Последняя надежда (ЛП) - Клэр Джессика - Страница 36

– Если он думает, что ты до этого отвлекался, то он еще ничего не видел.

Это привлекает внимание Рафа. Как и покачивание моих бедер, когда я двигаюсь вперед. Рядом с этим человеком чувствую себя прекрасно, несмотря на укусы насекомых и синяки.

– Что это за ведро? – спрашивает меня Раф, и в его взгляде снова появляется голодное выражение, что меня возбуждает.

Закусив губу, я опускаю руку в мыльную воду, поднимаю полотенце и сжимаю его.

– Время обтираться губкой, как я и обещала.

У него брови взлетают вверх.

– Ты будешь для меня медсестрой, Ава?

Он приближается ко мне, и я могу сказать, что он взволнован этой мыслью. Все в Рафе меняется, когда он думает обо мне. Даже его движения становятся более хищными и голодными.

И Боже, мне это чертовски нравится.

– Верно, – отвечаю я, стараясь говорить непринужденно. – Я хочу лично осмотреть твои раны и убедиться, что ты абсолютно чист перед сном. Так что возвращайся в постель.

Его взгляд вспыхивает от желания, и он подходит ко мне, чтобы поцеловать.

Аккуратно отхожу в сторону, потому что теперь я в игривом режиме. Если мы собираемся заняться сексом, сначала у нас будет много прелюдий.

– Нехорошо, нехорошо, – поддразниваю я. – Если ты хочешь принять ванну, тебе лучше лечь в постель.

Обещание обтирания заставляет его снова вернуться к постели, морщась от ран. Раф садится на край кровати, глядя на меня в нетерпении, и жаждущий прикосновений.

Но я девушка, и мы – опытные дразнилки. Я ставлю ведро с мыльной водой на тумбочку и беру подушку.

– Здесь. Давай я помогу тебе устроиться поудобнее. Откинься на спинку кровати, и я тебя приведу в порядок, – Раф делает, как я прошу, и я направляю его еще раз. – Наклонись вперед, и я дам тебе подушку.

Он послушно наклоняется вперед, и я кладу подушку ему за спину. Моя цель, конечно, двоякая. Я остро ощущаю ссадины и свежие раны на его спине, какими бы залатанными они ни были. Подушка поможет.

Кроме того, это дает мне шанс ткнуть грудью ему в лицо.

Я так и делаю, стараясь потереться своей грудью о его грудь и челюсть, и притворяюсь, что взбиваю подушку. У меня грудь свободно болтается под рубашкой, а мужчина стонет и тянется, чтобы схватить ее.

Я задыхаюсь, потому что в тот момент, когда он прикасается большим пальцем моего соска, по моему телу разливается жар. Зарывшись лицом мне в грудь, Раф снова издает глубокий стон.

– Ава. Черт возьми, милая Ава.

– Ты очень непослушный пациент, – упрекаю я его, отстраняясь, хотя мне хочется прижаться грудью к его лицу и посмотреть, будет ли он ласкать языком мои соски.

Взволнованная, я поправляю рубашку и поворачиваюсь к ведру с водой. У меня грудь болит под рубашкой, поэтому мне хочется сорвать ненужную ткань и забраться на Рафа. Терпение, Ава.

– Ты палач, – хрипит он.

Я подмигиваю ему.

– Пытка – это часть удовольствия, детка.

Сжав здоровой рукой полотенце, я наклоняюсь вперед.

– Могу я теперь намылить тебя?

Вероятно, V-образный вырез футболки дает ему хороший обзор на мое декольте, и когда его взгляд падает туда, я знаю, что нашла еще один способ свести его с ума.

– Если ты прикоснешься ко мне, – предупреждает он, – я могу порвать штаны.

– Тогда я приведу тебя в порядок.

Я сажусь на край кровати, осторожно проводя мочалкой по его ключице. Дело в том, что он девственник. Секс «на пол шишечки» не считается – по крайней мере, не в этом случае. Думаю что он из «скорострелов». В первый раз так точно! Вряд ли я сорву голос из-за накатывающих один за другим оргазмов. По-моему, этот раз будет о нем и для него. А я получу удовольствие от того, как он сходит сума от страсти.

Секс не должен быть таким, что кто-то тр**ает тебя до тех пор, пока ты не сможешь стоять. Речь может идти о мягких сексуальных прикосновениях и игривых словах, и мне хочется показать Рафу это. Хочу показать ему, что меня не волнуют его шрамы, или тот факт, что у него абсурдно большой (и довольно болезненный) пенис. Секс может быть просто наслаждением друг другом, и наслаждением тем, что предлагает другой человек.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

И тогда это может стать тем, что он оттр**ет меня до тех пор, пока я не смогу стоять.

Мужчина закрывает глаза, когда я кладу мокрую тряпку ему на грудь. Ручейки воды стекают по загорелой коже, и мой план внезапно работает против меня. Теперь мне хочется прикоснуться губами к этой коже и попробовать на вкус эти теплые мышцы. Укусить его сильно за грудную клетку. Делать все виды непослушных злых вещей с человеком. Я вздыхаю, снова окуная тряпку, и провожу ею вниз по его животу.

– Вы очень красивый мужчина, Раф Мендоза.

Он приоткрывает на меня глаза.

– У меня везде шрамы.

– Девчонки любят шрамы.

Раф фыркает.

– Я серьезно. Если бы я увидела тебя на вечеринке, наверное, мне пришлось бы поднимать челюсть с пола, – я провожу мокрым пальцем по его пупку. – Эти темные глаза, густые волосы, твой великолепный загар. М-м-м.

Он молчит, и когда я снова смотрю на него, в его взгляде появляется острая болезненная потребность. Знаю, что он чувствует. Кажется, мой пульс сосредоточен между его ног, а мои соски жаждут его рта. Чувствую боль от потребности везде. Все это из-за полуобнаженной ванны с тряпкой и обещания удовольствия позже.

Хотя нет причин, почему я не могу поднять ставку.

– Почему бы тебе не снять штаны, чтобы я могла закончить вытирать тебя?

Раф колеблется, и у меня сердце немного болит. Знаю, он беспокоится о Годзилле и его размере. Беспокоится о том, что случилось в прошлом. Пора снова отвлечь его. На этот раз я поднимаю тряпку из ведра, не отжимая её, и задеваю ею свою грудь так, что ткань рубашки прилипает ко мне.

 

Глава 23

Рафаэль

 

– Черт, Ава, ты такая красивая.

Я прикрываю рукой внезапно пересохший рот. Но знаю, чем хочу его намочить.

– Ты фанат «пост джангл кутюр»14?

Она машет рукой над своим телом, и я предполагаю, что должен увидеть некоторые недостатки, но все, что замечаю, это ее щедрые изгибы, сияние свежевымытой кожи и открытое приветливое выражение ее лица.

– Я немного привела себя в порядок.

– Если бы ты была красивее, мое сердце остановилось бы.

Я тяну девушку за руку, чтобы она больше не стояла на коленях у меня между ног. Боюсь, что, просто глядя на нее в таком положении, я кончу ей на лицо. Плюс у меня есть планы. Я провожу руками по ее бедрам к коленям. У нее ноги немного мускулистые с тонкие лодыжки. За ее лодыжкой есть впадина, которая умоляет поцеловать ее. На самом деле, нет ни одной части ее тела, которая ни была бы создана для моих губ.

Ава проводит руками дорожку к моим плечам. Прикосновение легкое.

– Ты не сделаешь мне больно, – говорю я ей.

Мне нужно, чтобы она была уверена в сегодняшнем вечере не потому, что ожидаю, что она займется со мной сексом, а потому, что не хочу, чтобы она была в моей постели из-за какой-то неуместной идеи благодарности. Мне хочется, чтобы это прикосновение было искренним.

– Ты уверен?

Она легко скользит руками по мышцам моей спины и вниз по зазубренным сторонам порезов.

– Ничто из того, что ты можешь сделать, не причинит мне вреда, – говорю я ей.

Даже если она убежит от меня. Если она решит, что не хочет иметь со мной ничего общего, в этом не будет ее вины. Она не сделала мне больно. Ситуация убьет меня. Мысль о том, что она не сможет ответить мне взаимностью, причинит мне боль. Но это всё мои чувства, и я владею ими.

За одну ночь, проведенную с ней, я получил бы множество ножевых ранений. Чтобы иметь возможность прижаться губами к ее коже. Сосать ее сиськи. Слышать, как она стонет мое имя, и как я довожу ее языком до оргазма. Все, что я когда-либо буду терпеть, или страдать после этого, будет стоить того. Оно. Уже. Стоит. Того.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Проведя руками по ее шелковистым ногам к задней части бедер, я стягиваю боксеры, и тяну ее вперед. Ее аромат богат не только мылом и водой, но... возбуждением. Мускусный земляной запах, от которого у меня во рту вдруг скапливается слюна. Ни одна булочная во Франции не пахла так соблазнительно и ароматно.