Крепость «Авалон» (СИ) - Кисличкин Михаил - Страница 57

По нам тоже вовсю били заклятьями. Дважды я падал на землю под сильнейшими порывами ветра, потом чем-то тяжелым мне прилетело в каску, мотнув голову так, что я испугался, что сломал шею. Баллистические очки треснули, ребра гудели, но я упрямо поднимался снова и шел вперед, ища взглядом впереди серые фигурки магов и ведя огонь. Где-то справа ревела мотором черная от копоти самоходка, вся в мелких вмятинах от заклятий и с содранной по бортам краской, и трижды, останавливаясь, оглушительно стреляла из орудия в невидимые мне цели. Но потом вдруг она вырвалась вперед, а я с удивлением заметил, что передо мной лежат заваленные телами полузасыпанные окопы второго взвода. Выходит, наша контратака отбросила магов почти к самому лесу у пляжа. И, кстати, а где тельнор? Они что бегут? А ведь верно, бегут! Бегут сволочи! На обычное отступление это уже мало похоже… все, дрогнули серые, — неожиданно понял я. «Энеджайзер кончился, звиздец зайцу».

Меня обогнали несколько бойцов третьего взвода и парочка незнакомых мне в морду магичек из новеньких. Славно, стало быть, выжившие бойцы поддержали нашу атаку, когда мы погнали магов. Где-то впереди на опушке леса продолжался бой: снова заработал пулемет «Акации», там что-то сверкало и вовсю шла стрельба. С моря тоже слышалась работа артиллерии, я ясно различал приглушенные расстоянием, но легко узнаваемые резкие звуки выстрелов морских пушек и короткие очереди «Мелары». Перебравшись через окоп, я споткнулся о тело какого-то мага, и поспешил вперед, вслед за своими бойцами, но получалось медленно — при каждом шаге болела грудь, и даже дышать было тяжело.

Когда я доковылял до опушки изломанной взрывами и заклятьями рощи перед пляжем, я упал еще раз, запнувшись о какой-то корень. Снова поднялся на ноги, но был вынужден опять сесть на землю. Блин, кажется, дело немного хуже, чем я думал. Грудь болит под бронежилетом, но это ладно, терпимо. Провел левой рукой себя по лицу и увидел кровь на ладони — чем-то посекло морду, когда очки треснули. К горлу подступает тошнота, впрочем, это тоже мелочи. А вот правая рука — это серьезно. Автомат она не держит совсем — слабая как лапка котенка, похоже, закрытый перелом. И когда я только успел его получить? Хрен его знает, в горячке боя сразу не поймешь… изваляли меня сегодня по земле и камням прилично, такое чувство, что пинками с лестницы спустили. С магами-стихийниками воевать того…травмоопасно очень.

«Все, Саша, ты уже готов», — мысленно подвел я итог, пододвинувшись и прислонившись спиной к стволу дерева. «На сегодня отвоевался, дальше твои бойцы без ярла обойдутся. Не маленькие».

Стреляли теперь уже на пляже. Впрочем, не особенно часто. Зато в какой-то момент, я явственно услышал доносившиеся оттуда бодрые крики «Ура», перекрывшие даже шум двигателя самоходки. Флотская артиллерия и ЗУшки работали еще несколько минут, но потом стихли и они. Я осторожно глянул на часы — ого, оказывается, с момента контратаки прошло немало времени, дело к полудню. Победа? Кажется, она самая. То ли маги сдались, то ли все они в живом виде закончились… ладно, потом разберемся. Сейчас, еще чуток отдохну и пойду искать своих.

Я достал фляжку с водой, надолго присосавшись к горлышку, потом, плеснув на ладонь, обтер кровь с лица и прикрыл глаза. Под веками продолжали плясать цветные пятна, в ушах шумело. Ничего, надо собраться с силами. Еще пять минуточек посижу…

— … Млять!!! Саша, твою маму! Живой, нах, нашелся! Его везде ищут, а он тут дрыхнет! — неожиданно раздался над головой радостный голос Макарыча. — Спрятался, красава! Тут Юлька рвет и мечет, а он отдыхает!

— Не ори так майор, голова болит, — простонал я.

— Ранен? — посерьезнел артиллерист.

— Так, покарябало, слегка, — промычал я, открывая глаза. — Жить буду. Я бросил быстрый взгляд на небо и увидел, что солнце уже клонится к вечеру, затем постарался через силу улыбнуться Макарычу. — Сколько я проспал? Часа три? Четыре?

— Прилично, — ответил майор. — Мы тебя никак найти не можем. Как-то ты ловко в кусты под деревце завалился, одни ноги в берцах торчат. Вот санитары тебя сразу и не приметили. Слава Богу, что нашелся, а то твоя Юлька меня бы заживо освежевала. Орет: «Как вы могли потерять ярла, идиоты»! Ну и далее по тексту сплошь «морские термины», такие, что даже у меня уши вянут…

— Как дела? — хрипло спросил я, сглотнув тягучую слюну. — В смысле, мы победили?

— Да, — кивнул майор. — Почти. Правда, еще партизан отлавливать по лесам придется, но это уже детали. Свыше пятисот магов десанта сегодня накрошили двухсотыми. Еще раненых сотни две. И пленных на берегу взяли рыл тридцать, тех, кто сами посоха побросали и лапки подняли. Корабли сожгли все, кроме двух рейдеров и одного «линкора». Этому корыту огнем с нашей «Акации» прямо с пляжа в два выстрела щиты снесли, а Урв-шер пошел своим рейдером на абордаж представляешь? Но самое смешное, что вся команда «линкора» ему сдалась поголовно, там и боя толком не было… боевые маги-то все в десанте. А может, он со своими без нас мгновенно договорился, хрен зна…

— Славно. Значит и добыча будет, — хмыкнул я.

— Да уж, — вздохнул майор. — А Толю нашего убило, представляешь? Голову куском льда оторвало и с концами. Петя ранен, что-то с ногами…переломы, видимо.

— А Паша?

— Живой… а вообще народу много погибло. Считай половину «самообороны» потеряли, — помрачнел Макарыч. — Да, кстати, представляешь, с «Дерзкого» сообщили — на взятом на абордаж судне нашлась Квайра! — неожиданно улыбнулся майор. — Поломанная малехо, похоже, серые ее пытали, но живая, мля! И, говорят, уже какие-то права качает!

— Хрена ей лысого, а не права, — неожиданно для себя разозлился я. — Мы тут власть!

— Это конечно, — важно кивнув, с готовностью согласился артиллерист. — Конфедерации Авалона однозначно быть, хрен к нам кто теперь сунется. Мы за это кровью заплатили, а у тельнор разгром полный. Ладно, Саш, потом продолжим… Майор достал рацию и начал вызывать медиков, а я снова прикрыл глаза. «Отбились», — пробежала вялая мысль. «В этот раз надолго. Майор прав, снова к нам нескоро сунуться, если вообще рискнут. И дел впереди — невпроворот. Но сейчас я заслужил немного отдыха…»

Конец