Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Немая смерть (СИ) - Артемьев Роман Г. - Страница 1


1
Изменить размер шрифта:

Немая смерть

Детство

Лето, несмотря на частые дожди и влажную, удушающую жару, нравится мне больше местной зимы. В январе и феврале, стоит промокнуть, как единственным спасением от промозглой зябкости становится горячая ванна, а попадают под водичку младшие часто. Или с неба капает, или на тренировках пропотеем, иногда наставники новую программу обучения придумают, да и просто жизнь на острове пребывания в сухости не гарантирует.

Теплой одежды у меня не очень много, сирота же, пусть и из правящей ветви клана. Только и название, что принцесса. Химе.

— Куши-чан, пойдем на подмостки, — подергала меня за рукав Мику.

— Что мы там забыли?

— В салки играть с мальчишками, — заулыбалась подружка щербатой улыбкой. И в качестве беспроигрышного аргумента добавила. — Тошики-кун тоже придет.

Среди сверстников моего тела Тошики — самый вменяемый. Может, и не слишком умный, хотя для своего возраста соображает неплохо, однако в отличие от прочих мальчишек и девчонок продумывает последствия своих действий, пусть и на один шаг. Неудивительно, что общаться я предпочитаю именно с ним. В результате окружающие считают нас парочкой и умиляются.

— У Юмико-сама отпросилась?

— Да, она разрешила. Пойдем!

Юмико-сама была подругой моей матери и после её смерти закономерно стала мне кем-то вроде опекунши. Кормила, присматривала, научила читать и писать. Женщина она строгая, даже суровая, так что без особой надобности лучше её не злить.

Детям, в принципе, разрешают гулять по всей деревне, нельзя только в лес уходить и в море без взрослых купаться. Чужаков здесь нет, бояться некого, все друг другу родичи. Однако равенства тоже нет — есть правящая ветвь, состоящая из четырех семей, есть побочные ветви, плюс двенадцать вассальных кланов разной численности принесли присягу и живут вместе. Раньше правящих семей было пять, но одна, скажем так, незадолго до моего рождения переоценила свою значимость и была по приказу правителя уничтожена. Во время тех событий мой отец и погиб. Спустя три года матери принесли неизвестную печать, снятую с тела убитого наемника откуда-то с запада, она стала разбираться, печать сработала… Ирьенины не смогли быстро идентифицировать хранившийся под давлением яд, и я осиротела.

Ждали только нас. Дети, с визгами-писками носившиеся по деревянному помосту, быстро выбрали с помощью считалки первого воду и продолжили прерванное занятие, правда, на сей раз более организованно. За мелочью с усмешкой наблюдала пара чунинов — на центральную площадь деревни всегда назначают считающийся синекурой пост. Делать парням ничего не надо, знай себе, сиди, наблюдай за горожанами да присматривай за расшалившейся малышней. Среди девяти-десятилеток многие уже умеют на примитивном уровне использовать чакру, инстинктивно пытаются то тело усилить, то рукой на мгновение к чему-нибудь прилипнуть, так что травмы неизбежны. Нас ругают, конечно, но так, без огонька, зато медосмотр в школе проводится минимум раз в неделю.

Мне — восемь. И в классе я самая младшая.

Юмико-сама подписала разрешение на учебу три года назад, когда я окончательно достала её просьбами. Система чакроканалов к тому времени еще не сформировалась окончательно, но с учетом её устойчивого развития, высокого интеллекта и того факта, что в первый год даются только общие знания, директор школы Кагами-сама тоже не возражал. В результате я наконец-то нашла людей, готовых круглосуточно отвечать на мои вопросы, и бонусом заполучила репутацию маленького гения и надежды клана.

— Ой, а там кто? — внезапно спросила Мику. Навалившись на перила и поджав ноги, она таким образом не касалась земли и потому считалась «вне игры».

— А, это, — ответил Сато, мельком взглянув в сторону делегации из двадцати пышно разодетых фигур, — делегация из Конохи. Союзный договор собираются подтверждать.

К внутренностям словно приложили лёд, желание играть и веселиться исчезло, будто его не было. Да, точно, они же собирались приехать и взрослые даже шептались, зачем.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Союзный договор. Биджу.

Джинчуурики.

В двадцать пять лет о смерти не думаешь. Это старшеклассники, обуреваемые гормонами, заигрывают с мыслью «живи ярко и умри молодым» и становятся эмо-готами-кто там еще есть со странностями, или просто вскрывают себе вены от неудавшейся первой любви, оставив родне записку, столь же пафосную, сколь же и наивную. Люди постарше озабочены более приземленными вещами. Работа, окончание универа, дальнейшая карьера, женитьба — словом, им не до душевных терзаний.

Впрочем, смерть в любом случае приходит тогда, когда сама сочтет нужным. И плевать ей на твои планы.

Я всего ожидала: светящегося туннеля, затягивающего душу и с сияющим существом в конце, или сурового судью с шестью белоснежными крыльями, даже чему-то вроде чистилища не удивилась бы. Но оказаться внутри темного, влажного места, под отдаленные женские крики выталкивающего меня куда-то вверх, была вовсе не готова. Потом последовали новая боль от рези в глазах, первый глоток холодного воздуха, чьи-то мягкие руки положили мое маленькое тельце на что-то теплое, и я отрубилась.

Потом память исчезла, заснула, возвращаясь урывками, только чтобы оглядеться в изумлении и снова потухнуть под валом новых впечатлений. Оно и к лучшему — не знаю, что со мной стало бы, осознай я в годовалом возрасте, что попала в детский мультик. Сошла бы с ума, наверное. Почему слово «Узумаки» кажется знакомым и почему маги-артефакторы называют себя шиноби, до меня дошло года в три, и тогда я конкретно перетрусила. Тот японский мультик, «Наруто», я не смотрела, просто однажды разговорилась с фанатом аниме из нашей студенческой группы и он вкратце пересказал мне сюжет. Сначала один раз, потом второй, третий… Нравилось ему то аниме, а рассказчиком он был талантливым.

Здесь тоже была Коноха — как и в мультике. Правил той деревней человек с титулом Хокаге, а меня звали Кушиной — как и мать главного героя. Короче говоря, совпадений набралось слишком много, пусть я и не помнила почти ничего, но понять, где очутилась, смогла. И какая судьба меня ждет, если ничего не изменить.

Мир очень сильно отличался от привычного, люди тоже. Во-первых, здесь царил махровый феодализм и ни о каком равенстве речи не шло. Правитель спокойно мог обменять жизни десятков тысяч крестьян на одного аристократа и все, даже сами простолюдины, воспринимали это нормально. Во-вторых, есть чакра, и она определяет, кто есть кто. Если бы шиноби не жили относительно уединенно, именно они являлись бы высшим сословием, и неважно, что думают на этот счет феодалы и сановники. Реальная сила у скрытых деревень и великих кланов, чьи правители фактически определяют политику стран и меняют дайме по своему желанию. Но необходимость сохранения кеккей-генкай плюс особая психология заставляют шиноби держаться подальше от простых людей, а самураи служат неплохой прослойкой.

Осознав, где я оказалась и во что вляпалась, поначалу впала в уныние. Здесь все по-другому, вообще все. Впрочем, одна вещь осталась неизменной — уважение к силе. Это, по-видимому, вещь универсальная для всей человеческой расы, в любом месте позволяющая устроиться с относительным комфортом, вне зависимости от уровня развития и происхождения. Хотя как раз мне-то на происхождение грех жаловаться.

И я стала тренироваться.

Поначалу пришлось очень сложно, все-таки в первой жизни занятия спортом не были моим коньком. Мать вашу, да я на юриста училась! Время занимала посиделками с подругами, путешествиями на курорты и другой ерундой, порхала от развлечений к развлечениям. Слава богу, хватило мозгов понять, что здесь вам не тут — вот как только казнь вражеского лазутчика увидела, так сразу дошло. Вид с присвистом хлещущей крови из гладкого среза на месте шеи мозги прочищает качественно. Потихоньку втянулась, всё-таки взрослое сознание оказалось сильнее детских гормонов. Мало-помалу воспитатели и другие взрослые привыкли, что я постоянно занята чем-то полезным, в отличие от других детишек, склонных к шалостям и проказам, поэтому и на вопросы отвечали охотно, и помочь могли, если что-то не получалось.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})