Маленькая слабость Дракона Андреевича (СИ) - Рам Янка "Янка-Ra" - Страница 25

Присаживаюсь. Рус взмахивает рукой, давая знак официанту.

- Вера рассказывает нам о том, как медиаторы воспаления стимулируют центр удовольствия, - вежливо поясняет Хасан. - Оказывается, серотонин является одним из медиаторов. Отталкиваясь от этого мы рассуждаем о боли, как объективном удовольствии.

За стенами этого заведения, Вера - первоклассный врач.

- Отлично. С удовольствием послушаю.

- Виски? - разливает Рус.

- Я за рулём.

- Может, кальян? - негромко предлагает официант.

- Кальян... ммм... да.

- Зарядить? - еще тише.

Я же хотел расслабиться. Если не работает все остальное, быть может, стоит попробовать и это.

- Да. Но так, чтобы я не заметил.

- Понял... - исчезает.

Вера достает сигарету, прикуриваю ей.

Здесь Вера всегда в лаконичной маске. У нее своя кафедра... И публично она не может заявляться о своем причастии к нашей тусовке.

- Как дела, Олег? Как Крис?

- Крис... в порядке. Визит спонтанный, поэтому я один.

- Мы в клинику ищем хорошего психоаналитика. Не хочешь попрактиковаться в свободное время?

- Нет его, Вера - свободного времени, - прикуриваю свою сигарету. - Да и на данный момент мне и самому не помешает психоаналитик. Так что найдёте хорошего - звони, пока я кого-нибудь не сожрал.

- Поделишься горем? - улыбается. - Может, тебя моя кандидатура устроит?

Выдыхаю дым вверх.

- Да нет... Оставлю, пожалуй, пока в себе. Про кандидатуру - подумаю. Спасибо. Как дела у тебя?

- Я одна...

- Это странно. Уверен, Рус уже предложил тебе пару вариантов.

- Да. Но... Всё не то. Хочу свежатины. Пусти меня поохотиться в свои владения? Говорят, ты коллекционируешь хорошие экземпляры мальчиков.

- Врут! Откуда у меня?..

- Вы же развиваете модельный.

- Давай так... Сейчас у меня всего парочка на сопровождении. И один из них точно "не твоё". Но скоро у меня будет человек десять. И вот тогда... Я любого отдам тебе в сопровождение. А там - охоться на здоровье. Я не против. Договоритесь - буду рад за вас.

- Окей, - протягивает руку.

Пожимаю тонкие, но жестокие пальцы.

Хищница... Не такая, как Туманова, конечно. Туманова опаснее. Вера - волчица. Женечка - кошка. Игривая... Кошка, играясь, замучает до смерти перед тем, как съесть!

А я не хочу быть съеденным. Я хочу съесть сам.

Вдыхая сладкий дым, задумавшись, выпадаю из разговоров за столом.

Рус с Психеей отходят к барной стойке. Между мной и его протеже никого не остаётся.

Вера увлечена беседой с Хасаном.

Сидящий напротив Али "Мастер" поднимает бутылку вина. Пристально глядя ей в глаза подносит к ее бокалу.

- Спасибо... достаточно... - вежливо взмахивает она рукой.

- Разве я спросил разрешения? Или мнения?

Она опускает растерянно взгляд, оглядывается на Руса. Но тот занят гостями.

Меня дергает её беспомощная неуверенность. И я не вижу оснований для такого тона за нашим столом.

- Ты ищешь Верха, так? - продолжает "Мастер".

- Так...

- Я могу тебя взять себе.

Ее лицо покрывается румянцем, потом идет пятнами. Еще раз неуверенно оглядывается на Руса.

- Аля, Вы в первый раз здесь? - разворачиваюсь в их сторону.

- Да.

- Откажитесь от этого предложения. Это не Ваш вариант.

- Обоснуй... - с вызовом улыбается "Мастер".

- Легко. Ты неопытный, абьюзивный, несодержательный Верх. А ей нужен вдумчивый и осторожный.

- Не опытный?

- Конечно. Ты говоришь с посторонней женщиной так, словно она уже твоя собственность. Этим грешат только новички, у которых еще чешется чсв. И очевидно абьюзивный. Она не села к твоим ногам, ты насильно пытаешься спихнуть, используя "уничижение". "Грязная" техника. Должна быть прописана в анкете. Ты видел ее анкету? Нет, уверен, что не видел. А там стоит хард на любые унижения. Я прав?

- Правы, - тихо.

- Нарушение хардов - абьюз. И - несодержательный, - продолжаю я. - Ты ей не дашь ничего, кроме секса. Не узнав ничего о ее пределах и потребностях, ты предлагаешь отношения. На основании чего? Ее внешности? Пф...

Перевожу взгляд на Алю.

- Откажите ему. Он Вас покалечит.

- Спасибо, Олег.

"Мастер" смотрит на меня с гневной неприязнью.

- Ты просил, я обосновал! - пожимаю плечами.

- Олег, - со спины. - Может тебе телёнка заказать? - угорает подошедший Рус, проходясь рукой по своей короткой бороде.

- Телёнка я уже "съел".

- Пойдем, разговор есть.

Мы пересаживаемся с ним к бару.

- Лисица хотела девочку третьей.

- Мхм...

- Возьмите Алю. Хорошая девочка.

- Увы, это невозможно. Лисица уже выбрала девочку и запала по все свои рыжие ушки, - вздыхаю я.

- Мм... Я ее знаю?

- Слава всем богам - нет. Если эту девочку пустить на нашу территорию - мир вздрогнет.

- Ванильная?

Неопределённо кручу пальцами.

- Хуже. Маленькая... социопатичная, провокаторша.

- Зачем тебе это, Олег?

- Не за чем.

- Это правильно решение.

- Я знаю.

И, тем не менее - все, блять, сложно.

- Ты чего такой напряжённый? Может, массаж? С окончанием.

- Уволь меня от шлюх.

- Эй... здесь самые лучшие девочки в твоем распоряжении!

- Верю...

Но самая лучшая девочка увы не в моем. А остальное - компромисс.

За кулисами творится хаос. Девочки пришли не все. Лиля, Анж и Костя не успевают их переодевать.

– Слушай, они оттуда не возвращаются, что ли?! – психует Томилин. – Где… эта… восточная девочка? Алия! Сейчас второй блок, а она не одета ещё.

– Туманова понабрала куриц… – злобно откуда-то сзади.

– Женя, спасай!

Бегу к Ожникову.

– Саня, потяни пять минут, девчонки не одеты.

По дороге забегаю в туалет. Там Алия. Совсем ещё мелкая! Зачем я её взяла? Стоит у зеркала. Лицо мокрое. Мейк потёк. Бледная.

– Ты как? – разворачиваю на себя.

– Я не смогу выйти ещё раз… – отрицательно качает головой.

– Почему?

– Я думала, это легко. Они там сидят, смотрят… Камеры, вспышки... Мне плохо сразу… Я не могу идти… дышать...

– Социофобия?

– Что?

– Тебе страшно, что на тебя смотрят люди?

– Да!! – начинает плакать.

Нет, я могу, конечно, сейчас наехать, что какого хрена она сюда попёрлась, и так далее… Но смысл?! Времени нет!

– Пойдём, не бойся.

Тяну её за руку.

– Слушай меня внимательно. Там сидят люди. Обычные люди. Когда мне было два года, я думала, что взрослые – это всемогущие боги, и я могу чувствовать себя в безопасности рядом с ними. В три уже поняла, что взрослых не существует. Это те же дети, которые научились играть в игру про то, что они что-то понимают и контролируют. Они ничего не контролируют! Им страшно, они спотыкаются и падают, пачкаются, напиваются вдрызг и ведут себя как свиньи, смотрят тупые сериалы, пресмыкаются перед начальниками. Потом делают вид, что ничего этого не было. Они все делают вид. Они ничем не лучше тебя, а многие гораздо хуже. Они все думают, что есть кто-то выше них, кто всё контролирует – ученые, депутаты, врачи. Но те тоже – такие же испуганные дети, которые ни черта не понимают, что происходит, зачем и что с этим делать. Кого бояться? Это всё – игра в песочнице!

– Всё равно...

Всовываю её в руки Лиле.

Пока та переодевает, я вслепую шарю по её страхам, пытаюсь вывалить все основания и блоки как можно быстрее. Вглядываюсь в её глаза.

Нужно проще!

– А ещё они мамы и папы, у которых такие же дети, как ты, и они будут смотреть на тебя, как на девочку на утреннике: забудешь стишок – всё равно будут хлопать и умиляться.