Колхозное строительство 72 (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович - Страница 21

Доехали до Кремля, товарища Ли представили очередным сильным мира. Наконец вернулся из Монголии Георгий Максимилианович Маленков. Совсем исхудал. Загоняют старика.

И тут, на счастье Петра, премьер Сингапура захотел носик припудрить. Повели. Тишков схватил Косыгина за рукав и потащил за собой за поворот, подальше от ушей. Рыкнул даже на Председателя Совета министров РСФСР Воронова Геннадия Ивановича, когда тот попытался следом увязаться.

– Потом. Алексей Николаевич расскажет. Сейчас некогда.

Ну, и выдал всё, что напридумывал, минут за пять.

– Почему он?

– Да потому, что последняя сволочь и интриган.

– Ход мыслей понятен… А не сорвётся с крючка? – Косыгин по своей привычке начал свой утиный теребить.

– Есть ведь у нас пара лишних ракет. Поведать ему об этом надо.

– А дружба?

– А табачок?

– Алексей Николаевич, господин …

– Да, идём. Понял тебя, Пётр. Будь поблизости – сейчас официальная часть закончится, и затащим в кабинет ко мне этого любителя русской математики. Навалимся вдвоём.

Интерлюдия восьмая

Примерно в тридцати километрах западнее Токио есть американская база Йокота. Там, кроме всего прочего, находится и штаб-квартира всех расквартированных в Японии подразделений США – Это и Армия, и ВВС, и ВМС, и Корпус морской пехоты. Всего в Японии военнослужащих граждан Америки не так и много – где-то 47 тысяч, однако нужно к этому добавить около 52 тысяч членов их семей и пять тысяч гражданских служащих. Получится за сотню. Прилично! Теперь давайте отнимать. Сильно потрепали лётчиков и флот, досталось и морским пехотинцам на Тайване. И последнее вычитание – в результате термоядерного взрыва практически прямо на базе ВМС США в Сасэбо.

Осталось порядка пятнадцати тысяч именно военных. Это против ста миллионов японцев. Нужно ведь тоже вычесть почти пять миллионов погибших на Кюсю.

Русское слово «Япония» является экзонимом. В наш язык оно пришло, предположительно, из немецкого. Сами же жители свою страну называют «Ниппон». Если же иероглифы, которыми написано название страны перевести, то получится – «место, где восходит солнце». Страна Ямато, что тоже иногда звучит, – это название древнего государства на части японских островов. Типа, – «Русь», или там «Княжество Московское».

В ночь на первое сентября 1969 года император Сёва отрёкся от престола в пользу своего сына, наследного принца Цугу. Теперь императором Японии стал Хэйсэй, он же Тэнно Хэйка (то есть Его Императорское Величество), он же – Император Акихито в Западном мире.

Бывший император Сёва, он же Хирохито, получил теперь титул Дзёко Хэйка (то есть Его Величество Император на покое).

Передав ночью сыну Регалии японских императоров (Сансю-но дзинги, «Три священных сокровища» – бронзовое зеркало Ята-но кагами, яшмовые подвески Ясакани-но магатама и меч Кусанаги-но цуруги. Символизируют соответственно мудрость, процветание и мужество), Дзёко Хэйка Хирохито дошёл до своих покоев. Медленно, наслаждаясь каждым шагом.

Он надел простое кимоно и взял со стены одну из катан, родовую. Потом вышел, поклонился жене и сел в автомобиль, который привёз его в госпиталь. Туда уже третий день свозили раненых с Кюсю.

– Есть ли среди вас самураи? – спрашивал он в переполненных палатах, где нечем было дышать от смрадного дыхания гниющих заживо людей.

Потом шёл в следующую палату. Потом в следующий госпиталь. В следующую больницу. Следом подъезжал грузовик, и из кузова выдавали в перебинтованные руки мечи. Простые, не родовые, со старых военных складов. И кимоно. Простое. Умирающие от радиации и ожогов люди надевали белые одежды, брали в руки меч и, поддерживая друг друга, шли по Токио в сторону Йокота. Люди выходили из домов и смотрели на них. Потом возвращались, переодевались, доставали своё или дедовское оружие и пристраивались следом. Впереди процессии шёл шестидесятивосьмилетний Дзёко Хэйка Хирохито. Генералиссимус мёртвого войска.

Потом историки назовут это поход «маршем ядерных самураев». И половина не дошла. Умерли, преодолевая свой последний путь почти в тридцать километров – в семь ри.

Дорога в семь ри не имеет конца.

Дорога в семь ри бесконечна.

Хоть голубя шли, хоть другого гонца.

В сердцах они наших навечно.

Первым при штурме американской базы в Йокота погиб Сёва – его застрелил охранник американской базы. Он шёл твёрдым шагом, уверенным шагом воина, чуть боком и держал меч в отведённой назад руке. И за ним шли люди. Как он, как их император. С отведённой назад рукой. Атомные самураи мёртвого императора.

Можно убить японца. Но разве можно убить Ниппон?! Погиб генералиссимус, погибла вторая половина из пятидесяти тысяч ядерных самураев.

(Басё)

Глава 12

Интермеццо девятое

Прибыв в Вашингтон, Керту Дирир поняла, что министр волновался не зря. Назвать то, что она увидела, тихой спокойной жизнью даже с большой натяжкой не получалось. Керту два раза была в США с группой «Крылья Родины». Первый раз – в туре, а второй – на записи двух дисков и целой кучи клипов. И там, на концертах, до драк доходило – но то были просто драки. Сейчас был покой. Никто не дрался, на каждого приезжего в аэропорту имени Джона Кеннеди приходился один полицейский и два нацгвардейца. Вообще говоря, в Вашингтоне три аэропорта – есть ещё Международный аэропорт Дружба, он же Балтимор-Вашингтон, и Вашингтонский национальный аэропорт. Каждый раз Керту прибывала в столицу Америки на разные, так что во всех трёх и побывала. Этот был, конечно, самым красивым. Почти весь стеклянный, и форма необычная – словно кубик взяли и вытянули за две грани, потом посмотрели на выпуклую крышу, подумали и перевернули её. Наклонные стены и провисающая крыша – ну необычно точно. Да и красиво, чего уж. Не идут русские ни в какое сравнение. Надо будет Тишкову Пётру Мироновичу предложить хоть в Алма-Ате перестроить бетонную коробку в такого вот стеклянного красавца.

В эту поездку отправляя, всё же перестраховались в министерстве, по мнению Керту. Кроме Ирины Алфёровой, все довольно сносно говорили на английском, а к ним приставили целых двух переводчиков. А чего – пусть летят. Парни молодые, весёлые, и, судя по их рассказам, в США уже бывали – порядки знают и впросак девчонкам попасть не дадут. Кроме Василия и Степана – это переводчики – было ещё два человека. Та самая Зоя Фёдоровна, что их одевала – в смысле, отвела в специальное мидовское ателье, и представительный мужчина, пожилой уже, почти с Керту ростом и в такой же, как они, форме, только чёрной, и без кортика. Тоже три звезды на голубых петлицах. Большая, видно, шишка в министерстве, так как, находясь рядом с ним, переводчики становились по стойке смирно и замолкали.

В аэропорту их встретил и человек из советского посольства в Вашингтоне. Прошли они за ним через здание аэропорта под дулами винтовок гвардейцев и ненавидящими взглядами полицейских и находившихся в здании американцев.

– Там служебный ход перекопан, и чего-то военные строят, – пояснил встречающий, когда Иван Тимофеевич спросил, на кой этот спектакль устроили.

Неуютно вот так идти и чувствовать направленный между лопаток автомат. А если у солдатика или полицейского, как выражается «Команданте», «крышу снесёт»? Пустит очередь из своей М-16 – и отправишься раньше времени на встречу с ключником Петром.