Маленькая слабость Дракона Андреевича (СИ) - Рам Янка "Янка-Ra" - Страница 76

Ну хочется мне придури! Она расслабляет...

Накинув дублёнку, отправляюсь на свою очередную казнь. Быть может, последнюю.

Практически везде, где я училась или отдыхала, будь то одна из моих многочисленных школ, или лагерь или санаторий, рано или поздно вставал вопрос о моём отчислении. Тогда это было забавной игрой и ничем принципиальным не грозило. Теперь же хотелось бы миновать эту чашу, но не на столько, чтобы отказать себе в развлечении.  Поэтому тоже что-нибудь сыграем. Быть может, туш, а может – марш. Что-нибудь помпезненькое!

Морозный свежий воздух бьёт в лицо. Надеваю капюшон, аккуратно вышагивая по подмороженной утренним холодом земле. От общаги до главного корпуса идти через рощу. Дорога корявая.Но если я пойду по окружной асфальтированной дороге, то однозначно опоздаю. А мне хочется, что если уж отчислят, чтобы сделали это в моём присутствии.

– Туманова… Ты бы лучше босиком, – усмехается, нагоняя меня, бородатый Стэф. – Я бы лично оценил. Но не сомневаюсь, что женский коллектив твой прикид приведёт в полный восторг!

Он приглашён на собрание кафедры по моему отчислению.

– Привет, Стэф Иванович! Для них и стараюсь, – усмехаюсь в ответ, подхватывая его под подставленный мне локоть.

– Убьёшься ещё… – комментирует он свой жест. – А мне потом отвечай.

Ёжась от холода, недовольно бурчит:

– Вот оно мне надо – в субботу с утра пилить по такому холоду в такую даль?

– Надо-надо, Стэф Иванович! – убеждающе киваю я. – Я всё отработаю!

– Ну, давай… соблазняй меня, Туманова… – лениво.

– Межвузовская олимпиада по истории, – вздыхаю я, – так и быть, поеду!

Стэф хмыкает и морщится, намекая на продолжение.

– Плюс три сценария для исторических игр к сессии… – торгуюсь я с ним. – Вы же сами говорили, что Вам нужно в методичку.

Задумчиво кивает, но снова морщится, явно желая чего-то определённого.

– Ну что?! Говорите уже!

– Я уезжаю на следующей неделе… Отработаешь ещё мои лекции. Восемь часов.

– Что?!

В самый раз перед сессией!

– Да не паникуй. Там всего-то две темы, просто несколько групп. Можешь толкнуть им свою тему с Суворовым… Даже готовиться не придётся. Блеснешь красноречием...

– Резуном… – поправляю я на автомате. – Добрый Вы дяденька. А главное – бескорыстный.

– А то… – тормозит на крыльце нашего пункта назначения. – По рукам?

– Ладно, – пожимаю его крепкую прохладную руку. Самое страшное в этом, что читая чужие лекции, я опять пропущу свои. Но выбора нет...

Конференц-зал при деканате стал за эту пару месяцев для меня почти родным. Я тут уже, наверное, раз пятый. Словно специально для меня, на торце длинного стола, где расположились мои обвинители и защитники, оставлено место. Я, стараясь сдержать улыбку, эротично на него приземляюсь и, в порыве неадекватного стёба, на пару секунд допускаю мысль, что можно отжечь как Шерон Стоун в «Основном инстинкте». Но вспомнив, что таки надела нижнее бельё, решаю приберечь эту дурку на будущее. Боги... что у меня в голове? 

Всмотревшись в серьёзные лица публики, закатываю терпеливо глаза. Ну что за трагичная пауза? Не хороним же. Ситуация яйца выеденного не стоит. Но Алла Михайловна раздует, конечно, по полной программе.

– Слушаю вас внимательно! – копирую я интонацию нашего декана, сидящего как раз напротив меня на другом конце длинного стола.

Его рука моментально подлетает, как будто невзначай, прикрывая губы, глаза улыбаются.

– Встань! – рявкает на меня Алла Михайловна, по инициативе которой все мы тут сегодня и собрались.

– На стул или на стол? – уточняю я.

Меня слегка потрясывает от возмущённых резонансов в зале.

Представляю, как она им рассказывала эпизод в компьютерном классе. Надеюсь, они повеселились...

– Да пусть сидит,  – машет на меня рукой уже взявший себя в руки Александр Владимирович. – Что произошло?

А... так еще не рассказывала?

Алла Сергеевна встаёт со своего места, как обычно, внутренне готовясь к обвинительной речи, а я показательно достаю телефон и включаю диктофон, разворачивая его динамиком к ней.

– Что ты делаешь? – хмурится декан.

– Хочу записать речь гения для потомков, – развожу я руками. – На основании вашего заявления смею считать себя одарённой. Алла Михайловна собралась судить мои действия и поступки. Для того чтобы судить одарённость, нужно быть, по меньшей мере, гениальностью…

- Евгения... - прокашливается декан.

- Ну, реально, Александр Владимирович, - раздражаюсь я. - Подкрутите там чувствительность следящей аппаратуры на "поменьше", - стреляю взглядом в Аллу Михайловну. - Люди к сессии готовятся. Даже если они делают это ночью и в одеяле, это не повод собирать деканат! У меня, например, сейчас лабораторные. А у Вас?

- Угомонись, Туманова...

- Окей... - недовольно выдыхаю я.

Часть преподавателей, пряча улыбки, срочно начинает потирать лица и открывать ненужные сейчас никому журналы, блокноты и другую отвлекающую макулатуру. Я с вызовом смотрю в глаза «альфа-самцу», игнорируя всех остальных, и, не удержавшись, пару секунд откровенно трахаю его взглядом, закусывая губу.

Он будет защищать меня по-любому! Ему всё во мне нравится. На его лентах я присутствую всегда и всегда пашу на максимум. Он всегда смотрит мне в глаза, рассказывая на лекции материал. И он знает, что я лучшая.

Декан отводит взгляд первым, опуская его в стол.

– Что она натворила?

– Пусть выйдет! – требует Алла Михайловна, обиженно садясь на своё место. – Невозможно с ней разговаривать!

Ключи скользят через весь стол от декана ко мне. Перехватываю. Кивает мне на дверь:

– Подожди в моём кабинете.

Думаю, вопрос уже решен в мою пользу.

– Новая школьная форма? – удивлённо поднимает бровь Олег.

Я так и не успела переоблачиться после собрания кафедры и до обеда радовала одногруппников своим провокационным прикидом.

– У Крис переоденусь – ухмыляюсь я. – Меня сегодня выгнать пытались, так что пришлось воспользоваться тяжёлой артиллерией.

– В кого угодил снаряд? – разглядывает он меня.

– Вообще, била прицельным по паре ханжей, но осколками зацепило многих.

– Не сомневаюсь… – его глаза улыбаются.

– Не сомневайся… – подмигиваю в ответ, поддерживая его флирт.

– Рикошетом в меня не ударит?

– Не бойся...

– Я стараюсь... – закусывает он губу.

– Поехали…

– Ты бы поаккуратнее с этим словом, – открывая мне дверь машины. – Оно у меня уже давно сменило своё значение.

– Аронов, – улыбаюсь ему. – Ты флиртуешь!

– Никому не рассказывай! – заговорщически подмигивает он.

Аа... Обожаю! Ну может же, когда хочет.

– Давай мальчиков до города подкинем? – прошу я, наблюдая, как из-под арки КПП выныривают мои ребята – Немец с Боречкой.

– Ну, давай… – выдыхает он саркастически. – Моя добрая девочка.

Ребята особо не сопротивляются, и уже через пару минут мы едем в направлении центра. Я рядом с Олегом, они – на заднем.

– Жень… – требовательно дергает меня Боречка.

Его не было на парах.

– Выдыхай, мой Ангел! – подмигиваю ему в зеркало. – Я всё ещё с вами.

Вспомнив недавний разговор с Крис, быстренько развожу Боречку на предварительную встречу с ней. Нужно новое лицо на рекламу. Дальше она всё сделает сама – мужчины редко отказывают Крис.

– А кто будет фотать? – Боречка заигрывающе дергает меня сзади за прядь. – У вас симпатичный фотограф?

– Вполне! – смеюсь я, поглядывая на улыбнувшегося Олега. – Но думаю, тебя больше впечатлит Полина. Ты как, Олег Андреевич? – встречаюсь с ним глазами в зеркале. – Отдашь Полине сэт? Или сам опоработаешь с моим  Ангелом?

– Пожалуй, отдам… – ведёт он бровью, и уже тише, чтобы слышала только я, добавляет. – Не люблю работать с новичками.

– На меня не жалуешься… – в тон ему отвечаю я, тоже снижая громкость.

Мы встречаемся в зеркале заднего вида возбуждёнными от общих воспоминаний взглядами. Ловлю там же злой взгляд азартно ухмыляющегося Немца, тоже рассматривающего наш флирт в зеркале.