Ржавое поле (СИ) - Анкудович Максим - Страница 23

— А кусты, светящиеся, видели? — спросил Олег, подбежав к ним.

— Неа. Не видели. — ответил Сланцев. — Не охота с пустыми руками возвращаться. — протянул он.

Участковый заходил по поляне, внимательно глядя себе под ноги.

— Тут тряпку нашли? — спросил он Олега, наткнувшись на участок с примятой, забрызганной кровью травой.

— Вроде.

Сланцев присел на корточки и внимательно осмотрел землю перед собой.

— Михалыч, подойди, глянь, видишь следы какие-нибудь? — сказал он, без особой надежды в голосе.

— Я отсюда вижу. — ответил Олег Михайлович. — Вон там он в лес ушел. Видишь, как трава примята?

Участковый посмотрел в сторону куда указывал лесник и задумчиво почесал подбородок.

— Ладно. Олег, ты иди домой. А мы, с Михалычем, по следу пойдем. — сказал он поднявшись.

— Можно с вами? — спросил Олег. Ему было страшно возвращаться одному.

— Нет. — отрезал участковый.

Олегу нужно было срочно придумать причину, чтобы остаться. В этот момент собака потерлась о его ногу и, посмотрев на нее, он сказал:

— Там, в лесу, все иголками хвойными засыпано. Вы никаких следов не найдете. А собака может след взять.

— Ты же говорил она не умеет? — удивился участковый.

— Умеет, наверное. Это же собака.

— Так оставь ее и иди. — сказал Олег Михайлович. — Меня Вероника прибьет, если с тобой случится чего.

— Соня сказала ей от меня не отходить. Без меня она не останется.

Сланцев вопросительно посмотрел на Олега Михайловича.

— В бору тяжело следы искать. — сказал отец Вероники. — С собакой сподручнее будет.

— Ладно. — сказал Сланцев. — Попробуем. Давай ее сюда.

Олег подошел к месту, где трава была забрызгана кровью и, встав на одно колено, подозвал к себе собаку.

— Давай, подруга, — сказал Олег, обняв собаку за шею. — Ищи.

Олег сорвал пучок травы и сунул под нос собаке, которая посмотрела на него не понимающим взглядом. Шея у Олега вспотела от напряжения. Он не понимал откуда в нем взялось это знание, но был уверен, что стоит ему отойти от участкового и Олега Михайловича на десяток другой метров, как на него тут же набросится убийца Хромов.

— Родная, пожалуйста! — отчаянно шептал он. — Ищи, ищи!

Поначалу собака упрямо воротила нос от подсунутого ей пучка испачканной кровью травы, но потом, будто прислушавшись к мольбам Олега, втянула ноздрями воздух и низко зарычала.

— Взяла след! — радостно сказал Олег.

Собака вырвалась из его объятий и, подняв хвост, подбежала к опушке леса, как раз туда куда указал Олег Михайлович.

— Молодец, дурень. — сказал Олег Михайлович. — С такой псиной, быстро управимся!

Втроем, они подошли к собаке, которая повела их в сосновый лес, изредка останавливаясь, чтобы понюхать землю у своих лап. Шли быстро, пристально вглядываясь в пространство между деревьями вокруг себя. Заморосил мелкий, холодный дождь. Ветви сосен надежно укрывали их от непогоды, но, редким каплям, удавалось пробиться сквозь хвою. Олег спрятал голову под капюшон, Олег Михайлович надел свою вязанную шапку, а участковый негромко выругался, проклиная себя за то, что не подготовился к походу как следует. Его фуражка, то и дело, цеплялась за низкие ветви сосен и падала на землю. Сланцеву надоело с ней бороться, и он убрал ее за пазуху, подставив открытую макушку дождю.

— К железной дороге ведет. — тихо сказал Олег Михайлович. — За ней болото начинается. Если, Хромов, туда ушел, собака след потеряет.

Начался долгий, крутой подъем. Олегу было тяжело взбираться на холм в своих высоких резиновых сапогах. Из-за надетого на голову капюшона, который с каждым шагом немного смещался и терся об уши, он не слышал ничего кроме собственного тяжелого дыхания. Увидев конец подъема, в нескольких метрах впереди, Олег решил преодолеть это расстояние как можно быстрее, и отдышаться уже на вершине. Он ускорил шаг, но Олег Михайлович грубо схватил его за локоть.

— Не беги! — тихо сказал он. — Слышишь?

Олег снял капюшон и прислушался. Собака сбросила темп, шла медленно и низко рычала.

— Чует что-то? — спросил Олег.

Они поднялись на холм, и увидели перед собой заброшенные железнодорожные пути, идущие с запада на восток. Кюветы густо заросли кустами, между утопленными в гравий шпалами торчали чахлые деревья. Подойдя к насыпи, Олег хотел подняться к путям, но отец Вероники, снова, остановил его.

— Наверху тебя за километр видно будет. — сказал он.

Рычание собаки стало громче.

— Михалыч, видишь что-нибудь? — спросил Сланцев.

— Кто-то есть, — задумчиво ответил Олег Михайлович. — Пистолет доставай.

Сланцев достал табельное оружие, снял пистолет с предохранителя и взвел курок. Олег достал из кармана нож и, раскрыв его, крепко сжал в правой руке. Он испуганными глазами смотрел на мужчин, которые в тревожном ожидании вглядывалась в лес на той стороне железной дороги. Высокие кусты, разросшиеся вдоль путей, перекрывали им обзор.

— Будь готов, — сказал участковый Олегу. — Если что, беги назад, не тормози.

Олег нервно сглотнул.

Сланцев, с пистолетом наготове, поднялся на насыпь, Олег Михайлович, вскинув заряженное ружье, шел за ним.

Собака, внезапно, с громким лаем, сорвалась с места, и вбежала на насыпь. Олег, не думая, что делает, побежал за ней. Он увидел, как собака спустилась с насыпи и скрылась в кустах на противоположной стороне.

— Стой! Назад! — закричал Олег и побежал за ней.

Он успел подбежать к кустам, когда участковый перехватил его и отбросил назад.

— Стой на месте дуре… — не успел договорить он. Кто-то схватил его и утянул в кусты. Через мгновения, за кустами раздались выстрелы.

Олег поднялся на ноги. Отец Вероники подбежал к нему, и схватив за локоть оттянул за насыпь. Они, со страхом, вслушивались в звуки дождя, в надежде услышать голос участкового. И они его услышали. Громкий, полный боли и ужаса, крик разлетелся над лесом, подняв с веток тех немногих птиц, что оставались там после недавних выстрелов. От этого крика у Олега на спине выступил холодный пот, а колени задрожали.

— Бежим! — крикнул Олег Михайлович и потянул Олега с холма.

Они бежали, не разбирая дороги. Капюшон Олега, зацепился за низко висящую ветку сосны, которая сломалась с сухим, громким треском. Олег обернулся на звук, и не заметил торчащий из-под земли корень. Он зацепился за него сапогом и кубарем покатился вниз с холма.

«Это конец! Я покойник!» — думал Олег, скатываясь вниз и прикрывая голову руками. У подножия холма он остановился, неудачно ударившись спиной о ствол сосны. Удар сбил дыхание. Олег пытался сделать вдох, но легкие отвечали на его попытки острой болью. В глазах помутнело.

Олег увидел, как в его сторону с холма спускается темная фигура, в каких-то лохмотьях. Когда, в голове прояснилось, он смог разглядеть лицо. Это был Хромов. Он выглядел мертвенно бледным, кожа на его лице была синеватого оттенка, болезненные круги под глазами были почти черными. Его правая щека была разодрана, сквозь нее виднелись пожелтевшие зубы. Хромов, медленно, хромая на левую ногу, приближался к Олегу. С каждым его шагом, Олег все отчётливее слышал странный гул в ушах, который становился все громче и навязчивее. Когда его от убийцы, отделяло не больше трех метров, перед Олегом появился отец Вероники с ружьем в руках.

— Стой! — крикнул он. — Стой, кому говорю!

Хромов сделал еще шаг вперед.

Ружье, с оглушительным грохотом, выплюнуло дробь в грудь приближающегося убийцы. Хромов покачнулся, но остался стоять на ногах. Олег Михайлович снова нажал на спусковой крючок. Второй выстрел угодил Хромову в шею, было видно, как дробь вырвала кусок плоти убийцы. Кровь брызнула из раны густым фонтаном. В ноздри Олегу ударил крепкий запах сероводорода.

Хромов не останавливался и продолжал надвигаться на них. Олег Михайлович, трясущимися руками, пытался перезарядить ружье, но ему не хватало времени. В конце концов, он бросил эти попытки, и замахнулся на Хромова ружьем как палкой. Убийца, которому страшные раны, нанесенные выстрелами, казалось не доставили никаких хлопот, легко заблокировал удар. Он схватил отца Вероники за плащ на груди и отбросил в сторону.