предотвратить внесение мошеннических изменений любой из сторон. Контракты для кампании были стандартизированы по форме и содержанию. Почти все контракты для кампании 1415 года были скреплены 29 апреля. В контракте указывалась продолжительность службы по контракту, которая начиналась в тот день, когда капитан выставлял свои войска перед королевскими чиновниками в порту, готовыми к отправке. В 1415 году этот срок составлял двенадцать месяцев, а дата сбора была назначена на 1 июля. Король обязался в течение мая информировать капитанов о том, где будет проходить сбор.