Сложно быть (с) Богом (СИ) - Воронов Юрий Петрович - Страница 71

— О, великий! — запричитал Толленхор, плюхнувшись на колени. — С нами двое тяжелораненых, как быть с ними? Они бились с нами плечом к плечу и заслужили спасение!

Видеть подобное было странно, как и лица окружающих, включая друзей. Кирилл наблюдал за подобострастными взглядами товарищей, чего за собой совершенно не замечал. Собственно, как и за Тийяэль. Может быть, дело было в предрасположенности к стихии Смерти? Точно сказать он не решался.

— О них не беспокойся. Они так же сделают свой выбор. Только им решать, к чему он приведет, к исцелению или к чему-то еще, — как-то недобро ощерился Анубис.

А дальше с его руки сорвалось ровно двадцать четыре искры, которые, словно светлячки, разлетелись к членам отряда, проникая внутрь грудной клетки. Каждый, кого коснулась божественная искра, падал на колени, закатив глаза и запрокидывая голову вверх. Поток чужих образов и сознания устремлялся в их разум. Люди тряслись в судорогах, бессильно сопротивляясь, воспринимая гигабайты информации разом. И зря сопротивлялись, чем быстрее приходило спокойствие и внутреннее согласие, тем спокойнее проходил процесс. Только сопротивлялись абсолютно все и сознание их едва не раскалывалось на части. Но не более минуты так продолжалось, прежде чем первые из них начали приходить в себя. И все, кто очнулся от подобной терапии, осознали, что боги могут им предложить! Теперь эти знания навсегда отпечатались в их сознании. Осталось только выбрать что-то одно для себя, и это было самым трудным.

Скажите, как можно выбрать из десятков вариантов развития один. Что важнее, душа или тело, воля или здоровье? Правильного ответа нет, и никогда не будет. Важно все. Пусть все мы уникальны и каждый индивидуален, одни из нас близки миру магии и тайных искусств, другие же к развитию физического тела и их атрибутов, не всегда в человеке есть стремление к гармоничном росту и развитию, без перекосов, в ту или иную ипостась.

Пред их взором была каменная скрижаль с символами. Квадрат восемь на восемь ячеек. Все наследие малхари представляло из себя некий симбиоз из алфавита, умений, способностей и возможностей. Переводя на человеческий язык, все они делились на четыре блока: душа, тело, разум, дух. Кирилл уже встречал подобный подход в делении гармоничного развития человека на Земле. Только тут все было подробнее и многообразнее, с привязкой к способностям магическим, физическим, ментальным, духовным и прочим. Каждый блок делился на четыре базиса, а те в свою очередь еще на четыре. Так, в общем итоге, получалось шестьдесят четыре буквы или знака. Каждый представлял собой особую ментальную закладку, образ, знание, магическое плетение или структуру, назвать можно как угодно, но суть одна. Попадая в человека, она разворачивалась и приходила в действие, наделяла его чем-то особенным. И если предположить, что даже один малхари мог обладать сразу всеми этими знаниями, то становилось понятно, почему они считались сверхлюдьми, сильнейшими, умнейшими и могущественнейшими в своем времени. От всего многообразия разбегались мысли. Кирилл уже встретил среди доступных знаков те, что могли бы помочь ему, например, с аурной техникой, с астральными проекциями и выходами, в магии, в развитии искусства фехтования, с памятью, здоровьем, силой, ловкостью, защитой и прочим. Даже потенциал в развитии регенерации тела присутствовал, возможность обучиться ночному видению или видению тонких планов, исцелению от любых ядов и отравлений — все это было неоценимо круто. И все так близко и доступно, только руку протяни.

— Итак, вижу по глазам, что вам приглянулось то, что вы увидели. Осталась малость, сделать выбор. Есть те, кто уже готов его совершить?

— Есть! — подняла руку вверх Кэт.

— Да, я тоже готов! — выкрикнул Толленхор.

— И я! — поддержали его Бьянка и Гольдер.

— Я тоже, — раздался ворчливый голос гнома.

— Замечательно. Я ценю решимость и умение быстро принимать решение. Подойдите ко мне. Хель, что скажешь?

— Согласна, — спрыгнула, словно кошка, богиня. Её нагота, открывающая вид на потрясающее тело частично улетучилась. Прямо на ходу. Чем ближе она подходила к вышедшим вперед, тем больше деталей гардероба на ней появлялось, окутывая легкой паутиной или дымкой конечности. Когда же она предстала пред ними, то была уже одета в соблазнительный черный наряд. Высокие сапоги-чулки, перчатки выше локтя, тонкие ленты и нити бусин на теле, лишь подчеркивающие ее формы и не скрывающие тела. Однако, Кирилл не мог не отметить, что Анубис отличается от Хель не только внешне. Он не соврал, говоря, что ему пришлось воплотиться в этом мире физически, а его напарнице это еще только предстоит. Хель и правда выглядела как-то иначе, ни живой, ни мертвой, словно окутанной дымкой ирреальности.

— Такое поведение похвально. Я тоже хочу всех наградить, но вас пятерых особо. Вам будет дозволено взять по два предмета из моей личной сокровищницы, всем остальным по одному, — произнесла богиня.

Все пятеро членов отряда прижали ладонь к сердцу и дружно поклонились.

— Продолжим. Сейчас вы должны кое-что мне пообещать. Я замечу, не поклясться на крови или чьей-то жизнью, ни принести клятву иным способом. Одного вашего слова мне будет достаточно. Вы должны пообещать, что пока я не покину этот мир, вы не станете никому рассказывать обо мне, вы не станете приводить сюда кого-либо еще, не станете рассказывать и распространяться о полученных дарах, не станете пробовать учить обретенному здесь знанию. От этого зависит не только моя жизнь, но и ваши. Поверьте, так будет лучше для всех. После нашего побега из этого мира, я сниму все запреты и вы будете властны делать что заблагорассудится, но и тогда, я бы не советовал этого делать. Слишком хорошо я изучил этот мир и души разумных. Подойдите по очереди и, смотря мне в глаза, повторите — я обещаю Анубису, сыну Осириса, что не предам его доверия.

— Я обещаю Анубису, сыну Осириса, что не предам доверия, — первым подошел Толленхор. Кирилл сразу понял, что именно сейчас божество читает души, заглядывает через глаза в их тайны и помыслы, как делал это с ним во сне. Что ж, ничего не поделаешь, осталось только поскорее с этим разделаться, все, что нужно, божество и так узнает. «А может как раз и попросить в качестве дара знак, отвечающий за ментальную защиту?» пробежала мысль, когда он уже стоял напротив Анубиса, чем и вызвал его смех, моментально вернувший парня к реальности.

— Ах-ха-ха. Не смеши меня так больше! — пророкотал бог, выпустив наружу свою и так сдерживаемую ауру, заставляя всех окружающих упасть на колени и корчиться от страха. Всех, кроме Кири и Тийяэль, эти, напротив, словно купались в лучах теплого солнца, наслаждаясь моментом. — Твоим спутникам, кажется, не по нраву моя сила!

Обернувшись, молодой человек понял, что это очередной его косяк, из-за которого его команда снова испытвала «дискомфорт». Снова сокрыв свою ауру, их муки прекратились, но начались недобрые взгляды в спину парня.

— Я Кирилл Соколов, обещаю тебе Анубис, сын Осириса, что не предам твоего доверия! — сорвалась фраза с уст Кира, немного иначе, но от чистого сердца. А потом кое-что изменилось. Он снова вспомнил о Кайе, девушке, что не дошла самую малость вместе с ними, девчонке еще, что вместо дара обрела лишь смерть. Стало как-то гадко и грустно на душе, что вновь не укрылось от внимательного божества, но уже другого.

— Позволь мне кое-что сказать Кирилл, — раздался мелодичный голос Хель только в его голове. — Не ты один кого-то потерял, не только здесь. Я бежала из одного мира в другой, потеряла родных в войне. Все что произошло, уже случилось. Ты можешь отвечать только за себя самого, за свои поступки. Запомни это хорошенько. Нет судьбы, нет рока, как нет и предназначения. Даже великие пророки всегда видели лишь линии вероятностей. Будущее не предрешено, а прошлое не изменить. Живи настоящим, живи каждым днем. Люби и цени жизнь, как Идунн (скандинавская богиня, хранительница золотых яблок жизненной силы). Об ушедших помни, но никогда не скорби, этим ты делаешь плохо и себе и им. Помни о них с теплом и любовью.