Бакалавр 3 (СИ) - Куковякин Сергей Анатольевич - Страница 5

Взяли из этого дома ещё радио. На стене на гвоздике оно висело. Круглое такое. Наверное, для красоты оно тут было. Почему? Ни к чему оно не было подсоединено. Юра говорит, что оно редкое. Его берем обязательно.

Икон, кстати, ни в этом доме, ни в предыдущем не было.

Так почти до самого вечера по домам и ходили. Что по мнению Юры боле-менее интересное находили, опять же на улицу выносили, у крыльца складывали. Рассортируем потом, упакуем и в машину сложим. Так, чтобы больше вошло.

Замки там старинные брали, ножницы дореволюционные нашли, бутылки старые… Кстати, синих орлёных больше не попадалось, но несколько похожих на кирпичи с низкими горлышками нашлось. Стекло мутноватое, с пузырьками. Не красивые, но напарник сразу их из домов вынес. Говорит, что хорошие.

Серпов старинных новеньких типа целой упаковки нашлось. Без ручек они, но их взяли.

Ещё кованые изделия всякие Юра брал. Есть, говорит, заказ. Мужик один дачу себе украшает. Ему и впарим всю кованину. Понятно, плуг не стали брать. Слишком места много займёт. Не выгодно его за тридевять земель тащить.

Когда в очередном доме рылись, темнеть уж стало, за окном снова засигналили. Юрины знакомцы на старом УАЗике возвращались. Мы к машине вышли.

Спасибо Юре говорят, правильно им дорогу указал. Нашли они, за чем ездили.

— Юр, глянь. Тебе взяли — выкупай. — мужик из машины оклад с иконы вытаскивает. Большой. У меня в бабушкиной квартире в ванной комнате зеркало меньше. — В сарае нашли. Откуда там взялся, хрен знает. Иконы нет, только эта накладочка. Старый. Почернел весь. Кило на три потянет.

Напарник оклад в руки взял. Туда-сюда повертел.

— Сколько? — на мужиков смотрит.

— Да шутим мы. Так бери. Мы металла сегодня по твоей указке пол машины набрали. Жестянка эта нас не обогатит. Курева, кстати нет? Мы за день всё своё скурили. — мужик на свой УАЗик показывает. Пальцем по борту проводит. Вот столько там металла.

Юра пачку им целую отдал, оклад небрежно к забору прислонил.

— Спасибо, парни. Если что ещё не нужно будет — заберу… — смеется и на оклад у забора кивает.

— Лады. Бывайте. — уехали мужики.

— Всё, Бакалавр, едем к Петровичу. Обмоем удачу. — на оклад показывает.

— Серебро? — наобум спрашиваю.

— Оно родное. Даже чекуха есть. Девятнашка… — шире смайлика улыбается рыжий напарник. — Не рубят эти парни из района совсем в антиквариате. Не просветил бы их кто подольше…

От крылечек домов мелочевку даже забирать не стали. Так на радостях с окладом к дому Петровича и рванули.

Завтра подберем…

Глава 8

Глава 8 Плоды непросвещения

Рулю к дому Петровича и думаю…

Да, просветиться в отношении антиквариата и просто дорогих вещей в девяносто третьем простому человеку довольно проблематично.

Нет тут пока общедоступного интернета. Тыкнул пальчиком и телефончик и узнал, что тебе надо…

Немного с парнями на точке простоял, но про то, как они упускали возможности наслушался.

Тот же Гоша как-то рассказывал. Умер, по его словам, весьма заслуженный человек в городе. Налетели родственники, каких и в глаза и никто не видел. Тут ведь как, кто первый до шкафа с добром добрался и в заветный ящичек залез, тот и владелец наследства покойного. Притащили скупщикам две бабенки пару орденов, что они сумели к рукам прибрать незаметно от другой родни усопшего. Купите мол, парни, деньги нужны. Были то Суворовы первой и второй степени на подвесах. Ну, из первых ещё награждений получается. Без колодки то они уже с сорок третьего пошли. Хотя, есть и сорок третьего на подвесах. Потом парням уж добрые люди это объяснили. Купили у них те ордена не за дорого, а потом чуть добавив цену перекупщику одному скинули. Отдавать то Десантнику только ордена Ленина тогда полагалось, прочие могли сами переталкивать. Это потом приказ вышел все Саше сдавать. Кстати, как раз после того случая. Бабы довольны — поживились чуток на покойнике. Парни тоже на винишко себе денег подняли. Перекупщик через какое-то время по пьяному делу болтанул кому-то за сколько много-много тысяч баксов те ордена толкнул. Дошла та информация и до парней. Волосы клочьями от обиды полетели… После этого случая и озаботились старшие узнать настоящую цену советских наград, а так только на лысаках чуток на икорочку зарабатывали.

Информация, она дорогого стоит. Отдали Юре мужики оклад за жестянку, а он серебряный… Пролетели как фанера над Парижем…

Сам Бакалавр тоже на скупке успел облажаться. Никому об этом он не рассказывал. Работал то без году неделю, а успел маху дать. Чудеса то бывают, оказывается. Опять же тетка, по виду из беженцев с просторов СССР за пределами России приносит горстку значков каких-то. По виду старые, белого металла с эмалями. К Вадику первому подошла, его добыча. Знаки тяжелые, просит не дорого. Взял. Парням показал. Значки, говорят, первых лет советской власти. Можешь продать, Саше сдавать не надо. В Шиннике и скинул в тот же день. Идиот. Нет бы у бабушки дома энциклопедию посмотреть. Посмотрел. Поинтересовался. Потом. Вечером уже. Два нагрудных знака за борьбу с басмачеством и Военный Красный орден Хорезмской республики. Интуиция подсказывает, что не меньше штуки гринов каждый потянет, а то и все три… Во обидно то было…

Бог с ним, с серебром. Парни-скупщики рассказывали, как люди с золотом лажали. Обходил один как-то рядки, где народ всяким барахлом торгует. Одеждой там старой, бижутерией, что сто лет назад модной была, игрушками ломаными… Смотрит, старуха цепочку продает. В палец толщиной, типа медная. До него уж все скупщики по рядам прошли, весь товар перещупали. Никому цепочка не приглянулась. В руки её никто даже не взял. Берет он её, рассматривает. Чуть руки не затряслись — пятьдесят шестая проба. Отдал он, сколько бабка просила. Там и надо то было отдать на хлебушек и молочко. Тут же в ювелирку бегом. Да, говорят, голда самая натуральная. Продай мол, дорого дадим.

Вот так. Плоды непросвещения. Невежества, если просто сказать.

— Юр, мужикам с УАЗиком ничего говорить не будем? — напарника спрашиваю.

— Ты что, дурной? — рыжий на меня как на идиота смотрит. — Они мне подарили, а уж что — моё дело. Теперь вот с тобой пополам делить придётся.

— Да я не претендую… — говорю Юре.

— Нет, парень. Всё, что найдём, купим — всё пополам. Иначе не получится. Нельзя нам кроить друг от друга ничего. Надо жить на доверии. Раз зажмешь вещицу, а потом и затянет. Есть примеры… — замолчал, задумался о чем-то…

— Кстати, с окладом так у меня уже второй раз получается. И тоже с металлоломщиками. Там только в самом Кирове было. Стою у магазина, а мимо парни незнакомые металл сдавать тащат. В руке один оклад несёт. Чёрный весь. Не парень, оклад. Сигаретку у меня стрельнули. Угостил. Спрашиваю — откуда дровишки? В гараже мол старом нашли. У стены стояла железяка. Работа хорошая. Оклад даже не рваный, почти не коцанный. Продайте, говорю. Согласились. Денег на бутылку водки за него запросили. Дал. Я то думал, медяха или латунь какая, больно грязен и чёрен он был, но всё равно мне выгодно. До дома мне было недалеко. Дотащил его. Народ на меня косяка давит… Дома смотреть покупку начал и чуть не обалдел. Тоже была восемьдесят четверка. Чуть не миллиметр толщиной металл… Скинул тогда я его хорошо. Мужиков тех на скупке нашел и ещё им пару пузырей поставил. Они рады были… — Юра замолчал. Опять о своем задумался.

— Стрёмно мне всё же, Вадик. Не правильно как-то нам катит. К добру ли? — на меня выжидающе смотрит.

Я то откуда знаю, как везти в районе должно? Первый раз еду. Сам Юра меня всему учит. Что я ему могу ответить?

— Не знаю, Юр. Смотри сам, — отвечаю.

— Ладно. Завтра деревню досмотрим, найденное соберем и домой. — принял мой напарник решение. — Вечером у Петровича много пить не будем.

— Ты племянникам ещё показать должен, как кролов шкуры лишать, — напоминаю Юре.