Кризис - Дрейк Дэвид Аллен - Страница 43

Через несколько секунд бортинженер сообщил о перебоях в питании главной трансмиссии.

— Утечка топлива. Отчего — определить невозможно. Но о следующем пространственном скачке и речи быть не может.

Даже Дженсен не удержался и издал шумный вздох. И тут же Беккет сообщила новость похуже: увлекшись погоней за «Мэрити», они очутились перед наступающей армадой.

— Чьи корабли? — осипшим голосом спросил Дженсен.

Лейтенант быстро провел опознавательную операцию и с неожиданной твердостью доложил:

— Синдикат, сэр. Проекции курсовых векторов направлены в сторону Халии…

Он набрал в легкие воздуха, чтобы сообщить данные о составе флота и количестве кораблей, но Дженсен перебил:

— Где «Мэрити»?

— Сэр? — На этот раз голос лейтенанта дрогнул. Он был еще слишком молод и неопытен, чтобы вступать в дискуссии со старшими по званию. — Н-но ведь мы должны срочно сообщить Командованию Флота. Защита Халии важнее одного пиратского судна, не так ли?

— Присутствие здесь Мак Джеймса ясно говорит о его связи с неприятелем, — терпеливо разъяснил Дженсен. — Быстро найдите мне «Мэрити»! Забыли об утечке топлива? Это значит, что мы беззащитны и пираты могут взять нас голыми руками. ВОТ ЧТО СЕЙЧАС ВАЖНЕЕ ВСЕГО!

Беккет со злостью ткнула пальцами в свой пульт. Экран замигал, и на нем возникло непомерно увеличенное изображение потертого ржавого борта с едва различимым номером. Цифры, обозначающие дату схода судна со стапелей, давно стерлись.

— Она у нас под боком, — с издевкой прокомментировала Беккет. — Как раз там, где у нас ни одной пушки. И двигатели ориентации накрылись, так что не развернешься. Думаете, не повезло? Нет, просто их капитан не дурак. Это ловушка, и мы в нее аккуратно угодили.

Она не умолчала и о том, что и так было очевидно — «Килдэйр» уже давно находился в пределах действия пеленгаторов наступающих кораблей Синдиката. И хотя судно было плодом поспешной конверсии, его вооружение лучше всяких документов выдавало принадлежность к Флоту. Через несколько минут, а возможно, и секунд по «Килдэйру» и семерке пилотирующих его астронавтов начнут палить.

Но не успели они осмыслить эту перспективу, как включилась закодированная линия связи, и в динамиках загремел голос, от которого по телу Дженсена пробежали мурашки:

— Капитан, вот что я скажу. Если ты и твоя команда хотите остаться в живых, у вас есть только один вариант…

Этот хриплый тембр Дженсен узнал бы среди сотен других — он принадлежал Макензи Джеймсу.

— …И я вам настоятельно рекомендую сдать корабль немедленно и без дополнительных условий.

На скулах Дженсена заиграли желваки. Ему показалось, что время остановилось. Капитанская рубка и все находящиеся в ней предстали перед, ним, словно на снимке искусного фотографа: серые стены, пробегающие по ним разноцветные всполохи, диковинная игра света и тени на окаменевших лицах команды. Каждое лицо хранило свое выражение: на физиономии пилота застыло удивление, Беккет презрительно поджала губы и выпятила свою лошадиную челюсть еще дальше вперед; однако зеленый лейтенант был Дженсену омерзительнее всех — в его глазах затаился неудержимый страх, мольба и безграничная вера в способность командира сотворить чудо.

Боль от сломанных ребер снова прокатилась по всему телу Дженсена, перемешавшись с животной ненавистью, от которой сворачивало кишки… Он облизнул побелевшие губы.

— Не слышу ответа, — сказал Макензи Джеймс. — Надо бы поторопиться с решением, парень.

— Черт… тебя… раздери… — процедил Дженсен. Но прежде он отключил канал связи, и Мак Джеймс не слышал его слов.

Беккет молчала. Лейтенант был близок к панике: его святое чувство обожания командира рушилось на глазах. Только пилот нашел в себе силы заговорить:

— Мне кажется, пират блефует. У него ведь тоже никакой защиты, а синдикатовский флот — вот он, рядом.

«Это даже не наивно, а просто глупо», — со злостью подумал Дженсен. Макензи никогда не прятался по углам. И если он здесь, значит, продал секреты Флота Синдикату. Его «Мэрити» явно не собирались трогать. К тому же пират занят полезным делом — захватывает скоростное судно неприятеля. Сгорая от жажды мести, Дженсен принял единственно возможное решение:

— Я готов сдать судно «Килдэйр» и всю его команду капитану «Мэрити». Без дополнительных условий.

Муки унижения не помешали Дженсену услышать сдавленные всхлипывания лейтенанта и почувствовать на себе испепеляюще-презрительный взгляд офицера связи Беккет.

Когда дело доходило до демонтажа систем управления, руки Гибсена обретали прямо-таки обезьянью ловкость. Его тонкие ловкие пальцы запросто доставали до самых укромных штекерных гнезд, и процедура, вызывавшая у любого другого техника поток проклятий, не доставляла ему никаких хлопот.

Гибсен посвистывал, целиком погруженный в свои мысли.

Этот звук приводил Дженсена в бешенство. Но был и другой звук, который просто сводил его с ума. Звук спокойного, задумчивого голоса Мак Джеймса, Тот стоял над коммуникационным пультом и отдавал корректирующие команды.

Для бывшего капитана «Килдэйра» не имело значения, что несколько секунд назад пират по собственной воле послал коммуникационную торпеду с вестью о наступлении Синдиката на Халию. Не имело значения и то, что адмирал Дуэйн вовремя получит торпеду, защищенную личным кодом Дженсена, и успеет правильно расположить силы Флота и спасти Халию.

Его мысли были сосредоточены на другом.

Макензи — преступник. Значит, он послал торпеду, исходя из своих шкурнических побуждений. Просто ему нужно сохранить Халию со всеми этими продажными хорьками, иначе пострадает его бизнес — контрабанда оружия. Незаконная торговля оружием занимала почетное третье место в списке преступлений Макензи — после выдачи государственных и военных секретов.

Дженсен с ненавистью смотрел на макушку врага, выступающую над громоздким контрольным экраном. Кроме этого взгляда, ничто не выдавало состояния бывшего капитана. Крепко привязанный к собственному креслу, Дженсен словно окаменел. Он больше не слышал озлобленных стонов стянутой веревками Беккет, которая лежала в углу рядом с лейтенантом и пилотом. Дженсен затаился, словно змея перед броском.

Гибсен тихо осведомился о чем-то у своего командира.

— Дальше — орудийные башни, — ответил Мак Джеймс. — Еще нам понадобятся регулятор двигателя и куб памяти. Но систему жизнеобеспечения не трогай.

Черная с проседью шевелюра исчезла за экраном. Мак-Джеймс переключил пульт на другую линию связи. Громкие переговоры пилотов корабля Синдиката заглушили остальные распоряжения Макензи. Дженсен оскалился и заскрипел зубами. Гибсен выглянул из-за аппаратуры и осведомил о чем-то на неизвестном Дженсену языке. Макензи Джеймс ответил на том же тарабарском наречии и от души расхохотался.

В наступившей затем тишине Гибсен и пиратский капитан продолжали уверенно и бесстрастно потрошить аппаратуру «Килдэйра». Какие муки терпел в этот момент Дженсен! Гораздо страшнее пронизывающей боли в ребрах было унижение. Он сидел в своем кресле, изувеченный, беспомощный, связанный по рукам и ногам, и не мог даже шевельнуться, чтобы повернуть кресло в другую сторону. Кто-то оставил включенным большой экран, и Дженсену ничего не оставалось, как наблюдать за неприятельскими дредноутами, молчаливо и величественно, как на параде, проплывающими мимо «Килдэйра», в сторону Халии. Некоторые из этих тяжеленных чудищ мигали габаритными огнями, приветствуя «Мэрити».

Почерневший от злобы Дженсен отчаянно рванулся. Ремешки впились ему в запястья, едва не перерезав вены. В его мозгу, один за другим, рождались все более изощренные способы убить проклятого Макензи Джеймса.

Наконец шествие неприятельских судов завершилось, и экран вновь заполнила чернота космоса. Прошло несколько часов. Конечности Дженсена занемели, мочевой пузырь готов был разорваться. Ломило плечи, резало запястья, а слух давно перестал реагировать на грохот и шипение из трюмной части «Килдэйра», откуда пираты переправляли награбленное добро на борт «Мэрити». Дженсен слышал только один звук: несоразмерно легкие шаги Мак Джеймса.