Новый враг: Удерживая маску. Срывая маски. Маска зверя - Метельский Николай Александрович - Страница 39

– И? – посмотрел он на Кагами, когда запись кончилась.

– И во-вторых – я желаю, чтобы этот… мальчишка Урабэ был наказан!

Желает она… Акено даже лоб потер, дабы потянуть время и отогнать воспоминания бурной молодости, когда он ухлестывал за тогда еще Гангоку Кагами. Как ни странно, но многие думали, что этот его выбор был продиктован политикой рода, мол, только дурак станет бегать за самой стервозной барышней Токио. Да, времена тяжкие были, но о своем выборе он ни разу не пожалел. Правда вот, накатывают иногда воспоминания.

Самое паршивое, что тогда он хоть ответить мог как полагается, а сейчас Кагами беременна.

– Милая, – заговорил он, – это же Дакисюро, ты сама там училась и должна понимать…

– Я отлично понимаю, – прервала она его, – что если бы не ваши с Кентой-сан интриги, мальчик бы был в клане, и уж я бы позаботилась, чтобы он мог достойно ответить на подобные вызовы, – кивнула она высокомерно на ноутбук.

– Ну какие интриги, милая, просто…

– Я все это слышала много раз и возвращаться к этой теме не хочу, но раз уж так получилось, будь любезен нести ответственность и заботиться о таких вот, – еще один взмах подбородком, – случаях. Как ты вообще мог это допустить?!

– Потому что я не слежу за каждым шагом Синдзи, как и ты за нашими дочерьми. У них своя жизнь, и если они хотят что-то скрыть, они и так это скроют. Тут, кстати, еще и Шина засветилась, – попытался он съехать с темы.

– И что? При чем тут Шина? Она, к слову, в отличие от Синдзи, может за себя постоять, потому, что близкие люди от нее не отворачивались.

Опять она об этом. Сама же только что сказала, что не хочет возвращаться к теме отсутствия слежки за парнем все эти годы.

– Она ему явно какую-то гадость сказала.

– И что? – повторилась она. – Шина в своем праве.

Женщины…

– А вот Мизуки утверждает, что Шина отвесила парню смачную оплеуху на глазах у всей школы.

– Оу. – если и есть такое понятие, как «стервозное удивление», то Кагами сейчас его изобразила. – И почему же ты не наказал ее за это?

– Я… – запнулся муж.

Не мог он ей сказать, что Кента запретил трогать внучку. Может, он один тут дурак, а эти двое что-там понимают?

– Да-да, я слушаю, – не дождалась ответа Кагами.

– Ну, они же не чужие друг другу, это их личные разборки, – практически проблеял мужчина.

– Тогда что ты мне мозги паришь?

– Но это ведь результат тех самых разборок, – не выдержал Акено, слегка подняв тон.

– Ты мне еще покричи, – нахмурилась женщина.

Вот тут она немного перегнула палку и поняла это, когда муж сам нахмурился и слегка поджал губы. Правда, в том состоянии, в котором она была, Кагами этот факт просто отметила, не более.

– По твоему, виноваты кто угодно, кроме наших детей? – спросил Акено сухо.

– Всегда, – отрезала женщина. – Иначе какие мы родители? Шина, Мизуки и Синдзи всегда будут правы.

На то, что Синдзи не их сын, оба решили не обращать внимания.

– Но здесь налицо конфликт между Шиной и Сином, – произнес Аке-но. – И данную ситуацию спровоцировала именно Шина.

– Дорогой, – перешла на такой же сухой тон Кагами, – Шина была неправа всего один раз – на твоем дне рождения, и за это она уже хорошенько получила. Подозреваю, не только от меня. Та ситуация, которая сложилась между этими двоими после – уже совсем другой разговор. Совсем. Новая веха. Нельзя постоянно вспоминать изначальную ошибку и постоянно пороть ребенка за то, что происходит теперь, но из-за того случая. Все, наказание было и прошло. Забыли. В том, что происходит сейчас, виноваты оба, но не из-за каких-то ошибок, а потому что – глупые дети. И будь уверен, я не пустила все на самотек, как ты, а пытаюсь сделать хоть что-то, дабы их примирить. Но вот Урабэ… этот мелкий поганец «ветеран», – прошипела она под конец. – Какого демона он вызвал на бой заведомо более слабого… куда более слабого соперника? И не кого-нибудь, а моего Синдзи! Он виновен просто потому, что влез в эту свару со своим рангом. Так этот паршивец еще и не слишком-то сдерживался. Нет ума соизмерять силу – будешь наказан. Как ты вообще можешь сидеть тут спокойно и ничего не делать?

Это да, трудно спорить с тем, что парню сильно досталось. Переведя взгляд с жены, на экран ноутбука, Акено постучал пальцем по столу.

– Отделали Синдзи прилично, – согласился он с Кагами, – но не чрезмерно, иначе он бы после первого же удара не встал. Он же… – покрутил мужчина ползунок перемотки времени видеоплеера. – Удары сильные, несомненно, но повторюсь, – посмотрел Акено на жену, – Син бы не встал, будь все так страшно. Да, ему накостыляли, но это Дакисюро.

– Значит, вмешиваться ты не собираешься, – констатировала Кагами.

– Я не могу, милая, – вздохнул Акено. – По целому ряду причин. Тут и принадлежность Урабэ к нашему клану, и то, что происходило все по правилам и в Дакисюро, и то, что подобным действием мы просто подставим Синдзи. Сейчас совсем нежелательно показывать… покровительства клана к нему. Но последнее, – поймал он взгляд Кагами, – только между нами, жена моя.

– Значит так, да? – опустила она голову. – Значит, этого мальчишку ты трогать не будешь, да?

– Не буду, – насторожился наследник клана Кояма.

– Что ж, тогда этим займусь я.

– Милая… – начал муж.

– Не волнуйся, – высокомерно заявила жена, – я тебя услышала и сделаю как должно. Никто не пострадает.

Акено только и оставалось головой покачать – «Девятихвостая» Кагами на тропе войны. Вот ведь демоновы какашки.

Устало положив сумку с вещами в шкаф, Мизуки упала на кровать и больше не двигалась. Не хотелось. То, что произошло сегодня днем, ей крайне не понравилось. Когда об этом говорил дед, все звучало нормально и логично, даже какое-то время после все было нормально. Но время шло, и под конец занятий в клубе девочка успела взвинтить себя до крайности. Подставлять Сина оказалось как-то слишком… мерзко. Вроде мелочь, вроде ничего такого, но даже такая малость может ему сильно аукнуться. По идее, это должно было оказаться началом серии подстав, но получилось так, что Мизуки споткнулась на старте.

Чертов старик! И надо же было ей согласиться. Смысл уговора был прост как сто йен – показать всем желающим, что клан Кояма благоволит парню. Не Мизуки, не Акено, а клан в целом. Поэтому она и воспользовалась ситуацией, когда их компания сегодня днем тормознула на границе квартала. Всего и надо было дать добро Сину и остаться позади для всех остальных. Теперь, как ни крути, именно он привел, на минуточку, в клановый квартал толпу подростков из чужих родов. Типа клан позволяет ему подобное. Мелочь, даже сейчас Мизуки признает, что это мелочь, но из таких вещей и формируется образ человека и отношение к нему.

Нет уж, хватит, один раз поддалась на уговоры деда, больше такого не произойдет. Ну не будет Син частью клана, и что? Они перестанут быть друзьями? Конечно нет. Хотя… теперь и непонятно уже. Если Кента в разговоре с ним упомянет этот момент, как минимум доверие Сина она потеряет.

Все демоны христианского мира, как же мерзко! И что теперь делать? Как быть?

Спросить совета у мамы? Нельзя. Ее сейчас беспокоить никак нельзя, да и бессмысленно идти к ней с подобной проблемой – если дело касается главы рода и клана, она ничем помочь не сможет. Тут только отец может сделать хоть что-то. Точно, уж папка обязательно ей поможет, подскажет, как быть. Папан у нее мировой, что угодно решит!

Вот так и получилось, что после десяти минут метаний и перекатываний по кровати, почти разрыдавшаяся Мизуки устроила скрытное перемещение по дому в поисках отца. Показываться матери не стоило, Кагами враз бы просекла, что у дочери что-то не так, а уж все выпытать у нее смогла бы вообще без проблем. Шина тут еще где-то шляется. Она бы выпытывать ничего не стала, а вот матери доложить – это запросто. Про деда нельзя забывать.

Правда, она совсем забыла про служанок, и когда одна из них обратилась к крадущейся девушке, не ожидавшая этого Мизуки чуть до потолка не подпрыгнула.