Позволь мне верить в чудеса (СИ) - Акулова Мария - Страница 11

Она села напротив — на тот табурет, который совсем недавно освободил Вадим, потянулась через стол к бабушкиным рукам.

— Что они опять хотели, ба? Ты отправила их на все четыре стороны? Совсем совести нет… Уже не сам ходит — с дружком…

— Отправила, Нют. Отправила. А теперь думаю… Может… — Зинаиде и самой сложно было поверить в то, что она готова произнести то, что крутится в голове. Но слова Корнея пробили-таки брешь. Слишком большую, чтобы не засомневаться.

— Не может, ба. Даже не думай соглашаться. Это наш дом. Не их. Если им деньги дороже всего — пусть мучаются. А правда за нами. И мы будем жить так, как хотим.

Аня сказала искренне и твердо. Так, что у Зинаиды был один вариант — кивнуть, да только… В голове еще долго крутился вопрос: а правильно ли они хотят-то?

Глава 6

— Ба, посмотри на меня, пожалуйста… — Аня выглянула из своей спальни, сказала излишне громко, заставляя бабушку вздрогнуть. Увидела, что спицы чуть не вылетели из рук Зинаиды, улыбнулась, извинилась… Уже тише, — прости… Посмотришь?

А потом вышла в центр гостиной, сделала несколько оборотов вокруг оси.

Сегодня и повод, и наряд были особенными.

Строгий брючный костюм, который Аня купила себе на первом курсе. Это была реализация одной из ее многочисленных мечт. Она просто как-то шла после пар мимо череды магазинных витрин большого ТЦ, вскинула взгляд, а на манекене он… И нет сил пройти мимо, нет сил не померить, а потом не купить, потратив часть денег, отложенных на новый ноутбук. К сожалению, ей часто приходилось расставлять приоритетность мечтаний. Но это давно стало привычным и не омрачало факт сбычи одной из них, пусть и вот такой внезапной.

С тех пор костюм надевался всего несколько раз, и каждый был особенным.

Таким же, как сегодня.

— Это ты куда, Анют? — бабушка отложила вязание, внимательно смотрела, когда Аня крутилась, кивнула одобрительно, сняла очки, глядя немного с тревогой. На часах — шесть вечера. Если Аня сейчас выйдет — то вернется когда? Снова по темноте будет брести…

— Нас на праздник пригласили, ба, выступить. Платят очень хорошо. Представляешь, мы просто играли себе, как всегда, а к нам подошла молодая женщина, сказала, что ей очень понравилось и она хотела бы, чтобы мы сыграли на ее празднике…

— Ой, дочка… Что за женщина? Что за праздник? Где вообще это все проходить будет? И до скольки? И… Как бы вас взашей не турнули без денег, Нют…

— Не турнут, ба. Все хорошо будет. Мне она показалась очень хорошей… Доброй… Даже машину за нами пришлет, представляешь?

— Господи боже ты мой… В лес завезут еще…

— Ну ба, ну чего ты?! — Аня была переполнена энтузиазмом, поэтому бабушкины комментарии воспринимать иначе, чем с улыбкой, не могла. Сама-то чувствовала сразу и страх, и эйфорию…

Играть в переходе — это одно, а на сцене… Ну и пусть перед жующими людьми… Все равно это совсем другое. Их же никогда приглашениями не баловали. Да и самим куда-то пристроить коллектив получалось изредка. Но предоставленной возможностью они должны были воспользоваться — тут без сомнений.

— Нас и туда привезут, и оттуда заберут. А еще покормят и заплатят. Не волнуйся, пожалуйста…

— Как я могу не волноваться? Наивный мой ребенок…

Зинаида тяжело вздохнула, но бросаться на дверь с криками «не пущу!» не стала. Слишком у Ани горели глаза.

— Но раньше-то почему не сказала?

— Потому что ты дольше нервничала бы. А так — вечер всего.

— Да уж… Спасибо за заботу… — Зинаида даже не знала — радоваться такой прозорливости или расстраиваться. Но факт оставался фактом — вечер для нее будет нервным, а для Ани… Старшая Ланцова готова была скрестить все пальцы, чтобы для Ани он получился таким, как внучке хотелось бы. — Ты телефон зарядила? Точно не отключится?

Аня кивнула, открыла одну из дверец шкафа, стоявшего в гостиной и хранившего вещи, которые они с бабушкой уже давно не носят, но и выбросить жалко. Еще раз сама оценила внешний вид, кивнула, будто одобряя.

— Зарядила. Не отключится.

Сказала уверенно, очень надеясь на то, что так и будет. А то после падения стал работать еще хуже. Да и трещина эта… И злит, и до слез доводит. Это ж надо было так не вовремя столкнуться…

— Ну смотри мне, Ань. Если трубку не возьмешь — я буду всем подряд звонить, поняла? Костику, Танюше, всем!

— Поняла, бабуль. Все хорошо будет. Только ты не жди меня, наверное. Спать ложись. А то я не знаю, на сколько это затянется.

Зинаида не ответила — только глянула еще раз, головой покачала, вздохнула тяжело… Когда-то давно, с дочерью, ей было как-то легче воспринимать подобные заявления. Да только… Тогда это ничем хорошим не закончилось, а теперь… Пусть от Ани она такого, как от Анфисы, не ждала, но и от тревоги откреститься по взмаху руки не могла.

— А почему без цветов? — Илона повернула голову, глядя сначала на пустующее заднее сиденье автомобиля Корнея, а потом на него — находившегося за рулем.

— Просили не везти.

— И ты послушался? Всегда ведь просят… И всегда везут, — она хмыкнула, потянулась к мужскому плечу, снимая с него настоящую или вымышленную ниточку.

— Это проблемы тех, кто везет. Я не вижу смысла.

Ответил, тоже глянул на женщину мельком, а потом вновь на дорогу.

Она же задумалась на мгновение, а потом кивнула. Прямолинейность и прагматичность — это то, что Илоне нравилось в Корнее очень сильно. Хотя и то, что он был далеко не жадным, умным, по-мужски красивым играло подчас не меньшую роль. Илона понимала, что им когда-то повезло найти друг друга. И она ценила эту находку.

— Жена начальника?

— Да. Александра.

— Я смотрела их фото в сети. Красивая пара, — Илона бросила замечание, Корней пожал плечами. Он под подобным углом на Самарских особо не смотрел.

В Ярославе его интересовали деловые качества. В Александре… Наверное, не интересовало особо ничего.

— А подарок? — вопрос снова задала Илона.

— Тоже просили не везти. Они будут проводить благотворительный аукцион. Вот гости поучаствуют в нем. Мы тоже.

Илона кивнула, достала из клатча зеркальце, проверила, не стерлась ли помада.

— Ты очень хорошо выглядишь, — комплимент от Корнея, который тот бросил вместе с еще одним взглядом, восприняла спокойно — улыбнувшись. Она знала, что выглядит хорошо. Она знала, что это важно не только для нее самой, но и для него, поэтому старалась.

— Ты тоже, — ответила в тон мужчине, защелкнула зеркальце, забросила обратно в клатч, отметила, что машина начинает сбавлять скорость, метр за метром приближая их к съезду, ведущему к гостинично-ресторанному комплексу, в котором им предстоит провести вечер.

— Вы хорошо доехали? Все без эксцессов? — Аня вместе с друзьями шла вслед за Златой — девушкой, которая занималась устройством праздника, — по одному из административных коридоров ресторана в сторону импровизированных гримерок, в одной из которых им предстояло привести себя в порядок, подготовиться, перекусить, настроиться самим и настроить инструменты.

Они мандражировали, но в то же время испытывали невероятную эйфорию. Доехали идеально, чувствовали себя прекрасно, предвкушали…

— Да, спасибо большое за беспокойство вам и Александре… — Аня ответила за всех, ребята дружно закивали.

— Александре Константиновне. Но она не любит, когда обращаются по имени-отчеству, — девушка оглянулась, улыбнулась, подвела их к двери в комнату. — Вот здесь можете располагаться. Я оставлю вам ключ, не бойтесь, за ваши личные вещи отвечаем головой. Переодевайтесь, отдыхайте, до выступления у нас… — она опустила взгляд на запястье, проверяя время, — чуть больше часа. Пока гости собираются, все по плану.

Снова улыбнулась, открыла комнату ключом, отдала, ушла, оставив их самих.

— Ничего так… Дорого-богато… Покруче перехода будет… — Костик — их виолончелист — присвистнул, оглядываясь, а девочки просто еще шире заулыбались. Потому что они как-то не привыкли к подобному отношению, практически, как ко звездам. А тут…