Окольный путь - Дрейк Дэвид Аллен - Страница 87

Конечно, она несчастна. Пантера знал, что она полна ненависти и отчаяния. Но также видел, как она смотрит на него. Нет, ни о каком дружелюбии не могло идти и речи. Но в ее взгляде Пантера не заметил ненависти, злости, отвращения или презрения.

И Пантера также видел, как он смотрел на нее. Сложно прочитать, что он чувствует. Человек с лицом, подобным железу, который казался холодным, как камень. Но Пантера понимал этого человека.

Возможно, в конце именно эго понимание наполнило сердце Пантеры яростью, огненной яростью. Пантера ненавидел его, как не ненавидел ни одного человека в своей жизни. И также знал, что в другое время, другом месте, на другом повороте колеса он бы оценил душу этого человека.

А затем внезапно он оказался во дворе. Вышел из дверей дворца. После него вышли его подчиненные. Все подчиненные были из его племени. На самом деле из одного клана, как выяснил Пантера. Сплоченная группа опытных ветеранов, поклявшихся в верности своему командиру, соединенная с ним узами родства и кровавым опытом.

Пантера узнал их всех. Он помнил каждое лицо. Они все собрались во дворе. Весь отряд.

Пантера застыл на месте. Возможно… возможно. А вдруг это его шанс? Да, почти безнадежный, но в любом случае надежды больше нет. Они никогда не разрешали принцессе разгуливать по двору. Ее ежедневный моцион проходил в саду, разбитом на крыше дворца. Впервые Пантере предоставлялся шанс пробиться сквозь их ряды на земле.

Пантера скорчил гримасу. Пробиться. С пустыми руками. Да, руками наемного убийцы. Ему даже не требовалось оглядывать их: он точно знал, что увидит (хотя он все равно осмотрел, в тысячный раз). Дисциплина, безукоризненные шлемы и доспехи, хорошо заточенные, блестящие на солнце мечи и наконечники копий. И выправка и уверенность Выправка и уверенность, которые приобретаются в сражениях, причем выигранных сражениях.

Но другого шанса не будет. Он медленно, незаметно стал готовиться к прыжку. Пантера подождет, пока не появится сама принцесса и не отойдет подальше от двери.

Он ждал. И ждал. И удивлялся.

Что происходит?

Теперь они кучно собрались в центре двора. За их спинами закрылась дверь дворца. Не было и следа принцессы.

Пантера смотрел на людей во дворе. Казалось, они ссорятся. Он не мог различить слов, но по тону становилось очевидно: они злятся. И так же очевидно по его лицу. Его выражение всегда читалось с трудом, но Пантера хорошо изучил его лицо. Сквозь железную поверхность проступила ярость с примесью горечи, хотя он и подавлял эмоции, поскольку привык к жесткой дисциплине.

Нет. Не ссора. Они не ссорились друг с другом. Ярость нацелена на кого-то еще. Пантера заметил их гневные взгляды, бросаемые на дворец. Яростные взгляды.

Дверь снова открылась. Пантера напрягся. Но принцесса опять не появилась. Только группа слуг с какими-то связками. Пантера внезапно понял: в этих связках находится все имущество…

Его взгляд вернулся к центру двора. Внезапно появилась надежда.

Он что-то сказал. Рявкнул, командуя. Пантера снова не смог разобрать слов. Но он знал тон. Так командуют армиями. Великие командиры.

Приказ есть приказ. Подчиняйся. Просто заткнись и выполняй. Мгновение спустя он шел прочь. В следующую секунду за ним последовали его люди, подобрав свои вещи. Со двора. Вниз по выложенному плитками подходу ко дворцу. Затем повернули налево по грунтовой дороге — ведущей в казармы. Неужели? Неужели это возможно?

Пантера колебался одну секунду. Достаточно долгую, чтобы бросить быстрый оценивающий взгляд на дворец. Нет. Вначале нужно узнать…

Пантера понесся по лесу, чтобы окружным путем добраться до казарм. Он двигался очень быстро, но почти невидимо, создавая минимум шума. Можно сказать, подобно ветру.

Пантера нашел хорошее место, надежно укрытое, из которого мог наблюдать за казармой. Казармой, в которой жили раджпуты и обычные солдаты. Они не считались достаточно привилегированными, чтобы селиться во дворце. Из охраняющих дворец только йетайцы размещались внутри стен дворца. Только йетайцы, за исключением его и его людей из-за выполнения ими особого поручения. До этих минут.

Он уже был там, как и его люди. Они вошли в лучшую из казарм, предназначенных для обычных солдат. Раджпуты размещались в специальной казарме с другой стороны площадки, отведенной под эти строения. Конечно, не роскошной, там даже не имелось отдельных апартаментов для офицеров, но все равно значительно лучшей, чем отведенные для простых солдат.

Из казармы, в которую вошли он и его люди, доносились голоса. Голоса раздраженных и разозленных людей. Они вошли в нее, как волки в убежище шакалов.

Поток простых солдат потянулся из казармы. Поспешно, даже суетливо. Последнему из тех, кто вышел на своих двоих, помогли пинком под зад. Секунду спустя за ним вылетели двое, выброшенные подобно мешкам с рисом. Они приземлились в грязи и лежали там без сознания, из голов текла кровь — их жестоко ударили.

Вскоре из дверей полетели вещмешки обычных солдат. Мешки не упаковывали должным образом. На самом деле их вообще не упаковывали. Просто сгребли барахло в кучу и выбросили в грязь, подобно тому как домохозяйка в плохом настроении выбрасывает на улицу мусор.

Угрюмо и покорно — ну, может, посылая лишь тихие проклятия в сторону казармы — солдаты суетились, собирая свои пожитки. Очистили их от пыли, свернули и отправились в другую казарму, расположенную подальше от этой. В пустую казарму. С проломленными в некоторых местах стенами и незалатанной крышей. Во время дождя она спасала не лучше рыбацкой сети.

Да. Да. Да. Это правда!

Пантера понесся назад тем же путем. Но перед тем, как добраться до знакомого укрытия недалеко от дверей, ведущих на территорию дворца, остановился.

О, это было сложно! Недели отчаяния просто гнали его к ненавистному месту!

Но он остановился, сдерживаясь, как человек, устроивший сотню засад и избежавший еще больше.

«Терпение, — сказал он себе. — Подлый еще долго не прибудет. Много дней. Время есть. Я должен точно выяснить, что случилось. И выстроить план».

Он повернулся и пошел сквозь лес, к своему лежбищу в его гуще. По пути он пытался придумать новые уловки, основываясь на новой реальности. Но вскоре отказался от попыток. Глупо строить планы, пока у тебя нет точной информации. И кроме всего прочего его душу переполняли эмоции.

Новая эмоция. Надежда. Огромная, подобная урагану. Она заполняла каждую потайную щелочку и закуток его души.

И место для нее имелось. Другая эмоция ушла. Пантера больше не ненавидел его. Ненависть исчезла, как соломинка во время урагана, и Пантера радовался, что она ушла.

Пантера прибыл к своему лежбищу. Оно не представляло собой ничего особенного. У него и так было мало вещей, а тут он еще и избавился от большей их части. Пантера тщательно готовил свое лежбище, чтобы его никогда никто не нашел.

Пантера сел на корточки, отодвинул камни и ветви, скрывавшие пепел, и стал горкой выкладывать щепки, чтобы развести костер. Еды немного, но у него есть время ее приготовить. Время строить планы и место. Безопасное, хорошо укрытое лежбище. Где он может погрузиться в свои мысли, не опасаясь обнаружения.

А затем за его спиной внезапно прозвучал голос. И этот звук был первым сигналом. Пантера попал в засаду. Он никогда бы не поверил, что такое возможно.

Голос говорил на его родном языке. Но с явным акцентом.

— Ты очень хорош, Рагунат Рао. Не так хорош, как я, но очень хорош.

Пантера повернулся. Очень медленно. И уставился на заросли, из которых слышался голос. И все равно ничего не увидел. Пока в темноте не промелькнула белая вспышка. Мгновенная вспышка, ни чего больше. Пантера его различал, но едва. Человек так хорошо укрылся, что его тело было черным на черном фоне. Пантера медленно, незаметно стал готовиться к броску.

Из темноты, где прятался охотник, прилетел какой-то предмет. Приземлился не более чем в футе от ног Пантеры. Небольшая связка. Тонкая, около фута длиной. Завернутая в кусок ткани.