Каятан - Довыдовский Кирилл - Страница 50

Ощутив прикосновение гладкой черной кожи, я вдруг обнаружил: что-то изменилось. Что-то едва ощутимое… Кожа стала чуть темнее, что ли? Хотя она вроде бы такой и была…

В задумчивости я раскрыл тетрадь, решив в очередной раз проверить ее на предмет каких-либо малозаметных пометок. Пометок не было. Зато… появилась нумерация страниц! Появилась или была прежде?.. Теперь я не мог вспомнить.

Закрыв тетрадь, я открыл ее уже на последней странице, – та пронумерована не была. И предпоследняя тоже, и предпредпоследняя… Так добравшись до первой страницы, я определил, что в тетради пронумерованных страниц нет вовсе. Это уже интересно.

Кстати, а как я, собственно, определил, где у тетради конец, а где начало? Внешне-то она с обеих сторон выглядит одинаково. Хотя под обложкой с одной стороны, на первой странице, раньше стояла циферка «один»… Вот именно – раньше. Сейчас тетрадь лежала как раз этой стороной вверх.

Ради эксперимента, перед тем как открыть заново тетрадь, я перевернул ее задней, а вернее – другой стороной. Теперь тетрадь была пронумерована с другой стороны… Я вновь закрыл ее, перевернул и открыл снова, – опять единичка снизу страницы. Долистав до конца, я убедился… что ни в чем не убедился. Последняя страница была пуста. Перевернув лист назад, я увидел, что и с предыдущих страниц номера куда-то пропали. Н-да… эксперимент не удался.

От греха подальше я положил тетрадь обратно за пазуху. А подняв глаза, понял, что все это время за мной очень внимательно наблюдали мои сокамерники.

– Не обращайте внимания, – успокоил я их, – лучше скажите, здесь вообще кормят? – есть я пока не хотел, но мне же здесь еще до самой ночи сидеть.

– Кормят, – не очень уверенно ответил кто-то.

Ясно, опять голодать…

Главным позитивным итогом или, скорее, минимизацией потерь попадания в изолятор временного содержания было то, что стражники – видимо, на нервной почве – забыли обыскать задержанных. И потому оставшаяся в распоряжении Мика горстка серебряных монет грела его.

Сейчас Мик уже примерно понимал, почему Кай решил сдаться стражникам без боя. Вновь пускаться в бега, да еще к тому же на полный желудок, Мику тоже не хотелось. Впрочем, как ему не хотелось и сидеть здесь. Но, хорошо зная друга, Мик надеялся, что на слишком долгий срок ему задерживаться не придется, особенно если в камере Кая санитарные условия оставляют желать столь же много лучшего.

Оказавшись в своем «номере», Мик решил первым делом оценить соотношение сил. За Кая он не волновался совсем. В последнее время в друге обнаружилось много разных талантов. Конечно, главным талантом было умение попадать в неприятности, но Мику стало чрезвычайно интересно узнать, – чем же все это в итоге закончится, насколько далеко заведет их кривая неосознанного движения.

Как назло, вспомнилось где-то слышанное изречение: «Его жизнь была интересной, но недолгой». К счастью, пессимистом Мик не был, и потому надолго эта мысль в его голове не задержалась.

Что же касается наших баранов – или в тюрьме говорят: козлов? – то в камере, помимо самого Мика, было всего два человека. Один – тщедушный и седоватый, но еще не старик, второй – здоровенный, под два метра, верзила с квадратным малоинтеллигентным лицом и садистскими наклонностями на этом же лице.

– Ты что здесь потерял, фуфел? – спросил «большой».

– Не обращайте на меня внимания, – ответил Мик, – я не надолго.

– Урод, по-моему, ты не въехал: это камера для авторитетов, – «большой» поднялся со скамейки, – и всякой шушере вроде тебя здесь не место.

– Да какой из тебя авторитет, если тебя на нары определили?

– Ща ты на собственном опыте почувствуешь, – пригрозил «большой», делая шаг по направлению к Мику.

– А вот этого я бы не советовал, – очень проникновенным голосом проговорил Мик.

– Почему это? – делая уже третий шаг, прогремел верзила.

– Потому что… – в этот самый момент за спиной у Мика раздался сильный грохот, – вот почему, – Мик тут же указал на дверь.

– Что это? – впервые раздался удивленный голос «маленького».

– Пахан мой, – тут же нашелся Мик. Пользуясь тем, что «большой» отвлекся, Мик решил сразу же сместить чаши весов в свою пользу: врезать верзиле ногой между ног. Тот тут же начал оседать на пол. – Пахан – буйный слегка.

– Зовут как?

– Каятан.

– Никогда не слышал.

– Разумеется, – ответил Мик, усаживаясь на лавку, – мы ведь в городе-то недавно, и проездом, так что можете не беспокоиться: хлеб у вас отбирать не станем. Закон мы чтим, на чужой территории не работаем.

– Теперь-то проездом не получится: в подвал меньше, чем на неделю, не сажают.

– Это смотря кого, – многозначительно заметил Мик, – тем более что я – с паханом.

– Неужто такой крутой? – усмехнулся «мелкий», и Мику стало понятно, что ни единому его слову собеседник не поверил: скорее всего, просто ждал, пока «большой» придет в себя. Впрочем, Мик особенно и не надеялся кого-то обмануть, больше дурачился.

– А что, не слышно было?

– А может, это его самого – об стенку-то? – предположил «мелкий», улыбаясь все шире.

– Пахана?! – Мик прибавил скепсиса. – Не верь, если не хочешь. Потом сам увидишь.

Время тянулось медленно, но неумолимо. Один раз приносили еду – такую, что о ней лучше не вспоминать: в отличие от сокамерников, Мик не стал даже пробовать.

Арак – так звали «большого», – хоть и показывал все время страшное лицо, больше «выступать» не рисковал: ему не позволял Трутон – «мелкий». Несмотря на откровенно выказанное недоверие, он, судя по всему, все же предпочитал перестраховаться, – а если Кай действительно такой крутой, как Мик о нем рассказывает?.. Нет, на самом деле не такой, а гораздо круче. Мик и сам был жутко крутым, но с Каем – никто сравниться не мог.

Темнело, но и глаза привыкали к темноте. По пути в камеру Мик заметил несколько магических светильников в коридоре, но в двери никаких отверстий не было: единственным источником света оставалось маленькое окошко под потолком.

Спать Мик укладываться не спешил. Во-первых, в компании его сокамерников – двух бандитов и нескольких сотен насекомых – это занятие выглядело бы увлекательно, но не безопасно, во-вторых, просто не хотелось. Было у Мика предчувствие, что, если этой ночью ему и представится шанс поспать, то еще не скоро. Предчувствие?.. Мик недовольно помотал головой. Он что, от Кая заразился?

Глядя на Мика, бандиты тоже не спешили на боковую – видимо, опасались подвоха. Может быть, и не зря.

Внезапно откуда-то из-за двери послышался звук сильного удара, потом еще одного, и спустя секунду – грохот тяжелого упавшего предмета. Еще несколько секунд – и следующий удар, на этот раз в дверь их камеры.

– Что это за хрень?! – взревел Арак, смело вставая напротив двери. Ну, и зря это он. Мик, наоборот, отодвинулся от двери подальше.

Второй удар – и дверь слетает с петель, легко подминая под себя и унося в дальний угол комнаты «большого» телохранителя «маленького» авторитета.

– Почему ты так долго, – тут же пожаловался Мик, – на меня тут уже наезжать стали.

– Кто? – удивился Кай, осматривая комнату и обнаруживая в ней только одного щуплого немолодого мужика, да к тому же чем-то сильно напуганного. Уж с таким-то Мик должен справляться при любых раскладах. – И почему здесь только один, а у меня целых семеро было?

– Семеро? И ты что, всех их – того?..

– Нет, одного хватило, да и того не сильно… Кто на тебя наезжал-то?

– Проехали, – пожалел бандитов Мик, – ты лучше скажи: на кой черт дверь ломал?

– Но ведь у меня ключей нет, – объяснил Кай.

– Конечно: дверь на засов закрывается.

– Действительно… – после осмотра двери Кай вынужден был признать правоту друга. – Ну и черт с ней, с дверью, может, все-таки пойдем? Мы как-никак в тюрьме.

– Пойдем, – согласился Мик. – Прощай, «мелкий», – бросил он за спину, уже перешагивая через лежащую на пороге дверь.