На открытых колёсах (СИ) - Кузнецов Данил Сергеевич - Страница 34

В долгий пологий 12-й поворот эти двое вошли бок о бок. Но там внутренняя позиция Матвеева была как раз таки неудачной, так что Исаакян подрезал его перед каверзной шиканой 14–15 и сохранил за собой пятое место.

Тут подключился и я. Газанул на отрезке перед следующей связкой, облизал поребрик, спрямляя себе путь, и вышел на прямую 17–18, где открывался сбоку въезд на пит-лейн, на полкорпуса впереди.

Проезжая концовку круга, я спинным мозгом чувствовал и крупным планом видел в зеркале болид Ивана, решившего не отдавать место без боя.

«Вот сейчас он меня обойдёт…» – мелькнуло в голове, когда я, чуть замедлившись, проходил прямой угол предпоследнего поворота.

Если честно, я просто не хотел, чтобы соперник вместе со мной полез в более скоростной финальный изгиб, потому что это будет опасно. И главное – кто решится затормозить и, пропустив другого вперёд, избежать аварии.

Но, уже начиная заворачивать на старт-финиш, я заметил неотвратимо приближающуюся справа сзади трёхцветную машину.

Сердце сжалось, и я понял, что повлиять ни на что не смогу.

Мой болид не был стопроцентно устойчив, когда я вслед за Исаакяном заезжал на поребрик с внешнего края трассы, дабы погасить инерцию. Поэтому даже слабого толчка в заднее правое колесо хватило, чтобы машину закрутило по часовой стрелке и на скорости за пятьдесят – в тот миг я бросил взгляд на дисплей – отправило в барьер безопасности.

Глядя из раздолбанного болида на проезжающий мимо пелотон, я вспоминал свои первые мгновения в этом времени и не находил приличных слов. На языке были одни ругательства, но я оставил их при себе.

Обалденный выдался уик-энд. Просто отличный.

Глава 10

Среда, 24 июня 2015, Москва

– Ситуация безрадостная, Юрий Иванович, – сказал чиновник, стоя у окна. – Иначе и не назовёшь.

Сидевший в кресле Жумакин-старший гневно фыркнул:

– Да уж понятно… Сначала посылают на склады проверяющих, потом нападают с оружием и забрасывают самодельными гранатами, и тут же выясняется, что – ой, у вас там куча нарушений! А что построено всё из материалов практически с нулевой горючестью, на каждое помещение по пять полных огнетушителей и поддерживаются оптимальные температура и влажность для каждого вида продукции, – это так, мелочи…

– Не драматизируйте. Эмоции вам не помогут, – ответил Яков Матвеевич и сел обратно за свой стол. – Иск уже подали?

– Да. Но не уверен, что судебная машина успеет завертеться до наступления дедлайна на тендере.

– Я подключу необходимые связи, чтобы разбирательство прошло как можно быстрее. Однако что вы будете предъявлять суду, обжалуя результаты давнишней инспекции?..

– Нужна новая, независимая проверка, – пожал плечами Юрий Иванович. – Она и решит, достойна ли моя фирма участвовать в этом конкурсе.

– И всё-таки вы отчасти идеалист, – усмехнулся чиновник. – Вам ли не знать, что независимость – это просто взгляд, направленный в противоположную сторону… А в нынешнем положении удовлетворить нас может только положительный вердикт.

– Вот уж не надо, Яков Матвеевич, – покачал головой Жумакин. – Достаточно, если проверяющие не будут проплачены Форманом. Но и не засудят меня чисто из вредности.

– Последнее будет сложно устроить, – заметил Яков Матвеевич.

– А вы постарайтесь. Найдите ту грань, когда человеку перестаёт быть интересно, кто перед ним, и он в точности начинает выполнять пункты законов и инструкций. В конце концов, ради этого мы с вами и сотру…

Чиновник поднял палец, и бизнесмен умолк, озадаченный.

– Не так. Я решаю вопросы, входящие в мою компетенцию, и наблюдаю за ходом тендера. Вы, Юрий Иванович, выступаете исключительно в роли его участника. Это всё, что есть. Вам ясно?

– Да. Простите… Чёрт, не могу же я вечно лишь отражать удары Формана! В моих планах теперь дать ему хоть какой-то ответ.

– Я, кажется, знаю, что в вашем случае поможет лучше всего.

– И что это?

Улыбка Якова Матвеевича становилась всё шире.

– Жёлтая пресса. И сетевые СМИ.

Пятница, 26 июня, Подмосковье

…Три машины одна за другой выкатились из поворота. Вторая и третья шли очень близко, и через миг одна из них уже летела вбок, красиво вращаясь…

Я вздохнул и нажал на паузу. Перемотал чуть назад, отрегулировал скорость показа и ещё несколько раз просмотрел момент аварии в slow-mo. С главной прямой был не очень хорошо виден сам контакт, но выбросило меня по-настоящему эпично. Такая запись, однако, лучше, чем ничего: на онбордах-то вообще всё невнятно…

Я закрыл видеоплеер и выключил ноутбук. Развернулся на стуле и оглядел безлюдную, если не считать меня, комнату. Две двухъярусные кровати, два стола и шкаф. Минимальный набор для проживания четырёх человек.

Взглянул в окно. Природа, конечно, здесь была совсем рядом: лес обкуренно покачивал ветками от ветра под вечерним небом. А спортплощадка находилась с другой стороны.

Это была «выездная» база команды, куда нас после окончания этапа и разбора ошибок вывезли всем составом на летние сборы. Гоночного трека, пусть даже самого маленького, здесь не было, зато имелись спортзал и уже упомянутая мной площадка для занятий спортом на улице.

А ещё – поистине дар богов – тут был вай-фай. Иногда кто-нибудь из парней скачивал фильмы, и мы все вместе их смотрели в общем зале. Сейчас все были как раз там, но мне кино показалось скучным, и я ушёл в комнату, чтобы в очередной раз – надеюсь, теперь-то уж окончательно – отрефлексировать события уик-энда в Сочи.

Первую гонку, где я так эффектно сошёл, ожидаемо выиграл Нико Кари; после рестарта у Корнеева не вышло навязать ему серьёзную борьбу. Атоев же смог обогнать Хуовинена и, показав лучший круг, занять третью ступеньку на подиуме. Также впечатляющий прорыв совершили Нюлунд и Лааксонен, финишировав соответственно пятым и шестым.

Выбивший меня Иван Матвеев пересёк черту восьмым, но судьи влепили ему десятисекундный штраф, сместив вниз на три места в протоколе. Но, так как из-за этого Иван пропустил вперёд не получающего очки Ахмеда, он сохранил за собой один балл за финиш в гонке.

С Матвеевым я до сих пор не разговаривал.

…Вторая гонка началась с происшествия. Не рассчитавший траекторию Мавланов (в моей родной вселенной это был Масленников), ехавший с десятого места, умудрился врезаться в плохо стартовавшего Хуовинена – да так, что лишился колеса, отлетевшего в стену, а болид впечатало в ближайшую стену перед носом у катившего следом Ситникова, который чудом успел отвернуть. У финна же заднее левое просто оказалось свёрнуто под углом, исключающим любую езду.

Плюс ещё заглох Исаакян, так что мы с вернувшимся наконец в борьбу Троицким уже на стартовом поле отыграли по три позиции. Трогались, если что, мы оба аж с восьмого ряда; я – опять, но сдвинутый чуть вперёд, на нечётную половину решётки.

А буквально минуту спустя перед выходом из пятого поворота Ситников ткнулся в Евстигнеева. Того развернуло боком, да от скользящего удара о барьер отлетело заднее крыло. Ни один, ни другой также не смогли продолжить гонку.

Таким образом, всего за два километра дистанции пелотон поредел аж на четыре машины. Мы с Никитой не то чтобы радовались провалам соперников (как-никак, трое из них наши товарищи), но и особо не переживали. Механики успеют починить болиды, гонщики успокоятся и поразмыслят над своими ошибками – а пока продвинулись на пять мест и ехали крепким таким звеном, в котором следовавший за мной Никита отвёл мне роль ведущего.

Для нас стояла задача пробиться как можно выше. А уж кто из двоих быстрее, можно будет решить на последних кругах заезда.

Пейс-кар вёл пелотон на протяжении трёх кругов, занявших, как я потом посмотрел в трансляции, почти половину основного времени гонки. И лишь затем официально были даны зелёные флаги.

На первой же прямой разгорелись сразу два сражения: Кари стал прессинговать вырвавшегося в самом начале вперёд Корнеева и обошёл его на первом повороте, а тоже неплохо сработавшие на старте Лааксонен и Ахмед сцепились в борьбе за пятое место.