Прожорливое терпение (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович - Страница 12

Глава 5

Архимаг Бенджоу Магамами был сухощавым, среднего роста блондинистым мужиком, с острыми интеллигентными чертами лица профессионального прибалта или эльфа. Одетый в нечто среднее между деловым костюмом-тройкой и мантией мага (ну как если пиджак вдруг отрастил себе прикрывающую зад полуюбку), сей достойный ректор, мэр и вообще хозяин всего вокруг восседал с деловым видом и лицом в собственном кабинете. Кабинет был хорош, напоминая, скорее небольшой танцевальный зал. Он вмещал в себя кучу высоких резных шкафов с разными интересными штуками, был устлан весьма толстым и красочным ковром, щеголял высокими окнами, сквозь которые владелец мог бы любоваться с верха своей башни как на главную площадь академии, так и на добрую часть города. В общем — простор, роскошь и комфорт, достойные столь замечательного поста.

Здоровенный монументальный стол, за которым восседал скрестивший пальцы рук перед собой Магамами, окружали люди, эльфы, гномы и прочие гоблины в количестве десятка скорбных и суровых лиц. Возраста они были скорее немолодого, а вида настолько профессионально-неодобрительного, что для меня, прошедшего школу и техникум, ничуть не составило труда определить, кем являются эти разумные. Преподаватели. Более того, важные, успешные, знающие себе цену и… очень расстроенные преподаватели.

Чуть в сторонке, почти прилипнув спиной к окну, стояла некая Саяка Такамацури, излучающая всем своим видом нервозность, тревогу, немного обреченности, а также надежду, льющуюся на меня тазами и ушатами из её больших серых глаз.

Оценив диспозицию, обстановку, царящий в кабинете настрой, я как-то сразу понял две вещи. Первая — это почему меня вызвали (стоящая у окна причина, которую колотила едва заметная дрожь, была вполне понятна). Вторая — что питаемая ведьмой надежда штука точно тщетная, потому как я буду отмазываться от всего!!

— Чудеса иногда случаются! — звучный голос архимага был полон слегка неуместного в сгустившейся атмосфере веселья, — Стоило мне только приказать вас вызвать, как вы, уважаемый Герой Мач Крайм, оказываетесь совсем рядом! Буквально уже в академии! Нам даже не пришлось расходиться с этого собрания!

— Мимо проходил, — независимо пожал я плечами, пытаясь врубиться в новые реалии. Старые, в которых по моим пятам шла, ползла и бежала жаждущая крови и смерти вооруженная кроха в неглиже, слишком сильно давили на подсознание. А ведь прошло-то уже почти десять минут!

— Очень хорошо, что так получилось! — подарил мне живую улыбку довольно жутковатый мужик, у которого я не мог увидеть в Статусе ничего кроме имени, — Видите ли, Герой, у нас тут возникла небольшая проблемочка с вашей… а вот тут как раз и кроется причина вызова. Видите ли, Крайм-сан, мы обычно сами решаем проблемочки, которые возникают у студентов или с студентами! Но Такамацури-кун так упорно, отчаянно и искренне нам доказывала, что никакой самостоятельности не имеет и вообще всю свою сознательную жизнь до момента поступления провела в прямом подчинении вам, что я решил пригласить вас на беседу.

— Врёт, — лаконично поведал я, совмещая во взгляде кактус и Саяку, а затем сверля им виновницу… чего бы то ни было. Ведьма тут же всем своим видом согласилась на кактус, от чего меня обуяла весьма нешуточная тревога.

— Мы так и думали! — показав в быстрой как молния улыбке белые зубы, мужик дружелюбно покивал, — Видите ли, в подписываемом договоре, студенты обязуются компенсировать умышленный вред, причиненный как академии, так и другим студентам, но я и уважаемые преподаватели, на чьи плечи легла дополнительная нагрузка от специального курса, лишь сегодня нашли время, чтобы оценить количество мелких просчетов и неурядиц, которые совершили наши студенты. И что удивительно?! Мы еще даже не приступали. Последние пять часов нашего чрезвычайно высоко ценимого и не менее высокооплачиваемого времени прошло в анализе совершенных Такамацури-кун… проделок. И вот…

На этом месте неспешного монолога от явно наслаждающегося звуками своего голоса мужика, местное население внезапно перешло из состояния «стою, молчу, осуждаю» в поток жалоб, выкриков, угроз и прочих хороших вещей, так или иначе вызванных Саякой Такамацури. Не успевшего договорить ректора заслонили телами, а затем вызверились на меня с потоком претензий.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Из последних удалось вычленить лишь некоторые, те, которые выкрикивали наиболее громко и отчаянно. Маленькую, худенькую, слабенькую девушку обвиняли в:

— Она опоздала на все занятия! Совершенно на все! — гулко кипятился круглый седой гном, с сюртука которого свешивались цепочки аж четырех часов-луковиц, — На каждое! Даже если они проходили в одной аудитории, эта особа опаздывала на урок, отлучившись в дамские комнаты! Немыслимо!

— Да замолчите вы со своими мелочами! — истерично тыкала гнома в затылок почтенная дама с полными страдания и макияжа глазами, — Опаздывала! Спала! Какие мелочи! Эта… особа частично обнажила княжну Версельхофф! Прямо в обеденном зале! Скандал! Ужас!

— Как будто у княжны была грудь! — пренебрежительно фыркал злой встревоженный маг с военной выправкой, — Как будто кому-то было дело до того, какую набивку использует эта самая княжна для своей верхней части туалета! Ваша Такамацури запечатлела своим волшебным устройством изображения всех своих однокурсниц! В душе! Спящих! Одевающихся! Раздевающихся! Занятых своим… туалетом! А затем! Размножив снимки с помощью друзей! Она их успешно продала половине академии!

На этом месте я покосился на ведьму с искренним ужасом и восхищением одновременно. Нет, идея-то отличная, идея-то буквально супер, доход должен зашкаливать за все мыслимые и немыслимые рамки, но главное-то — не спалиться?! А по довольной роже кивающего Магамами отчетливо видно, что снимки покупали не только студенты! Только вот от кары это не убережет…

— Да плевать на ваших ссыкух! — внезапно рявкнула одетая в плотную кожу женщина-гном, чьи отчаянно-синие волосы переплетали сотни тонких кожаных шнуров, — Тут и так все спят не в своих спальнях, а уж разные собрания свального греха мы разгоняем едва ли не трижды в неделю! Колба! Она украла колбу с уникальным, неповторимым и бесценным экспонатом младенца-вампира! Гаргульи видели, как Такамацури тащила ночью нечто, что могло быть только этой колбой, но мы ничего не нашли! Верните древность!!

— Это всё очень интересно, — вклинился в шум и жалобы вроде негромкий, но доносящихся до всех голос архимага, — Но мне куда интереснее, как Такамацури организовала дриаде из нашего ботанического сада дендробоязнь! Психические заболевания у духов природы ранее не наблюдались, пока было цело дерево! А с деревом Кеми-чан всё в полном порядке!!

Вместе с потоком жалоб росло и мое внутреннее понимание, что с Саякой я прямо сейчас попрощаюсь… в лучшем случае. Компенсировать называемые ректором суммы было даже не половиной дела, репутационные потери, что понесло заведение, сам архимаг и студентки, хорошая часть из которых была особами благородного происхождения, не поддавались исчислению. Все же, это была академия магии, так что листки с изображениями этих самых девиц были размножены многократно, а значит, соблюсти приличия и нормы общества стало никак не возможно. Штош…

— И не будем забывать о главном! — рыкнул одетый в черное бледный мужчина с горбатым носом, посматривающий на всех в зале свысока. Он легким движением головы отбросил назад тяжелые пряди своих длинных сальных волос, а затем зло процедил, — Уговорить принцессу крови Жато-Кёссен поджечь мужское общежитие для привлечения внимания нашего чемпиона по тантрическому покеру, было немыслимым нарушением! И что наносит непоправимый ущерб моему пониманию жизни, Магамами-доно, эта идея сработала! Как вы объясните королю Зуко сложившийся мезальянс?! Принцесса беременна от гоблина! Пожилого гоблина! Коменданта!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Последнее, явно прозвучавшее в кабинете впервые, повергло всех в тишину. Преподаватели косились на бледную как смерть Саяку уже не с искренним желанием подвергнуть ее пыткам и расчленить, побросав мешки в вулкан, а с неким священным ужасом. Некоторые даже попятились по направлению к двери. Бенджоу Магамами вздохнул, вставая с кресла с решительным видом.