Прожорливое терпение (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович - Страница 39

Зараза. Что одна, победно светящая своей мокрой фигурой в нижнем белье, что вторая, которая не делится. Ну и ладно, подходить к ним сейчас будет непедагогично.

— Понимаете, Тсучиноко-сан, — продолжил я, повысив голос достаточно, чтобы было слышно всем, — Я знаю, что даже самая милая, самая красивая, искренне любящая тебя девушка… Даже она одна — тот еще геморрой!

— Кхе! — поперхнулся пожилой японообразный дед, уставившись на меня с некоторой оторопью. Мол, ты что, вот прямо серьезно и при них такое мне сейчас ляпнул?!

— Именно так и есть! — продолжил накалять я, — С ними всегда всё начинается хорошо! Но только начинается! А вот потом… потом тебя начинают прогибать по себя. Исподволь. Незаметно! Коварно! Брейся чаще! Покупай больше овощей! Иди домой сразу после работы! Уделяй мне внимание! Прекрати помогать соседке! Поехали на дачу к маме! Они, Тсучиноко-сан, ломают само понятие жизни, постепенно извращая его до форм и размеров, которые тебе молодому, активному и бодрому, когда-то даже в кошмарах не снились! А что ты? Что ты делаешь?!

— А что я делаю? — ошеломленно пробормотал дед, оглядываясь по сторонам.

— А ты… — глухим голосом, но с надрывом, продолжил я, — Ты живешь дальше. Изуродованный. Сдавшийся. Знаете почему, Тсучиноко-сан? Потому что прошло много времени. Ты забыл, что значит — жить иначе. Ты вырос под гнётом и манипуляцией, превратившись из свободного дикорастущего прекрасного куста в уродливый чужой бонсай! Именно чужой! И тебя ежедневно подстригают маленькими незаметными ножничками!

— Э… — в глазах деда было нечто… странное, но говорить он был явно не готов. Зато был готов я.

— Как у призванного Героя…, - диагностируя себе «синдром попутчика», признался я деду, — …у меня была другая жизнь. И я не хочу её повторения!

Высказавшись, я замолчал. В этой тишине, прерываемой лишь плеском волн, раздались проницательные слова старого, опытного, повидавшего многое, но еще больше понявшего саксаула:

— Ты был женат…

— Дважды, — с тихо угасающей горечью подтвердил я.

— Оо…

Старик поник, сгорбился, а затем медленно ушёл на корму баржи, рыбачить. Я лишь услышал сказанные тихим шепотом слова, которые он пробурчал себе под нос:

— Когда-то и меня вела дорога приключений…

«А потом ты женился» — догадался прозорливый я. На одном месте за жизнь такой уровень не поднимешь. У меня тут на 35-ом уже пупок развязывается. Девчонки переводили взгляды круглых глаз с меня на деда и обратно. Вот и хорошо, пусть подумают над своим поведением, амбициями… и полом заодно.

На самом деле, всё не так страшно, особенно в первый раз. Ты женишься, всё чики-пуки, но постепенно отдаешь на откуп решениям жены разную фигню. А так как фигня всё, кроме пчёл, то в конечном итоге оказывается, что давным-давно прошли времена, когда ты что-либо говорил по какому-либо поводу вообще. И вникать в руление деревянной баржой под названием «семья» уже как бы поздно, да и опыта у тебя никакого нет. Есть лишь большая моральная усталость и понимание собственной зоны комфорта, в которой тебе нужно сидеть и не жужжать. Плохо что ли? Хорошо!

Но лишь первый раз. Пусть я внешне молодой, шрамированный и слегка полосат волосами, но это старт номер два! Пора испытать что-нибудь другое в этой жизни!

Не гарем, естественно. Гаремы — нет. Однозначно нет. Совершенно точно однозначно нет!

Баржа, груженая чурками, героями, молчаливыми девушками и грустно рыбачащим стариком, продолжала неторопливо плыть по реке мимо деревень, сел, лагерей и прочих населенных пунктов, а я, звонко постучав себя по голове и добившись сочного деревянного звука, извлек на свет фиольского солнца Книгу Всего, приказав ей стать картой континента Эригаста. Теперь хоть можно понять, где мы, что есть вокруг и куда нужно двигаться.

Спустя час я уже видел, куда нам нужно. Маршрут был далеко не ближний свет, но зато приятный, удобный и уводящий нас от территории Великой Библиотеки практически по прямой. Далеко от территории. Аллеалла, как и любая нормальная богиня книг и мудрости, ожидаемо не пользовалась популярностью у народа, храмов у нее было маловато, а мы при этом покидали наиболее аллеалльную территорию. Конечно, в ближайшем будущем этих храмов настрогают или цинично переспосвятят те, которые были за Датарис, но мы-то в этом временном окне…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Ну, тут уже ничего страшного. Из инвентаря книжка у меня никуда не денется, а сама голубокожая богиня изрядно виновата в том, что не держала своего толстого задрота на коротком поводке. Так что потерпит еще, пока я буду волочь божественную литературу в её пошлые лапки.

— Мы с тобой так никогда не поступим! — сдвоенный вопль застал меня врасплох, едва не заставив свалиться за борт. Обернувшись, я с некоторой оторопью узрел в потемках двух стоящих в обнимку девушек. Что у Матильды, что у Саяки глаза были на мокром месте. Они смотрели на меня, как две молдавские медсестры на американского миллионера с оторванными от взрыва мины ногами. Густой винно-пивной перегар дополнял картину, всячески намекая мне, что слишком много читающие люди спать ложатся трезвыми и одни.

— Так я вам и позволил бы, — ухмыльнулся я, извлекая из инвентаря мясо, специи и пару луковиц.

— Всё… ик… равно! — покачивающаяся Саяка мотнула головой, едва не сбрасывая свою нелепую шляпу, а затем, неожиданно для меня, попросила, — Маччи, а… а подари Матильде магикон? Она же никого кроме нас теперь… ик! … не понимает…

Точно, ауры Библиотеки же тут нет, а у нас троих «родной» континент Хелис. Магикон был торжественно вручен госпоже Шлиппенхофф, а затем, в её нетвердые руки, также была вручена Саяка Такамацури, озадаченная приказом научить жрицу работать с местным аналогом смартфона. Дорогого аппарата было не жалко — очень сложно жлобить что-либо для девушки, которая периодически рядом с тобой обнажается, определенно хочет большего, а заодно как-то раз не продала тебя с потрохами за астрономическую сумму. Просто из-за своих принципов.

— А теперь — изыдите! — величаво изгнал я пьяных дщерей человеческих от себя подальше, — Готовить буду!

Глава 15

— Ну че, девчонки? Дед Одай? Давайте, что ли, прощаться…

— Нееееет!

— Пришла, как говорится, пора. Не жили хорошо, нечего и начинать…

— Неееееееет!!

— Идите ко мне, мои родные. Я вас небольно зарежу.

— НЕТ!!

Столь горячий отказ от эвтаназии меня несколько ошеломил своей нелогичностью. Возможно даже фрустрировал, если это слово вообще хоть как-то применимо к саратовским электрикам вместо питерских джазистов. Ощущая возрастающий когнитивный диссонанс, я отвёл взгляд от обнявших друг друга девушек, чтобы вновь оценить ситуацию, в которой мы оказались.

Нет, всё было правильно. К мирной барже, забитой чурками и бревнами, плыло около полусотни наглухо татуированных мужиков в белых трусах или набедренных повязках, за которые были заткнуты узкие японские клинки в деревянных ножнах. Некоторые держали оружие во рту, страшно оскалившись. Мужики быстро работали руками и ногами, не сводя с нас угрожающих, а то и откровенно ненавидящих взглядов. 30-45-ые уровни. Нам кирдык.

— О, точно! — вспомнил я, — Матильда, ты же умеешь телепортироваться! Подержи Саяку, я её сейчас добью, чтоб не мучилась. Сделаю себе приятное. А ты потом беги, спасайся. Жизни тебе хорошей, мужа славного, здоровья побольше…

— Ыыы! — начала бесплодно вырываться из ставших вдруг очень крепкими объятий жрицы бывшая ведьма, — Ыыыы!!!

Всё это время Тсучиноко Одай стоял на носу своей баржи со спокойным видом принявшего свою судьбу человека. Ну, его я убить не успею, да и кто будет деда мучить? Быстро помрёт, зато как полагается — в старости и от холодного оружия. Прямо гордость за него берет. Всё у старика в жизни получилось!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Саяка вертелась, извивалась и орала, мешая мне прицелиться для удара милосердия, от чего я с блондинистой жрицей вынуждены были постоянно переступать с ноги на ногу и грязно ругаться. Время с полимерами пропадало ураганными темпами… всё-таки пропало. Как-то так получилось, что мы все дружно замерли — Матильда со вцепившейся ей в плечо зубами Такамацури, я, доставший меч из инвентаря и… полная лодка полуголых злых мужиков с холодными оружием, злобно на нас таращившихся. Прошла пара секунд, я даже увидел перед внутренним взглядом белый чистый лист бумаги, с надписью сверху по центру: «Завещание»…