Без права на отказ (СИ) - Ковалевская Алиса - Страница 13

— Это в отдельный, — положив рядом с девушкой ещё один комплект, распорядился он.

В голову закралось нехорошее подозрение. Яков расплатился, взглядом указал мне на дверь и, едва мы вышли, подал пакет с последним комплектом мне.

— Мне ничего от тебя не нужно, — взять его я даже не подумала.

— Нужно, — он даже не возразил мне. Он сказал это так… как будто отдал очередной приказ. — Не станешь же ты отрицать, что мне об этом известно не хуже, чем тебе? — пренебрежительная усмешка в уголках рта и взгляд, от которого я вначале вспыхнула, а потом не нашла ничего лучше, чем выпалить:

— Сволочь! — схватила пакет и швырнула ему в лицо.

Ловко поймав его, Яков схватил меня за руку.

— Не возьмёшь сама, я заставлю тебя надеть это прямо тут, — от голоса его по телу пробежали мурашки. — Будь послушной девочкой, Мирослава.

Я вспомнила про сестру, про Тамару…. Что у него на уме?!

Он опять подал мне пакет, и я выхватила его. Заметила урну и тут же наткнулась на взгляд Серебрякова. Бумага зашуршала, когда я сдавила пакет пальцами. Заставив себя сделать вдох, холодно осведомилась:

— Что дальше?

— Дальше… — придерживая за локоть, он повёл меня к машине. — Дальше ты наденешь это бельё и придёшь завтра обслуживать мой номер.

Я опять едва не задохнулась: от негодования, от его уверенности в том, что ему всё можно. Вырвала руку и остановилась.

— Я не буду обслуживать твой номер. Я написала заявление на увольнение.

— И что дальше? — машина моргнула фарами, он открыл дверцу.

Говорить про две недели мне не хотелось. Что дальше?! Завтра рабочий день…

— Я тебе скажу, что дальше, — в ответ на моё молчание. — Дальше у тебя два дня отработки.

— Две недели, — зачем-то сказала, сдавшись.

— Два дня, — повторил он.

Я вскинула голову. Он ничего не перепутал… Ничего. Смотрела ему в глаза и понимала — он никогда ничего не путает.

— Да, Мира. Два дня. И эти два дня ты будешь обслуживать мой номер. А сегодня… На сегодня можешь быть свободна.

Глава 15

Мирослава

Ночь тянулась невозможно долго, как и весь следующий день. С самого утра Серебряков куда-то уехал, но вернулся через несколько часов. Уехал снова.

— Через двадцать минут принесёшь в триста седьмой кофе и заказ, который должен доставить курьер, — подойдя к стойке, распорядился управляющий.

Я резко подняла голову, позабыв о том, что делала до этого. Как Серебряков прошёл к себе во второй раз я не видела и потому немного расслабилась. Не стоило.

— Хорошо, — получилось слишком уж холодно.

Во взгляде управляющего появилось подозрение, выражение лица стало недовольным. Вот же индюк! Самый настоящий индюк с маленькими глазками, брюшком и задницей, как у разъевшейся деревенской матроны.

— Не забывай, что твоя трудовая книжка всё ещё в отделе кадров. — Этот, очевидно, тоже решил меня припугнуть. Я даже отвечать ему не стала. После вчерашних, совсем не откровенных, но буквально осязаемых угроз Якова его походили на жалкий пшик.

— Мирослава, — с нажимом. Только вернувшаяся к работе, я опять оставила клавиши и всё же сказала:

— Я всё поняла. И про трудовую я тоже помню.

— Я надеюсь, — выговорил он с чувством удовлетворения и отошёл от стойки.

Чем я только что занималась? Пробежалась взглядом по строчкам и шумно выдохнула. Отодвинула от себя мышку. Кофе и заказ от курьера… Что ещё? Вопрос был глупым даже для того, чтобы задавать его самой себе. Потому что ответ и так был очевиден, и знала я его ещё со вчерашнего дня.

— Поставь на стол, — приказал Яков, пустив меня в номер.

Открывать дверь он не спешил. После того, как я постучала, прошло не меньше минуты, и всё это время я гадала, что он делает. Вслушивалась в доносящиеся из номера отзвуки его голоса и пыталась заставить себя успокоиться. От привезённых курьером пакетов исходил восхитительный запах. Судя по логотипу, Яков заказал еду в одном из лучших ресторанов города. Ещё бы! Куда до подобных изысков нашему повару, с трудом способному отличить стейк от подошвы?! Только те, кто останавливался тут, жаловались редко. Потому что цена у стейков была под стать.

— Зачем ты приехал? — спросила на удивление ровно.

Прошедший за мной в комнату Яков указал на пакеты.

— Мне порекомендовали пирог с рыбой, — вместо ответа, выговорил он. — Достань и положи на тарелку.

— Яков, — я тоже не отреагировала на его слова. — Зачем ты приехал?

Он расстегнул манжету на рукаве. Прошёл мимо меня и распахнул шкаф.

Я смотрела ему в спину, совершенно не понимая ни его, ни себя саму. Этот мужчина задевал потаённые струнки внутри моего сознания, моего существа, и поделать с этим я ничего не могла. Стоило поймать на себе его взгляд, почувствовать запах, и они натягивались сами собой.

Вслед за первым, он расстегнул второй манжет. Я так и ждала, не сводя с него взгляда. Изменила ли во мне что-нибудь та ночь с ним? Вряд ли. Разве что помогла решиться на разрыв со Стасом. Было ли это изменой? Если да, то точно не самой себе.

— Я жду, Мира, — он даже не повернулся.

— Я тоже, Яков, — ему в тон. Со злостью раскрыла пакет, от которого исходил запах выпечки и, сделав то, что он сказал, поставила на стол.

— Не надо говорить мне, что у тебя встреча, — продолжила я, не в силах сдерживаться. — Даже если так… Зачем ты остановился тут? — немного повысила голос. — К чему это всё? Что тебе нужно?! Если ты хот…

Наши взгляды встретились. Только тут до меня дошло, что расстегнул он не только рукава, но и рубашку.

Слова закончились сами собой, мысли мгновенно вылетели из головы. Тёмные завитки на широкой груди, крепкие мышцы живота, дорожка волос, убегающая под пояс брюк… Я словно снова касалась его. Прошёл месяц, а всё стало таким же реальным, как будто было вчера. Дыхание перехватило под его потемневшим взглядом, и я, сглотнув, поспешила отвернуться.

— Мне так захотелось, — он дотронулся до моих плеч и сжал. — Этого более, чем достаточно.

Сжал плечи и провёл вниз, до локтей. Рывком развернул к себе и впился взглядом в лицо.

Его расстёгнутый ремень царапнул меня сквозь тонкую блузку, кожа под ладонями была тёплой, а мышцы твёрдыми. Таким я и помнила его.

Голова пошла кругом, стоило ему приподнять ткань на спине и погладить меня по пояснице. Это было не желанием — гнев и нечто сродни примитивному инстинкту, поддаваться которому я не хотела.

— И что дальше? — только я попробовала отпрянуть, спросил он, не выпуская.

Продолжал поглаживать по спине. Пах его становился всё твёрже. Ладонь с поясницы опустилась на ягодицы. На меня накатило наваждение.

— Что дальше, Мира? — его тихий голос ворвался в моё замутнённое сознание. — Ты же знаешь, что сделаешь то, что я скажу. Ты надела бельё? Не-е-ет… А должна была, — пальцы на моей груди.

Стряхнув оцепенение, я принялась вырываться пуще прежнего. Схватилась за расстёгнутую блузку и сжала края. Серебряков медленно пошёл на меня, хотя только что сам выпустил. Я попятилась, но он быстро меня нагнал. Схватил за запястья и развёл мои руки. Блузка распахнулась. Когда он успел расстегнуть её, я не знала. Как будто бы на какое-то время выпала из реальности и просто упустила это.

— Что я тебе сказал? — он больше не держал мои руки. Вместо этого рванул бюстгальтер между чашечками. Не успела я прийти в себя, ткань затрещала.

— Ты ошалел?! — ударила его, куда пришлось. Ещё раз — в плечо, в грудь кулаком. Чашечки лифчика разошлись, и я ощутила, как груди коснулся воздух. Воздух, а вслед за этим…

Я оказалась прижатой к груди Якова спиной. Ладонь его ковшом накрыла мою собственную, и сердце бешено заколотилось.

— Я сказал тебе надеть другое бельё, — глухо на ухо. — Ты не послушалась.

— Ты не посмеешь, — сбросила его руку. Внутри поднимался страх. Что, если он всё-таки захочет дойти до конца?! Кто ему помешает? И что потом будет со мной?! Что… Но Яков меня не удерживал. Наоборот — толкнул в спину.