Спасти СССР. Часть 2 (СИ) - Афанасьев Александр - Страница 8

— Понял.

Если задержание занесут в журнал, сделать уже ничего будет нельзя, он прошитый и пронумерованный.

— Мы идем до конца цепочки в Зугдиди. Все, по коням!

Двумя днями ранее

10 мая 1985 года

Грузинская ССР

Дорога Тбилиси-Зугдиди

Дорога на Зугдиди была хорошей. Все-таки основная дорога, ведущая из Тбилиси к морю. Да и по пути — известный на весь СССР курорт в Боржоми…

То и дело приходилось обгонять красные интуристовские автобусы, но ехали быстро. Большинство машин, заметив милицейскую канарейку, поспешно давали дорогу. Канарейка, за ней Волга — начальство едет…

— Служил?

Гребенюк ехал в головной машине, в канарейке. Просто оставлять задержанного без контроля нельзя было ни на минуту. На всякий случай, он переоделся в милицейскую форму, которую возил с собой…

— Спрашиваю, служил?

— Как все служат.

— Там?

— Да.

Гребенюк вместо вопроса сказал фразу на незнакомом языке. Задержанный дернулся, коротко ответил

— Откуда пашту знаете?

— Я там советничал. Больше года при Царандое, и не где-нибудь, а в Кандагаре. Волга у нас была, а базировались мы за городом. Едешь по зеленке и думаешь — если что, главное — живым в руки не попасть…

— Там употреблять начал?

— Не употребляю я.

— Совсем?

— Совсем.

— Значит, только барыжишь. Ну, молодец, чо. Воин — интернационалист.

— Что вы тут в меня службой тычете!? — прорвало мента за рулем — вы тут не жили, не живете и жить не будете! Вы меня не знаете и знать не знаете, как тут живут! Если ты предал своих — ты изгой и тебе никто руки не подаст! Матери твоей в спину плевать будут! Умереть лучше, чем так!

— А если свои наркотиками торгуют?

— Все равно! Свои есть свои!

— Не прав ты, Ваня. Сильно не прав. Если так жить, это что же такое будет?

— Ты русский. Тебе не понять, как тут живут.

Гребенюк покачал головой

— Я хохол. Причем со Львова. Знаешь, сколько я г…а такого видел? Выше крыши. И воровство у них, и наркотики, и контрабанда, и чего только нет. А спросишь — только молчат и глазами лупают. Еще — не розумием, то есть не понимаем, что ты спрашиваешь. На все у них один ответ. Но это все — темные люди, двух слов и то связать не могут. А ты? Воин-интернационалист, в армии служил, поди награды еще имеешь.

— ЗБЗ[8]

— Еще не чище! Медаль получил — и наркотиками торгуешь!

Впереди — начал останавливаться автобус, причем резко и неожиданно, прямо посреди дороги. Вано машинально начал обгонять… Гребенюк заметил стоящий на обочине УАЗ, человека около него с ружьем — и все сразу понял.

— Ходу! — он схватился за руль.

По лобовому хлестнула картечь, потом — еще раз. Полковник успел пригнуться, советничество в Афганистане многому его научило. Если обстрел — со всей дури на газ, ни в коем случае не на тормоз. И — обязательно пригнуться, мотор может и от автомата защитить, если повезет. Он со всей силы давил на ногу, лежащую на педали газа, не видя, куда идет машина. Вано навалился на руль… удар… машина пошла юзом… еще удар…

Нападающие не учли только одного — следом за канарейкой шли не одна, а еще две машины. И в них были люди хорошо вооруженные, решительные и готовые на всё.

Обычный милиционер десять раз подумает, прежде чем применить оружие. Примеров полно — тех, кто одним выстрелом сломал себе карьеру, вылетел из милиции, а то и попал в Нижний Тагил[9]. Но в спецгруппы ГУУР — подбирались как раз из тех, кто ничего не боялся. В них соседствовали опытные оперативники розыска, которые пришлись не ко двору на родине — и молодые дембеля — афганцы, пришедшие в милицию и пожелавшие идти на самый передний край — борьбу с мафией, пресечение наркоторговли. Они были нужны, чтобы максимально быстро закрыть бреши, проделанные в кадрах при Федорчуке. В Афганистане многие из них… да что многие — все поняли: хочешь выжить — стреляй первым…

Сержант Николай Травкин, из пятьдесят шестой десантно-штурмовой — снял стрелка с ружьем одним выстрелом из Стечкина — на ходу, метров с сорока. Волга тоже ускорилась, впереди — в канарейку врезался сельский Газон, у всех кто это видел, замерло сердце. С заднего сидения УАЗа выскочил человек, поднимая автомат… он был в форме, и только потому его не застрелили сразу. Грохнула очередь… и тут же ответными выстрелами Травкина и майора Кота — снесло и этого стрелка, он упал за машиной…

Волга пошла юзом и остановилась. Пока Травкин бежал к слетевшей в кювет канарейке, Кот, прыгнувший из Волги на ходу, обежал автобус, рванул дверь.

— Замер, с. а! Руки от руля!

Белый как мел мужик поднял руки

— Не стреляй! Не стреляй, дорогой! Заставили, сказали — убьют…

У пассажира УАЗа с автоматом — тоже оказалось в кармане удостоверение сотрудника милиции…

У стрелка с ружьем документов не было, в карманах тоже ничего не было. Кто он — можно было предположить. Либо не первый раз этим занимается, либо поймали на чем-то и сказали, отработаешь — отпустим. В Львовской области часто "отрабатывали" на контрабанде пойманные на браконьерстве — они все тропки знают.

Могли после акции и в расход пустить. Ружье знатное — Браунинг Ауто-5, такие на дороге не валяются….

Гребенюк оказался жив, он выбирался из перекореженной канарейки, матерясь — а вот Вано был мертв, первый же заряд картечи попал в него. Выбор свой он сделал…

Автоматная очередь — взяла свое: у группы убитый. Только пришедший лейтенант Григорий Купцов, только с Афгана. Выжил там чтобы здесь…

— Ждем местных?

Гребенюк наскоро прикинул — перестрелка на дороге, двое — с удостоверениями сотрудников. Судя по всему — Вано говорил правду насчет своего начальника и вообще того что творится в Зугдиди. Если так…

Значит надо действовать как в тылу врага

— Документы и оружие собрать. Багажник сфотографируй… и уходим.

12 мая 1985 года

Москва, СССР

Хотел поехать на дачу — пришлось ехать в Кремль.

Там я нарочно выдержал паузу — не дело отвлекать совещаниями тех, кто должен решать проблему на месте. Как сказал один мудрый первый секретарь — ну, что будет собирать, товарищи? Урожай или заседание обкома?

Пошел в спортзал — мне его сделали вместо комнаты отдыха, привезли тренажеры. Покрутил педали, побегал на дорожке. Тело конечно… не в лучшей форме, среди ответственных советских работников спорт вообще не сильно популярен — но… После того как оборудовал мини спортзал я — как донес товарищ Болдин спортом заинтересовались многие. Кто-то записался в Динамо, кто-то потея и пыхтя наматывал круги по окрестностям госдачи. Ну это как положено — если Брежнев к примеру охотник — то и все охотники…

Чего-то подобного я ждал, получилось рано, раньше чем в той, другой реальности, в том будущем, которое не должно наступить и я делаю все чтобы оно и не наступило. Но ждать следовало. Грузия это кстати единственная советская республика, в конституции которой записан грузинский а не русский язык как государственный…

А по факту это уже отдельная страна, которая пользуется всеми преимуществами пребывания в СССР, но не желает нести никаких издержек и мириться с неудобствами. Но главное — там сформировался мощный этнический национализм. Закон там один — есть свои и есть чужие. Сталин например — для них свой и если все пойдет так как пошло тогда — то сформируется интересный парадокс. Грузины считают, что их оккупировали, в Тбилиси у них музей советской оккупации, а в Гори — музей Сталина. И ничего, шаблон не рвется. В таких вот малых нациях вообще развивается удивительное свойство согласия с самими собой, даже если у других от несостыковок глаза на лоб лезут.