Возвращение (СИ) - Мороз Андрей - Страница 32

Вообще, гиворов-«десантников», которые первыми высаживаются на нашу планету — глупо и нелепо даже сравнивать с теми кто здесь.

Там — лучшие из лучших. Потомственные «кшатрии»**. Сливки военного сословия, отобранные для захвата и покорения новых земель, сказочно богатых по местным меркам.

Ну а тут — обычная, ничем не выдающаяся серая масса.

Говорю же — пастухи беспортошные.

Ни доспехов путёвых, ни умений, ни боевого опыта. Где его набраться?

С кем они тут режутся? Вот с такими же мужичками, как наши колхозники.

Арбалетов, как у нас — у них тоже не имеется. Это девайс воинов, а не всякой мелкой швали.

Попади такой им в руки — будет продан при первой же предложенной подходящей цене.

Бросаю взгляд на локатор — вот и основная группа атакующих приближается.

За деревьями уже хорошо различим конский топот и азартные крики врагов, похожие на совиное уханье.

«Племя этих дятлов — «большому филину» поклоняется, что ли»? — отстраненно мелькает в пустой голове, свистящим холодным сквозняком.

Наши бойцы пока действуют четко согласно приказу — на дозор никто не среагировал и не проявился.

Парочка уже проскакала до конца и разворачивает коней.

Поглаживаю арбалетное ложе еле заметно подрагивающими пальцами и невольно усмехаюсь.

Против этих «индейцев» у меня сейчас, прямо почти классический средневековый «винчестер».

Только там — движение скобой вниз и от себя, патрон в ствол досылает, а тут, наоборот, рычаг взведенный вверх, очередной болт подает.

Еще немного, еще… Пора! Ну, что там Моня телится-то!? Сука!

В это же мгновение двое передних всадников слетают со спин своих споткнувшихся коней. Красиво, как в кино!

Двое следующих не успевают остановить скакунов и почти покадрово повторяют тот же эпизод.

Остальные судорожно натягивают поводья и одновременно пытаются увернуться от свистящей в воздухе смерти. Тормозят и пытаются развернуть коней.

В общем: «смешались в кучу кони, люди»!

Хаос и раздрай!

Нужно успеть извлечь из него максимальную выгоду.

Накрываю плотную группу неразъехавшихся врагов, густым и удушливым покрывалом ментального воздействия. «Подбадриваю» своих и присоединяюсь к стрельбе. Расстояние тут совсем небольшое, а мишени расположены довольно плотно!

К чести гиворов, надо сказать, что реакция у них очень неплохая.

Большинство быстро соскальзывает на землю и прикрывается телами своих коней.

Надеюсь, что по ценным четвероногим, никто из союзников, в запале стрелять не додумается.

Они нам самим — ой, как нужны!

Куча мала! Скольких врагов мы уже ссадили-то?

Ни хрена не понятно!

Сектанты решают атаковать, засевших на чердаке дома напротив — Арвильду, Альтуса и его тетку, почему-то резко переставших стрелять.

— Что там за хрень у вас?!

— Первые двое с тыла забрались! — звенящим голосом отвечает «Брунгильда».

Брошенный на локатор взгляд объясняет все. Не такие уж они и дурни, нна!

— Эй, бля! Сюда давай, черти! — спрыгивая вниз, надсадно ору я, перекрывая звуки боя и переключая внимание противника на себя.

К дому напротив уже не меньше пяти уродов устремились!

Все равно «патроны кончились», а перезаряжать некогда. Своих выручать надо!

Получилось!

Переключил!

Заметили!

И оценили!

— Темных брать живьем! Живьем! Это те, за кого дают награду!

Мой транслейтер, заработавший в экстремальных условиях на пределе возможного, молниеносно справляется с переводом.

Мы значит — «темные»?! Да еще и оцененные врагами. Лестно, конечно, но непонятно на какой предмет мы сдались этим уродам живыми? Для пыток и смерти лютой?

Перепрыгнув через плетень, боец врага сам нерасчетливо подскакивает прямо под лезвие клинка.

Ну и дурак — здесь же не показуха на день ВДВ. Самый жадный, что ли?!

…Гивор мешком оседает на землю уже за моей спиной.

Справа наскакивает следующий, явно более ловкий и шустрый. Взмахивает какой-то здоровенной алебардой и выбитое из ладони мачете отлетает в сторону…

Вот где пальчики аукнулись! Привет от Вотана-Мишани! Твою мать!

— Я сам! — резко бросает кинувшемуся вперед товарищу, возникший прямо передо мной, гиворский крепыш.

Тот осаживает назад и держа саблю наготове, нетерпеливо переминается с ноги на ногу, по собачьи злобно скалясь, рыча и обнажая крепкие желтые клыки.

Ну, потанцуй пока. Тобой после займусь.

Сейчас первый в очереди — этот выпендрежник с наколкой на квадратной морде.

Ты, видать, тут самый крутой и желаешь еще больше повысить свой авторитет? Жаждешь отмудохать и скрутить иноземца и прослыть в своем племени непобедимым воином?

Сталкиваемся взглядами и полмига «бодаемся». «Прицениваемся»! Ну, чего? Я ж не против — давай хлестанемся! Крутым яйцам — крутые сковородки!

Вот только мне-то тебя беречь не нужно, дурик.

«Вишни» хватит, надеюсь.

Усиливаюсь до предела. Всё или ничего! Время замедляется и включается реакция мангуста!

На правого сектанта с визгом налетает Моня…

Спасибо, друг! Должен буду!

Ухожу с линии атаки, снова уклоняюсь от удара дубины, не слишком длинным смещением влево с поворотом. Дубина свистит мимо, а мне открывается кадык крепыша.

Он успевает заметить мое движение, но и только…

Готов! Не на ринге — чтобы раунд на три минуты растягивать.

Прыгаю в сторону и чуть ли не в полете подхватываю с земли оружие.

Обрушиваюсь на Мониного противника сбоку, почти со спины и всаживаю клинок в его поясницу.

— В здоровом теле здоровый нож!

Ну, это снова мой нервный, не смешной юмор вылез.

Всё! Одолели чертей!

Через дорогу «наши победили» как и мы здесь.

С десяток гиворских бойцов сваливают откуда пришли, на ходу запрыгивая в седла…

Как же меня достала эта война в режиме «нон-стоп и эвридей»!

* Вайшьи — простолюдины, земледельцы и пастухи в Древней Индии.

** Кшатрии — каста воинов Древней Индии.

Глава 24. Июль. Атрея

Союзники подошли к поселку почти в сумерках.

Когда мы уже похоронили убитых.

И своих и чужих. Двоих селян и полтора десятка неудачливых налетчиков.

С чего бы это — смердящая гиворская падаль, на чистой и ухоженной улочке валяться будет? Вот и зарыли.

Ну а, просто отволочь трупы врагов в лес, окружающий деревню — вернейшее средство привадить сюда хищное зверье со всей округи.

А ведь местным здесь еще жить. Кому доведется вернуться «из эвакуации», конечно.

Здешние края объяты бушующим пламенем и никто из обитателей поселка не может уверенно знать, что с ним и его родными, жилищем и имуществом, может произойти в этом «большом набеге» в любой из ближайших дней.

За отражение сегодняшнего нападения и помощь местным я выхватываю еще двадцатку репы.

На шкале энергии появляется новая циферка 110. Не поражает воображение, но сойдет.

Отряд входит в поселок. Лучше позже, чем никогда. Искренне рад, что все наши в порядке и не нарвались на вражескую сталь.

Ну, а я — просто устал.

Сижу на лавке, во дворе героической тетки Альтуса и правлю клинок своего мачете.

Поздоровавшись с товарищами, отмахиваюсь от просьб рассказать о произошедшем и перенаправляю особенно любопытных камрадов к гордому и довольному собой Моне-одесситу. Пускай этот шлимазл-балабол им в ярких красках картину баталии нарисует. Бывший албанский раб посвистеть любит — хлебом не корми, а я ему немного задолжал сегодня. Уверен, что в его устах, прошедшая стычка будет выглядеть просто мега эпичной! Никак не меньше, чем битва при Ватерлоо, Азенкурское сражение и Ледовое побоище — вместе взятые!

Народ чувствует мое, хоть и вполне ровное и дружелюбное, однако не слишком общительное настроение и не надоедая, отваливает по указанному адресу.

Рядом плюхается на лавку Шептун.

— Ну и рожа у тебя! — в своей обычной манере приветствует меня друг.