Только не отпускай (СИ) - Резник Юлия - Страница 14

К счастью, хоть дождь закончился.

- Уроков много задали? – спросил, натягивая на ремень безопасности ограничитель.

- Угу…

- Я до матери твоей тоже не дозвонился. Что будем делать?

Димка пожал плечами и угрюмо отвернулся к окну. Я вздохнул. Понимал, что самым правильным было забрать его. К себе. И все. Без вариантов. Но я слабо представлял, как один буду справляться с парнем. Я ведь на работе торчу круглыми сутками. Вот если бы мы, как раньше, с Алькой… А ведь она предлагала, как раньше, - услужливо подсказала память.

- Можешь отвезти меня к дому. Я мать там дождусь,  – неожиданно зло ответил мне Димка.

- Сдурел?! – возмутился я. А Димка сразу весь расслабился. Обмяк. Завозился на своем кресле. Засопел обиженно. – То, что ты останешься у меня, даже не обсуждается. Я о другом вообще…

Нет, он что, правда подумал, будто я его… как котенка бездомного брошу?! Ну, какого хрена? Хотя, наверное, с такой матерью неудивительно. Кишки обожгла злость.

- О чем же?

- Как уроки будем делать? Тетрадки-то твои с книгами дома остались!

- А, это… - отмахнулся Димка, - я кого-нибудь попрошу мне фотки задания скинуть. А тетрадки купить можно. В магазине.

Вот такой у меня практичный парень. Я усмехнулся. Несмотря даже на то, что вся его взрослость не от хорошей жизни… Нет, надо забирать пацана. Не то упустим. Я давал Янке кучу шансов исправиться. Но любому терпению приходит конец! Не будет из нее нормальной матери. Зря я надеялся, что ребенок сумеет пробудить в ней чувство ответственности. Ни черта. Короткие вспышки прозрения, конечно, у моей дочурки случались, но… Это всего лишь вспышки. А Димке нужна нормальная жизни. Постоянство. Уверенность, мать ее, что его не забудут забрать из школы! Или накормить.

- И одежду тоже…

На это Димка пожал плечами.

- Тогда давай сначала в магазин, а потом ко мне в офис.

- Давай! – оживился Димка.

- Ты ж еще голодный, наверное?

- Можно на фудкорте поесть.

- Какой-нибудь гадости вроде бургеров?

- Угу… - мечтательно растер запавший живот внук. Я рассмеялся и подмигнул ему в зеркало дальнего вида, а потом набрал Альбину, чтобы договориться о встрече. Нам нужно было решить, что делать дальше. С Янкой, с Димкой и… вообще.

- Ты Але звонишь?

Димка называл бабушку Алей. Та строго-настрого запретила называть её как-то еще.

- Ей. Как ты догадался?

- Не знаю. Но она тоже трубку не берет.

- Выходит, ты и ей звонил?

- Ага… - философски пожал плечами Димка. – Когда тебе на мобильник не дозвонился.

Я поморщился, представив, что малой чувствовал в тот момент.

- Ну, и ладно. Бог с ней. Что мы, мужики, сами не справимся?

- Справимся!

- Вот уж точно! – кивнул я и свернул к первому попавшемуся торговому центру. Как истинные мужики, с покупками мы покончили по-солдатски быстро. Много одежды решили не набирать – ее можно было забрать, когда Янка объявится. Точно так же и с канцелярией. Но все равно проболтались мы с ним часа два. И в офис вернулись ближе к вечеру.

Димку в конторе знали с пеленок. Знали… и любили. Он помчался со всеми здороваться. Непременно за руку, по-мужски. А я проводил его взглядом и пошел к себе. Марина стояла у шкафа и раскладывала какие-то бумаги. Ситуация с Димкой была, конечно, неприятной, но она здорово помогла мне отвлечься. Проветрить голову. Но когда она повернулась на звук открываемой двери, все вернулось с новыми силами.

- Как вы тут справлялись?

- Неплохо, - откашлялась Марина. – А главное, совещание в мэрии перенесли в последний момент. Так что вы ничего не пропустили.

- На когда перенесли?

- На завтра. Очень удачно. У вас как раз окно в расписании.

Я кивнул. Марина захлопнула папку и отступила в сторону. Из-за неплотно прикрытой двери донесся звонкий детский смех. Марина вздрогнула. В тот же миг дверь распахнулась настежь, и в приемную влетел Димка.

- Здрасте! Это вы Марина Павловна?

- Я…

- А я Дмитрий Федорович. Будем знакомы.

Марина бледно улыбнулась. Поправила лежащие на столе бумаги, а потом, будто овладев собой, уже действительно весело поинтересовалась:

- А вы, Дмитрий Федорович, будете чай? Так сказать, за знакомство!

- С конфетами? – сделал брови домиком Димка.

- Конечно! Что ж это за чай без конфет? – рассмеялась, откинув голову. А я залюбовался. Залип. Марина обернулась, глядя на меня через плечо, и, растеряв всю теплоту в голосе, дежурно поинтересовалась: - А вы, Федор Степанович, присоединитесь к Дмитрию?

- Нет. Пойду. Работы много, - также холодно заметил я, а сам про себя подумал – какого черта? Вот ведь еще каких-то пару часов назад она совсем другая была. И смотрела на меня совсем иначе. А сейчас… словно рыба замороженная. Впрочем, черт с ним. Мне-то какое дело?!

Я приказал себе отбросить прочь все ненужные мысли. Зарылся с головой в документы. Не заметил, как пролетело время. Очнулся, когда за окном стемнело. В офисе было тихо-тихо. Даже слишком… Я покосился на часы. Присвистнул. Девятый час. Не удивительно, что тишина стоит и мертвые с косами! Вот только… Димка! Вскочил так, что кресло, отъехав, ударилось в стенку. Толкнул дверь в приемную и не поверил своим глазам. Они… спали. Мой внук и секретарша. Она – сидя. Он - лежа рядышком на диване. На груди - открытая книжка по внеклассному чтению. По всему выходило, что Димка читал, когда его одолел сон. Их… Мой взгляд скользнул дальше… по разложенным на столе тетрадкам. Чашкам чая и фантикам от конфет.

Подошел ближе. Опустился на подлокотник. Понимая, что надо ее будить – ведь о ней уже наверняка волнуются дома, но, в то же время, совершенно не желая этого делать. Отпускать. Делить ее с кем-то. Сглотнул. Как во сне коснулся пальцами прохладной со сна щеки. Совершенно не анализируя того, что делаю. Просто давая себе волю, не контролируя уже вообще ничего. Марина улыбнулась, сморщила во сне нос, потерлась о мои пальцы, как кошка. И только потом открыла глаза. Секундное замешательство… Её… мое. Мне нужно было все прекратить. Немедленно прекратить, но руки не слушались. И продолжали поглаживать ее по щеке, касаться губ. Я будто целовал ее пальцами… Ничего особенного, вроде бы. Но она откликалась. Ее дыхание стало частым и поверхностным. Глаза затуманились. Она приоткрыла губы, будто приглашая, выбивая к черту мое дыхание... А потом в наш мирок ворвалась громкая телефонная трель.

10

Диван в приемной был удобный и мягкий. С такого подняться, особенно когда сидишь так глубоко, как я, не так-то просто, а уж когда ноги подкашиваются, да в голове кружится – и подавно. Вот у меня и получилось далеко не с первого раза встать. А телефон все звонил и звонил.

- Да!

- Мам, ты где ходишь? Забыла, что обещала мне помочь с английским?

С английским? Да! Забыла… Я вообще обо всем на свете забыла, наверное. Провела дрожащими пальцами по щеке, отошла еще дальше, опасаясь разбудить-таки Димку. Впрочем, если того даже телефонный вызов не разбудил, мне вряд ли стоило волноваться.

- Извини, милая. Я уже еду. На работе пришлось задержаться.

- И что, ночью будем уроки делать? – бурчала дочь.

- Я постараюсь добраться как можно скорее, ладно? А ты пока сделай те задания, которые не вызывают у тебя вопросов.

Я разговаривала с Дашкой, удерживая телефон плечом, а сама сгребала со стола фантики в мусорную корзину. Что угодно, лишь бы не смотреть на Таирова. Что угодно, чтобы занять дрожащие руки. Голову… в которой красными всполохами взрывалось желание. Во всей своей первородной необузданной мощи.

- Ладно. Жду.

Телефон в сумку, сумку на плечо… Взгляд в сторону. Потому что ведет… и надо как-то с этим справиться. Как-то, черт его все дери, справиться!

- Я пойду, Федор Степанович.

И бочком-бочком… К двери. В свое одиночество. Правильное до зубовного скрежета.

Я промчалась к лифту. Ударила ладонью кнопку. Выдохнула, лишь когда за мной закрылись створки. Чего я боялась? Что Таиров бросится за мной вслед? Бред. У него сын в кабинете, а дома наверняка жена… И слава богу, конечно! Может, хоть это меня остановит?! Если никакие другие аргументы и доводы не работали. Если все другое вообще теряло смысл, когда он смотрел на меня так… Как всякой женщине хочется, чтобы на нее смотрели. Хотя кому я вру?! Если бы Дашка не позвонила, все могло бы закончиться плохо. Или хорошо. Тут как посмотреть, - подала голос проснувшаяся во мне блудница. А жар, сковавший стальным раскаленным обручем низ живота, поднялся куда-то вверх, опаляя болезненно налитую грудь, шею, щеки… Выжигая остатки кислорода в легких. Я задыхалась…