Маленькая слабость Дракона Андреевича (СИ) - Рам Янка "Янка-Ra" - Страница 39

Закрывая пальцами губы, я пытаюсь не смеяться вместе с ней.

Она медленно ласкает себя, облизывая испачканные им губы. Мне хочется целовать их… Чувствовать их смешанный вкус. Её размазанная помада – это просто чистый секс! И гладкие упругие бёдра...

– Но какой же ты охуенный, – стонет она, – когда такой ошпаренный…

О да, Зверь мой, браво!!

Не разочаровал...

Я медленно хлопаю в ладоши.

На пару секунд застывает и тут же отмирает, опуская плечи.

– Ну конечно! – спокойная, «сытая», направленная на меня злость.

Ням-ням...

– Где же тебе ещё быть? – застегнув ширинку, разворачивается ко мне.

Подходит ближе, наклоняется к моему лицу… и тихо, спокойно: – Это всё твоя идея, да?…

– Я просто хотела посмотреть… – закусываю губу.

Расстегни, чёрт возьми, свой ремень... Я тоже хочу пытаться увернуться от твоих настойчивых грубостей!

– И как? – он поднимает за подбородок моё лицо, отрывая мой взгляд от ремня.

– Вкусно... – прикрыв глаза, я облизываю его испачканный в сперме палец.

Он возбуждённо, беззвучно смеётся, неверяще качая головой.

Вдох поглубже. Медленный выдох…

– Ты закончила, Крис?

– О, да...

– Собирайтесь, кошки… Отвезу вас домой.

Смотрю на часы. Первый час?! Чёрт! Опоздала, конечно…Дверь в общежитие намертво закрыта. Здесь строго очень, да. Набираю Ревникова.

– Ангел, спаси!

– Барыня пожаловала к нам? – слышу в его голосе сонную улыбку.

Боречка ложится рано. С шести до семи у него утренняя пробежка.

– Угу…

– Сейчас.

Минут через семь массивная дверь с железным лязгом открывается.

– Марь Пална! – слышу я уговаривающие интонации моего Весёлого. – Ну работает она, начальник – зверь, не отпускает раньше. Ну пожалллста!

Открываю дверь пошире.

– Честное слово! – киваю с энтузиазмом вахтёрше. – Начальник – просто зверюга!

– Последний раз, Туманова! – сдаётся она под прессом нашей объединенной харизмы.

– Спасибо!! – хором с Ангелом.

Он подхватывает меня за руку, и мы поднимаемся по лестнице. На втором этаже я отбираю руку и чмокаю его в уже выставленные губки.

– Спасибо, Боречка!

Сбегаю к себе на третий. Тихонечко приоткрываю дверь.

Да как они узнали, чёрт возьми, что я здесь?!

Немец и Сашка.

Упрямо, с вызовом глядят друг на друга, застыв посередине комнаты. Танюшка беспомощно разводит руками, закатывая глаза.

Моё появление игнорируют оба. Это теперь надолго. В последнее время они искрят на пустом месте по поводу моей персоны. Надо  что-то с этим сделать.

Достаю из встроенного шкафа пакет с пижамой. Рюкзак отправляю на вешалку и быстро смываюсь к Ангелам, на второй.

Эти пусть «любезничают» без меня!

Дверь не замкнута. Я делаю шаг в темноту. Закрываю за собой. Скидываю с себя все вещи, надеваю свою пижамку и ложусь рядышком с моим Грустным Ангелом.

Пододвигается и накрывает меня одеялом. С ним клёво спать. Он никогда не позволяет себе никаких вольностей, а его эмоции очень ласковые и бережные.

– Опять? – сонно, подгребая меня в объятья.

– Да достали уже… – тянусь я, укладываясь удобнее. – Почитай мне что-нибудь… Балладу…

Вздохнув, он ложится на спину, подтягивая меня ближе, и начинает:

Я дослушиваю длинную балладу до конца и закрываю глаза.

– Мой грустный ангел… – шепчу ему. – Твоя печаль такая сладкая. Но объект приложения я не одобряю!

– Я и сам не одобряю, – усмехается он, целуя меня в макушку. – Спи, "объект"..

Целые сутки в общаге. Общие курсовые обязывают…

Но к вечеру - «неотложка» на работе, и я, захватив лекции Весёлого Ангела, быстро шагаю к КПП студгородка. Олег ждёт уже минут тридцать, и пару раз набирал меня. Опаздывать больше, чем на десять минут, я не могу просто физически. Меня накрывает классическими симптомами ОКР. Все мысли смешиваются, и навязчивый ментальный зуд начинает сводить с ума.

"Опаздываю!" – стучит у меня в мозгах.

И факт, что от моего опоздания мир не рухнет, никогда не облегчает эти мои навязчивые состояния в виде пунктуальных трипов. Нужно что-то с этим делать. Крис, например, вообще не парится...

– Подожди! – догоняет меня Сашка и хватает за руку. – Поговори со мной.

– Саш! – от раздражения кровь приливает к лицу, снося напрочь контроль, и мне хочется просто разнести его какой-нибудь жестью, чтобы это прекратилось.

Но я беру себя в руки:

– Я ОЧЕНЬ опаздываю! Потом.

– Когда?! – начинает его нести. – Ты приедешь опять к ночи и снова спрячешься в койку к своему «Грустному»!

Пытаюсь вырваться, но он только крепче сжимает мои запястья.

– Да о чём нам говорить-то?! – срывает меня.

– О нас…

Топит его безнадёгой и тоской, а ещё потусторонним, туповатым упрямством. А я ОПАЗДЫВАЮ.

В голове взрывается.

Сжав кулаки, позволяю себе внутренне проораться.

– Сашка! – отобрав у него рюкзак, выхваченный из моих рук, я пытаюсь найти слова.

Но слова бесполезны. Он хочет слышать только одну вещь. Всё остальное превращается для него в информационный белый шум и просто мой голос.

А мой голос он любит.

Безнадёжно покачав головой, я вылетаю из-под арки КПП. Конечно же, Сашка идёт за мной.

– Женя! – он снова перехватывает меня, разворачивая к себе.

Мляяя… Сцена при Аронове! Меня трясёт от раздражения.

"Ну хоть не слышит!" – оцениваю я расстояние до машины.

Сашка держит крепко.

– Меня человек ждёт! – пытаюсь я отрезвить его.

– Подождёт, блять, твой «человек»! – переходит он на крик.

Если бы это был не Сашка, а кто-нибудь другой, я бы уже.... Но это Сашка. С ним я не чувствую себя свободной. Его тяжёлые чувства ментально связывают меня. Очень тяжело делать ему ещё больнее, чем уже есть.

Как же вырваться из этого?!

– Пусти! – рявкаю я, выкручивая свою руку из его захвата.

Он перехватывает вторую и, уже рефлекторно, немного выкручивает запястья, пытаясь зафиксировать меня.

Хлопок дверцей машины.

Оооо...

– Ничего не будет, понимаешь?! НИ-КОГ-ДА!

– Я люблю тебя!

– Замолчи!

– ПРОСТО ПОСЛУШАЙ МЕНЯ!

– Не хочу ничего слышать! – скручивает меня. – Не надо мне этого говорить!

Меня тошнит от его эмоций.  И накрывает волнами тупой боли где-то в районе солнечного сплетения. Я судорожно пытаюсь вырвать свои руки, загибаясь под его отчаянным и пронзительным взглядом.

– Не надо, пожалуйста! – умоляю я, но в запале он ещё сильнее выкручивает мои руки.

Спиной я чувствую подошедшего сзади Олега. Его руки ложатся на мои запястья поверх Сашкиных. Олег тянет на себя, не позволяя тому больше выкручивать их.

– Ты делаешь ей больно, – уверенный и спокойный голос. – Если намеренно, то я отпущу, и можешь продолжить.

Сашка замирает, поднимая глаза на него, и тут же ослабляет хватку. Плечи опускаются, на лице появляется горькая, неуверенная усмешка. Он уже наблюдал пару раз, как Олег привозил или забирал меня.