АлкХимик 2 (СИ) - Гриб Роман - Страница 8

Сначала создаешь два слоя с линиями, потом произносишь ключ-название заклинания, и рывком эти слои соединяешь. Через несколько сотен повторов таких упражнений подсознание само будет соединять слои — меньше затрат времени, выше эффективность в том же бою, где каждая милисекунда решает. Нужно ли это мне? Да нет. Мое воображение позволяло спокойно держать два слоя и двигать ими по желанию. Так что безо всяких лишних слов я взял и соединил слои, предварительно, по инструкции, отойдя от печати на полметра.

Позже, прочитав учебник за второй курс по элементной магии, я понял, что пошло… Так. Упражнение рассчитано на первашей, что маны могут на один маленький пшик выжать, попытки с сотой. Но могли бы предупредить, да? Хотя бы о том, что мой трехметровой высоты плотный столб огня размером с печать, ревевший на всю округу секунд десять, опалит мне своим жаром нахер все ресницы. Брови то ладно, еще не так жалко. А вот веки, когда ресницы обугливаются, начинают слипаться. Неудобно, однако! Хорошо, что воздушный вихрь для тренировки не выбрал. А то бы вместо «жарки» «карусель» создал бы, да полетел мотыльков ловить.

И пока я под крепкий орочий мат отращивал новые лицевые волоски (да-да, опаленные огнем, они попадали под регенерацию), Лекс постучался в мое сознание удивленной эмоцией. Нет, он из памяти своих разумных закусок уже много разных знаний наковырял, и многое понимал. Но он не понимал, откуда сатир взял посреди леса сношаемую им в данный момент времени бабу с травой вместо волос и зеленоватого цвета кожей.

Глава 5

Закончил свои дела рогатый достаточно быстро. Баба чмокнула его на прощание в морду, после чего стала полупрозрачной, сквозь кожу проступил узор, словно все ее мышцы состояли из корней, веток и соломы, а еще через несколько секунд она и вовсе полностью растворилась в воздухе. Сатир же поправил набедренную повязку и отправился в сторону лагеря.

Оказалось, что это одно из расовых сатирских умений. С помощью своей музыки эти хреновы барды могут призывать и воплощать нимф. Сразу возбужденных и ко всему готовеньких. Перезарядка у способки восемь часов, а призванная лесная нимфа — особь одноразовая, и исчезает сразу после использования. Поэтому Блеезеер и ушел глубоко в лес, чтобы не делиться. Ну, тут его вполне можно понять. После этого я отложил упражнения с печатями, и, пока еще не совсем стемнело, зарылся в учебник.

Итак, нимфы. Обывательское название элементалей женского пола. Нет, на самом деле, магия классифицирует стихийных обитателей бесполыми — нет тела, нет и половых признаков. Но сущности эти когда-то были живыми существами, и вот тогда-то у них был пол. Но, к слову, не все духи забывают свою гендерную принадлежность. Ну да ладно, это вопрос совершенно второстепенный. Тут мне более интересным показалось немного другое. Есть философский спор среди магов, не выделить ли живую природу в отдельную стихию. Дело в том, что у каждой стихии есть один вид элементалей. Между ними могут быть незначительные различия, в зависимости от того, кем они были при жизни. Но вот те же водные элементали — ундины — принимают со временем вид полурыбы-получеловека. И тело полностью из воды состоит, если эту хреновину призвать и воплотить. Но вот со стихией земли, куда относили и растительность, был косяк.

В живых рощах обитали такие элементали, как дриады. А в мертвой земле, в камнях, в горах — земные духи — кобольды. Первые внешне были похожи на скайримских спригганов. А вторые на обезьян с длинными руками, зубастой пастью до ушей и маленькими злобными глазками. По пьяни такого увидишь — пить бросишь. Однако, и к предполагаемой стихии жизни дриад относить тоже нельзя — те элементали внешне на ангелов похожи, хотя и отдаленно. Виталиды. Размытые туловища без выраженных ног, словно замотанные в простыню, крылья, руки и голова. Никаких черт лица и даже пальцев — все сливается в однородную белую субстанцию типа тумана. И слегка светятся. Явно духи жизни имеют нечто общее с духами света, но те и вовсе внешне напоминают всего-навсего шаровую молнию. Тупо светящиеся шары разного цвета и размера — люксиды.

Ну, раз уж коснулся этой темы, расскажу и об остальных. Элементали огня — саламандры, огненные духи с внешностью тех существ, кем были при жизни, со временем принимающие облик ящериц. Стихию смерти представляют мориды — призрачные летающие скелеты без нижне-задней части тела, покрытые клочками черного тумана. Весьма забавный факт о них: изначально имеют вид того существа, кем были при жизни, но со временем принимают вид костяного креста с черепом на верхней палке. Череп при этом навсегда останется тем, что был при жизни. В противоположность полной потере формы элементалями света, духи тьмы — ноксиды — свой прижизненный облик сохраняют навеки вечные. При этом, конечно, они могут превращаться в облако или лужу черного тумана.

Почему в моем родном мире о них мало кто чего слышал? Да хер бы его знал. Ангелов вон, виталидов которые, описания встречаются. Наверное, некромантия и темная магия запрещены были, вот и не довелось им в манускрипты попасть. Правда, их всё же знают. Помню клип Милен Фармер, по МузТВ в свое время крутили, «Fuck them all», там она похожие херни рубала, с вороньими черепами. Я тогда еще удивлялся, как так четко мой детский кошмар экранизировали. Только у меня во сне крысы были, и у херни этой череп звериный. Даже забыл уже почти, а оно вон как… Хм. Есть над чем теперь подумать.

Короче говоря, повезло сатиру, что умение это расовое у них в качестве призванной нимфы дриад воплощает.

В общем, малость позавидовав такому умению козломордого, я сказал, что отойду на охоту, демонов покормлю. Но на самом деле мне хотелось кое-что опробовать. Нет, не призвать дриаду, не настолько я крутой маг, чтобы с нуля воплощать духов. Нет, я хотел попробовать заняться пакостью с Лексом, но для задуманного нужно на всякий случай отойти подальше от лагеря, а то орки и так уже косо на меня смотрят.

Выбрав уютную небольшую полянку с короткой мелкой травой на небольшом холме в километре от стоянки, я попросил бегавшего вокруг Лекса запрыгнуть обратно в руку. В чем суть эксперимента. Икол, память которого все лучше и лучше приживалась в небольшой голове демонюги, был не просто богом, но и немного магом. Основы знал, в общем. И мне хотелось проверить один нюанс. Суть его заключалась в расовом разнообразии умений, и таких же ограничениях. Так, местным был известен тот факт, что, например, люди европейской внешности могут овладеть любым видом стихийной магии. Правда, заметно слабее, чем, например, негры могут овладеть магией огня и некромантией. Правда, тем недоступны магия воды и жизни. Зеленые орки тоже не могут подчинять себе магию воды, при этом магия ветра, земли и огня у них сильнее, чем у белых людей. Но слабее негритянской пламенной магии.

Тут все дело в некоторых особенностях их тел — мана течет по-разному, и по-разному себя проявляет на выходе. Таким образом, если негр активирует печать воды своей энергией, то у него получится жидкий огонь. Типа напалма. Чем и пользуются далеко на юге местные Обамы весьма успешно. Но вот мой эксперимент будет уникальным.

«Ну что, Лекс, готов?» — закончив рисовать палочкой на земле печать огня, обратился я к рукожителю.

«…Моя…мана…твоя…мана…» — с некоторым равнодушием ответил демон, и я готов поспорить, что он мысленно совершенно по-человечески пожал плечами.

«Вот только твоя мать — не моя мать.» — усмехнулся я ему в ответ и принялся наполнять канавки маной демона. — «Если че, думай, как меня спасать»

«…Может…тогда…и…не…нужно?..» — с некоторым сомнением ответил демон, наблюдая за происходящим прямо из конечности. — «…Я…ведь…тоже…не…знаю…что…получится…»

«И никто не узнает, если не попробовать.» — фыркнул я и добавил уже вслух. — В крайнем случае, я же странник, переродимся как-нибудь.

С этими словами я соединил слои магических линий получившейся фигуры и отскочил подальше. А из печати медленно, словно в замедленной съемке начал подниматься мрачный красный огонь, на две трети состоящий из черного жирного дыма. Больше всего это напоминало извержение вулкана в миниатюре. Тяжелый дым не желал подниматься, его давило к земле, и огня становилось все меньше и меньше. А через некоторое время он и вовсе пропал, остались лишь глухие зарницы где-то в глубинах дыма. А вот он как раз обильно разрастался.