Ничейная магия. Сполохи (СИ) - Ростова Ирина - Страница 58

— Мейли, — повторила Миталь. Мист казалось, что для нее, на самом деле, жизнь всего народа эолен не весила столько же, как жизнь одного только единственного паршивца ар-Маэрэ.

— Мейли нужна помощь. Он триста лет уже ждет ее, — напомнила Мист.

— Быть может, их стоит будить постепенно. Нескольких в день, чтобы успеть каждому найти место, — решительно сказала Миталь после молчания. — Но вначале надо разбудить рилантара, чтобы он мог принять это решение. Ты же можешь разбудить тех, кто тебе нужен, чтобы помочь Мейли.

— Тилайна, Треллион, Эловир, — обрадовалась Мист. — Кто из них Эловир?

— Ар-Маэрэ Эловир стоит за троном своего рилантара, — раздался еще раз голос Миталь, и Мист впервые посмотрела на юношу слева от Треллиона. Он тоже был из Народа Весны, судя по темным волосам и бледной коже, и выглядел именно что “юношей”, как его и описала Тилайна. Что же, вероятно, он и не закончил свое обучение у Мейли, в одночасье оставшись единственным его учеником и из-за этого приняв должность верховного мага. Вряд ли другие эр-Маэрэ позволили бы ему долго на ней оставаться — но эль-Саэдирн вместе со всеми дрязгами застыл, как муха в янтаре, и все осталось так, как было.

— Хорошо, я бужу Тилайну, — Мист решительно шагнула к своей спутнице, которая была ей жизненно нужна для объяснения всех странных обстоятельств рилантару. Конечно, Мист не ожидала, что барышня чем-то ей поможет по части рассказа, но зато, наверняка, эльфийка придаст ее словам какой-никакой момент доверия. Наверняка Треллион будет больше склонен верить своей дочери и непонятной девице, чем просто непонятной девице… особенно с учетом всей той безумной чуши, которую оная непонятная девица планирует нести.

— Просыпайся, — Мист потыкала Тилайну пальцем, заставляя опутывающие ее невидимые нити Милы домена разойтись.

— Что?.. Что случилось? Мирт? — Тилайна дернулась, выпустила из объятий неподвижного брата и обернулась, хмурясь, к Мист. — Я заснула? Я заснула, как они все, и ты меня разбудила?

— Да. Я договорилась с Миталь, что спать нам никак нельзя, — коротко рассказала Мист. — Нам можно разбудить твоего отца и Эловира прямо сейчас. А дальше, я думаю, они двое будут решать дальше, в связи с изменившимися обстоятельствами.

— Это с какими?

— Магия продолжает иссякать, Миталь скоро погаснет совсем, и тогда они все равно все проснутся, — пожала плечами Мист. — Так что надо как-то иначе решать проблему, которую они надеялись переждать, и она сама рассосется.

— А как выдержало столько лет то заклинание, которое держало меня? — нахмурилась Тилайна, когда Мист уже занесла палец над вельможной личностью Треллиона, собираясь и его невежливо потыкать.

— Скажем так, — наморщила нос Мист. — Видывала я странности и похуже этой. Ведьму, которая все еще подколдовывала, например. Восставшего мертвого рыцаря прямо посреди лесной дороги, или, например, проклятый замок самый настоящий. В целом, артефакты все еще могут содержать магию, потому что большую часть времени она находится в них дормантном состоянии, то есть, она спит и просто запасена. Уменьшился до невозможности только основной поток, который идет через домены в обе стороны, но это уменьшение не было одномоментным. Какое-то время отток был частичным, но с годами он только усиливается. И каким бы ”запасом” не обладала Миталь как живой артефакт, он все равно кончается, тем более, что ей приходилось переактивировать чары при каждом появлении нового подопечного. А заклинание, которое держало тебя, скорее всего, было таким же, спящим, законсервированным — и активировалось оно и проявило себя наружу только тогда, когда я подошла слишком близко. Но это практически профессиональный риск — по тем или иным причинам, я работаю почти как ворота для магии.

Тилайна, которая большую часть рассказа вдумчиво кивала, сделала умный вывод:

— Это все очень сложно! Наверняка, Эловир разберется. Он всегда был самый умный из всех учеников Мейли.

— А его все называли Мейли? — снова остановила руку Мист, не коснувшись Треллиона. — Вроде бы, это домашнее имя?

— Он был почти семьей для нас, потому что очень дружил с отцом, — пояснила Тилайна. — Поэтому для меня он, конечно, Мейли.

— Ладно, — Мист решительно ткнула Треллиона в плечо, он подался назад, потом без перехода напрягся, застывая, как камень, и вскинул на нее глаза.

— Ваэрле? Тут, в сердце рилантара?

— В сердце рилантара в Домене света, если точнее, — поправила его Мист, отступая на шаг. — Я спасла вашу дочь от другой вашей дочери, и мне нужна помощь, чтобы помочь Мейли-из-Сполохов.

— Мейли мертв, — коротко сказал Треллион. — Ему ничем не помочь.

Он обернулся ровно в тот момент, когда Тилайна с таким же шквалом эмоций, как с братом, кинулась ему на шею.

— Отец! — воскликнула она. — Дорогой отец! Я так рада видеть тебя!

— Где ты была, дитя? — серьезно спросил эльф, проводя рукой по ее волосам очень отеческим жестом. Какой бы взрослой она не была, было очевидно, что для рилантара она — малое, неразумное дитя. Впрочем, Мист ее тоже таковой считала, и даже про себя задавалась вопросом, не слишком ли Тилайна юна и наивна, чтобы быть полноправным жрецом Деи и жить самостоятельно. — Мы ждали тебя, мы искали тебя, я посылал охотников на поиски, но они вернулись ни с чем. Пришлось понадеяться, что ты где-то в пути, что ты дойдешь до дома, и начать исход.

— Эльмистра призвала меня в рилантар письмом, но встретила у метки, которая зовется Пустой могилой, и захватила меня в колдовской плен. Мирт — вот она — освободила меня совсем недавно. Мирт говорит, что с тех пор прошло триста лет.

— Триста лет? — выгнул бровь Треллион.

— Давайте не объяснять два раза, — поморщилась Мист и потыкала пальцем в Эловира. Он в момент пробуждения смотрел прямо на нее, поэтому вздрогнул еще пуще рилантара, и открыл рот и начал поднимать руки, чтобы создать заклинание, но его вбила с ног темная молния проскочившего мимо Мист Воина, который буквально снес мага, роняя его на пол, перехватывая тонкие запястья и затыкая рот. Это была настолько быстрая и продуманная атака, что Мист оставалось только хватать воздух.

— Так, — сказала она, решительно шагнув к Воину и его добыче. — Мы не враги, ар-Маэрэ Эловир. У меня просто есть мешок вопросов, и я надеюсь поменять их на такой же мешок ответов. Не атакуйте нас, и я велю Воину вас отпустить.

— Тер-м… — начала было Тилайна и осеклась. — Ар-Маэрэ, они со мной!

— Услышали? Мигните, если согласны и не будете нападать.

— Ар-Маэрэ, — вмешался рилантар, оборачиваясь на кучу-малу со своего места. — Я приказываю не нападать. А вы будьте хорошими гостями и выпустите моего мастера-мага.

— Воин, — кивнула Мист, помедлив, и тот послушно слез со своей добычи. Даже руку ему протянул, чтобы помочь подняться, но Эловир, конечно же, проигнорировал ее, поднимаясь самостоятельно.

— Почему нас разбудили? Магия начала возвращаться? Я не чувствую этого здесь, — сказал он.

— Нет, магия не возвращается, — сморщила нос Мист. — Собственно, дела обстоят все хуже, и Миталь вполне может иссякнуть в самый неподходящий момент. В связи с чем я предлагаю Вам пересмотреть ситуацию и ее решение, а не прятаться под сенью Деи до тех пор, пока Миталь не сможет больше удерживать врата.

— Такого не может быть, — возмутился Эловир. — Миталь — самое могущественное заклинание Эквеллора.

— Да, но даже самое могущественное заклинание после трехсот лет без подпитки и подзарядки начинает слабеть, — указала Мист.

— Триста лет?! — с ужасом уточнил Эловир. — Я был уверен, что это краткосрочное возмущение, и мы переждем его с помощью Миталь. Это должно было пройти, и мы вернулись бы в блеске магии и силы, и …

Сполохи прошедшего. Глава 3

— А почему вы думали, что оно краткосрочное?

— Потому что они использовали что-то, чтобы победить моего учителя, — пояснил волшебник. — Это вышло из под их контроля, как болезнь, и начало вытягивать волшебство из мира. Но любая болезнь, пожрав носителей, умирает вместе с ними.