Сказки Космоса (СИ) - Дюна Антон - Страница 18

Сейчас все соты пустовали и были отключены. В дальнем конце зала Кирина заметила еще одну дверь, в отличие от прочих снабженную электронным замком. Должно быть, за ней крылось ледяное сердце криптокамер, — морозильные установки — и ход туда был открыт лишь техническому персоналу.

У двери скорчилась тщедушная фигурка яло-мийца. Лернэ сидел прямо на полу и баюкал осколки ноутбука, точно искалеченное дитя. Мутные оранжевые глаза со злобой остановились на Селене. Крошечные зрачки тонули в них, будто увязшие в янтаре мушки.

Селена робко улыбнулась, собираясь начать разговор, но гидра прошипел:

— Убирайся.

Зоб Лернэ раздулся от злости, совсем скрыв тощую шею.

— Лернэ, мне так жаль тебя и твою работу, — проговорила Селена, бросив взгляд на ноутбук гидры. — Алк не должен был так поступать.

— Твой стервятник должен был сидеть в клетке у себя на Аёрне, — выплюнул Лернэ. — Разумеется, золотой. Метеоры могут себе это позволить.

Селена вздрогнула как от пощёчины. Кирина потрясенно уставилась на яло-мийца. Гнев Алконоста уже не казался ей столь неоправданным.

— Это низко — оскорблять Алка у него за спиной, — проговорила Селена.

— О, давай тогда поговорим о тебе, — длинные губы гидры скривились столь крутой дугой, что едва не сошлись на подбородке. — Как там твой великолепный блог? Приятно выставлять себя посмешищем перед всей Вселенной?

Селена топнула ногой и подскочила к яло-мийцу. На секунду Кирина решила, что Сорса хочет его ударить. Очевидно, Лернэ пришел к такому же выводу, но не сделал попытки защититься, лишь сжал рот в тонкую нить и исподлобья уставился на землянку, готовясь к оплеухе.

Однако Селена и не думала его бить. Она опустилась на пол рядом с ним.

— Никому в Посольстве ты не нравишься, а Мастер Утавегу спит и видит, как отправит тебя назад на Яло-Ми, — сообщила она, глядя в янтарные глаза. Толстые веки гидры дрогнули. — Но я хочу, чтобы ты остался. Я жду твою книгу. Готова спорить, что стану первым человеком, который ее прочтет.

Слова Селены причинили Лернэ еще большую боль. Он сморщился как слизень, посыпанный солью.

— Нет больше никакой книги, — едва не плача, выдавил он и потряс перед ней обломками ноутбука. — У меня не было копий.

Селена удручено качнула головой, но не сдалась.

— Я уверенна, что одна копия точно сохранилась. Вот здесь, — она тихонько ткнула пальцем в лоб гидры, заставив его изумленно свести глаза. — Но тебе потребуется время, чтобы перенести ее обратно в ноутбук. А для этого нужно, чтобы Утавегу не прознал о твоей ссоре с Алком.

Лернэ насупился и всхлипнул.

— Чего ты от меня хочешь?

— Я хочу, чтобы ты пошел к нам и поговорил с Алконостом без злости, оскорблений и названий незнакомых ему птиц, — ответила Сорса. Рот гидры снова скривился, но она перебила, не дав ему шанса возразить. — Алк тоже будет сдержан, я прослежу. Подумай хорошенько, — добавила она, — возможно, твой труд стоит того, чтобы обуздать спесь.

Селена поднялась и направилась к выходу. Кирина последовала за ней. У самых дверей Сорса обернулась.

— Лернэ, — позвала она. Он вопросительно поднял на нее янтарные глаза. Теперь они напоминали два круглых медовых яблока, в сердцевине которых копошились черные червячки сомнений. — Приходи. Ты заслужил свое место здесь.

Глава 8. Герои и злодеи

— Пожалуй, я готов, — сообщил Церсей, выходя из спальни. Капитан был облачен в тунику из красной кожи с жестким воротничком. — Без мундира чувствую себя голым, — пожаловался он.

Кирина усмехнулась, услышав его признание. Подобную вольность в одежде Церсей позволял себе лишь в редкие выходные. Он считал своим долгом посвящать их Кирине и смене гардероба. Потому такие дни становились для него настоящим испытанием.

Капитану и впрямь было не по себе. Он потоптался на месте, теребя в пальцах запонку на левом манжете.

— Красивая вещица, — заметила Кирина, оценив украшение. Серебряная лоза обвивала молочно-белый камень. Безупречно матовая поверхность минерала испускала льдистый свет. На запястьях Церсея будто сверкали две крохотные луны.

— И стоит целое состояние, — заговорщицки мигнув, поделился Капитан. — Памятный подарок от Сената. Этот камень называется сирин. Из него выстроены Белые города гарпий, и он категорически запрещен к экспорту. Какие-то крупицы покидают Аёрну лишь в качестве самых драгоценных подарков.

— Гарпии не любят делиться своими сокровищами, — понимающе хмыкнула Кирина.

— Главная ценность сирина — его сияние, — пояснил Капитан. — Камень светится сам по себе — ему не нужно напитываться солнечным светом. Чем темнее ночь, тем ярче горит сирин. Кстати этот камень, — касианец бережно коснулся запонки, — добыт на родине Алконоста. Солинари, стольный град Метеоров, целиком выстроен из него. Он считается самым белым и дорогим.

— Очевидно, Сенат очень ценит тебя, — проговорила землянка, любуясь миниатюрными светилами. Она попыталась вообразить себе Солинари, сияющий в ночи посреди бирюзовых вод. Должно быть, на его улицах нет ни одной неоновой вывески, да и фонари его жителям ни к чему. Обитателям Клоаки пригодилось бы немного сирина.

— Они дарованы мне авансом, — пояснил Церсей, поправляя тугой воротничок. — Сенат рассчитывает, что мне удастся завершить здесь работу, начатую предыдущими Капитанами. Могу лишь надеяться, что не обману их ожиданий. Жаль будет расставаться с такой красотой.

Церсей распахнул дверь перед Кириной, и они спустились в обеденный зал.

— Ты ничего не слышала о вчерашних событиях в Комитете коммуникаций? — как бы между прочим поинтересовался касианец.

— До меня доходили какие-то слухи, — Кирина быстро посмотрела на спутника. — А в чем дело?

— Мастер Утавегу в бешенстве. Несколько сотрудников Комитета доложили ему о стычке между Алконостом и Лернэ. Он вызвал обоих, чтобы прояснить ситуацию, но Алк принялся наотрез все отрицать. По его словам, ничего такого между ним и Ло не происходило. Более того, все гарпии Комитета утверждают, что видели своими глазами, как Лернэ любезно попрощался с Алконостом и спокойно покинул его кабинет. Все это выглядит так… словно аёрнцы сговорились выгородить Лернэ, — Церсей был обескуражен так, будто речь шла о чем-то, что противоречит законам мироздания. — Тогда Мастер Утавегу спустился в Комитет безопасности, чтобы посмотреть видео с камер наблюдения, — пришелец умолк, отворяя перед Кириной двери обеденного зала, — и представь себе, десять минут записи с единственной камеры, направленной на дверь Алконоста, оказались стерты! Рух объяснил, что такое иногда случается, и пообещал исправить неполадки.

Кирина молча подивилась тому, как слажено работают аёрнцы.

— Утавегу рвет и мечет, — продолжал Церсей. — Он уверен, что его дурят, но ничего не может доказать. Гарпии едины и непоколебимы, впрочем, как и всегда. Мастер Гамаюн дал слово во всем разобраться. Но, как ты понимаешь, он тоже гарпия.

Селена и Алконост уже поджидали их.

— Ничем не хочешь поделиться со мной, Алк? — осторожно поинтересовался Капитан, устраиваясь за столом.

— Разве что этим стейком, — отозвался аёрнец, остервенело пиля кусок мяса в тарелке. — Проще проглотить подошву моего сапога, чем это.

Кирина взглянула на Селену. Легкий румянец рдел на ее щеках, оттеняя пламя струящихся по плечам волос. Селена старалась казаться спокойной, но мягкая улыбка то и дело тревожила уголки ее губ.

Ее очарование не ускользнуло от Церсея.

— Не могу быть уверенным, — не удержался он, — так как мне сложно судить о человеческой красоте. Но, по-моему, ты прекрасно выглядишь, Селена.

Глаза Алконоста сверкнули веселым огнем.

— Мне воспринять это как вызов, Цер? — хохотнул он. — Мастер Утавегу выдал ее за меня.

Капитан мигом посерьезнел.

— Мастер Утавегу очень рассержен, Алк.

— А чем, собственно, он недоволен?

— Он считает, что вы с Лернэ водите его за нос.