Ничейная магия. Сполохи (СИ) - Ростова Ирина - Страница 21

— Да от такой красоты, глядь, и в штаны с непривычки навалять можно, — в своей обычной манере высказался Торрен. — Как там Сиенн-то?

— Все в порядке, — тут же ответила Лаутари. — Жить будет.

— Возможно, даже хорошо жить, — добавил Эррах, не отрываясь от назойливого осмотра раненного. По интенсивности проявляемого внимания Мист даже начала подозревать, что он ищет повод добить его и поднять как очередного н’ирна. — Но это уже больше зависит от внешних факторов.

— Хорошо. Подождем пока, хотя я даже не представляю, сколько в действительности тут безопасно находиться. И безопасно ли вообще, честно сказать.

— В любом случае, это великое волшебство, — сказал Этейн с уважением в голосе. — Никто из наших мудрецов не умеет выходить в миры богов целиком, только душами, в медитации. А тебя и Вестница Деи приветствует, как равную.

— Это все несчастливое стечение обстоятельств, — покачала головой Мист, невольно вспоминая свое первое реальное знакомство с Доменами, помимо общения со всякими назойливыми мертвыми магами. Они с Торреном тогда вообще ничего не понимали, что происходит, и выжили, наверное, чудом — а сейчас уже уверенно, как к себе домой, шастают в Домен Света и едва ли не стиранные портянки тут развешивают.

Постепенно Сиенн в самом деле немного пришел в себя, и Мист, и до того несколько нервно подергивавшаяся, решила, что пора.

— Давайте двигаться. Нам надо выйти так, чтобы не провалиться никуда, и на уважительном расстоянии на случай, если там еще штормит.

— А почему это мы должны провалиться?

— Подземный этаж с войсками, помнишь? И медузу мы вовсе не на поверхности встретили. Там должно было все пробить до Подземелий.

— Тогда просто отойдем подальше? Город в поле стоит, никаких лесов — в дерево не выйдем, так что просто в сторону и все, — предложил Торрен.

— Да, — подумав, согласилась Мист, огляделась, примерно сопоставляя светящийся пейзаж с реальным горизонтом, который видела на подходе к городу, и махнула рукой, поднимаясь. — Вперед. Лучше два раза туда-сюда проходим, чем сгинем в пропасти.

Путь через Домен был достаточно спокойным и мирным — но привыкшие ожидать опасности постоянно, путники совершенно не могли расслабиться и насладиться красотой мира, нарисованного из света. Тем более, что неизвестность, потребность воочию увидеть результат своей диверсии и смутная надежда против всех шансов найти своего спутника живым среди руин гнали их вперед.

Расстояния тут ощущались иначе — но через некоторые время прикидки Эрраха, Торрена, Этейна и Илмаэрэ сошлись с мнением Мист, и они, отыскав дорогу, шагнули в темноту, а потом снова в свет, но уже принадлежащий своему собственному миру.

— Мы уже два раза ходили по миру богов, — со странным выражением сказал Илмаэрэ. — Разве такое могло быть?

— А разве могло быть такое? — спросил Этейн, взмахнув рукой в сторону места, где когда-то был Город Ардоры.

Рельеф местности ощутимо изменился. Фиолетовая трава потеряла блеск, став серой и блеклой, и никаких стен более не вздымалось над равниной — только невысокие, почему-то выглядящие оплавленными холмы.

— По-моему, — с благоговейным ужасом сказала Мист. — Мы как-то так их пришпилили, что там что-то взорвалось.

— Похоже, — всхрапнул Торрен. — Часть провалилась, в бездну вашу, а часть в дым и пепел все разнесло.

— Страсти-мордасти и напасти, — заключила Мист.

К руинам они подбирались практически в тишине, немного приглушенные и словно присыпанные пеплом своего деяния, которое сейчас почему-то не осознавалось как абсолютное благо.

Да, опасность, нависшая над рилантаром, была отведена, рассеяна по ветру, как пепел: но жертвы, даже неизбежные, вызывали внезапное сожаление. Можно ли было отделить пленных эльфов от их Хозяев, или как-то иначе восстановить их личности, без обращения в н’ирн? Теперь они этого, вероятно, никогда не узнают. Нельзя сказать, чтобы Мист особенно сильно сопереживала манипуляторам-Великим, или бездельникам-пьяницам Хозяевам, но смерти есть смерти, и разрушение остается разрушением.

Да и Селарин — вряд ли в таком месиве ему удалось выжить, и пусть они были спутниками едва ли двое суток, но его смерть вызывала оттенок горечи.

— Что-то из местных защитных штукотеней может еще работать, — предупредил Торрен, когда они ступили на перекореженную землю бывшего города. — Вряд ли, но не исключено. Что? Медуза-то как-то дожила до нас!

— Под землей, — указала Мист. — Снаружи, кажется, не выжило вообще ничего.

Глядя на оставшиеся грустные руины, было трудно предположить, что буквально недавно тут был живой город — да еще и претендовавший на некую гегемонию и высшую власть.

Тут и там встречались трупы — обгорелые, перекрученные так, что толком нельзя было даже понять, кому они принадлежат. Ничего не уберегло — ни толща стен, ни Глаза Ардоры, ни Пешки, ни рабы. Ни один конструкт не поднялся им навстречу — вероятно, слишком поврежденные, или управляющие артефакты оказались удачно сломаны, но за весь тихий путь обратно до центра города на них так никто и не набросился. Зато на месте вхождения Шпиля в землю зияла огромная дыра, в которую и заглянуть-то было страшно, и в которой, в невообразимой дали внизу клубилась тьма, исторгабщая из себя фиолетовые молнии — и там Мист мгновенно ощутила движение чужой мощи, поверженной, но все еще опасной.

— Ты тоже это чуешь? — спросил Торрен, хмурясь. — Как будто оно упало, но может подняться. И что оно, вообще?

— Вероятно, тот самой энергетический центр, источник энергии, — предположил Эррах, тоже высовывая свой любопытный нос. — Оно разбито и умирает — но умирать оно может долго.

— Надо как-то … оградить, что ли, — не слишком уверенно сказал Тор. — Только как?

— Вынужден выразить сомнение в том, что у нас есть достаточные ресурсы, чтобы произвести работы такого объема.

— А разве у нас были ресурсы, чтобы произвести разрушения такого объема?

— А если спросить у Деи? — рискнул предположить Тор.

— Точно, если сам облажался — попроси помощи у богов, — нервно хихикнула Мист. Впрочем, попытка не пытка, и она уже полностью на память прочитала призыв Деи на языке эолен. Эрраху даже подсказывать не пришло.

— Твой зов опять, Дитя Доменов, — сказала Вестница, с оттенком интереса изучая Мист своими светящимися глазами. — Что привело тебя снова?

— Там, — Мист указала на мрак подземелий внизу. — Осталось что-то вроде сердца Ардоры, и оно еще живое. Вероятно, это артефакт огромной, почти божественной силы, но он умирает. И пока он не умрет полностью, этот мир надо от него оградить. Защитить. Иначе может случиться что-то очень нехорошее.

— Я внемлю, — отозвалась Вестница. — Слушаю мольбу.

— Проси, — толкнул Торрен Мист под локоть. — Глядь, что говорит? Проси, давай.

— Молю о помощи, — вежливо сказала Мист, сделав Тору страшные глаза. — Помоги нам погасить этот артефакт или оградить от него остальной мир так, чтобы он не смог ничем навредить.

— Я могла бы взять жизнь как плату, — размеренно сказала Вестница. — Как основу для Стража, которого ты просишь. Но тебе не место здесь. Ты должна уйти обратно. Но часть твоих сил, души, тепла я возьму, чтобы оградить мир от того, что тебя пугает. Приди сюда, Дитя Доменов, и силу дай творению веры.

Мист перекосило буквально всю, настолько не хотелось участвовать в сомнительных экспериментах и выяснять, какую же именно часть сил, души и тепла заберет у нее Вестница Деи, да еще и так внезапно. Но та уже словно тянула ее к себе, зацепив за что-то внутри, и согласный шаг вперед все-таки пришлось сделать, хоть и на мучительной тяге души.

Вестница раскрыла объятия, и прикосновения ее были больше похожи на касания раскаленных световых лучей. Они впивались, словно проникая внутрь кожи слой за слоем, не прорезая, а проскальзывая между бесконечно малыми точками в пространстве. И Мист сама ощущала себя точками, которые изучают, копируют, переносят на новый лист, расположенный напротив, вытягивая из нее жизненные силы.