Каятан - Довыдовский Кирилл - Страница 31

Грозно взревев, звери бросились на людей. На этот раз для того, чтобы настроиться на бой, мне потребовалось существенно больше времени, чем десятью минутами ранее. И если бы в нашу с сержантом сторону направилось больше одного тролля, то… в общем, было бы мало приятного, однако тролль был только один, что некоторые шансы оставляло. Хотя размеры…

Меч и кинжал покинули ножны. Чуть пригнувшись, я двинулся в сторону тролля, так чтобы оказаться чуть левее него: дубину тролль держал в левой руке, и это давало мне преимущество. Щелкнули арбалеты. С трудом удалось сохранить концентрацию – ни один из болтов не смог не то чтобы ранить тролля, – ни одному из них не удалось даже оцарапать грубой кожи. Краем глаза я заметил, что параллельно мне движется сержант. Он приближался к троллю чуть справа.

На расстояние удара тролльего кистеня мы с сержантом подошли в одно и то же мгновение. Тролля это озадачило. Он никак не мог решить, кого разорвать в клочья первым. Этого времени оказалось достаточно.

Синхронно ринувшись вперед, мы оба нанесли удар. Мир замер – ненадолго, спустя мгновение реальность вернулась в привычный ритм, а мы с сержантом стояли уже позади тролля. Через секунду на землю упала отрубленная троллья кисть, так и не отпустившая тяжеленного кистеня. Еще через мгновение на одно колено завалился сам тролль – отрубить ногу полностью я не мог даже надеяться, этот удар и так чуть не лишил меня сознания, но перерубленное сухожилие дало эффект не худший. Следующим ударом сержант вспорол троллю шею.

Меня трясло, но я сумел не упасть. Оглядевшись, понял, что скоро, кроме троллей, вокруг мало кто останется. Полк перестал существовать. Почти перестал. Причем у этого «почти» были все шансы в скором времени превратиться в «совсем».

В живых пока – не слишком оптимистично – оставались: я, сержант и Мик с Книлом, которые, оказавшись во время атаки троллей позади меня и сержанта, в бой вступить еще не успели, – точнее, Мик успел, но его арбалет видимого эффекта не произвел. Остальные солдат роты… мысли об их участи отзывались во мне сильными позывами к рвоте. Одного взгляда на землю хватило: она была красного цвета.

Инара Ристока постигла та же участь. Разведя руки в сторону, он не по-старчески мощно даже не прокричал – провыл заклинание… Воздух между ним и троллем продернуло рябью. Внешность чудовища на мгновение утратила четкость…

Дубина в руке тролля взорвалась. Сам он заревел, на этот раз по-настоящему оглушительно: мне пришлось прижать ладони к ушам. Его кожа вскрылась в десятках мест, пальцы оторвало полностью, из глазниц били кровавые фонтаны. Лишившись от боли даже зачатков интеллекта, тролль стал с ненавистью бить воздух руками. Однажды, самым краешком массивной лапы, он задел и Ристока – затылок мага ударился о спину…

Два тролля были выведены из боя. Это было немало, но их все еще оставался целый десяток.

– Может, за деревьями у нас будет больше шансов? – спросил я.

– Нет, – ответил сержант. – Здесь их дом, в лесу только хуже станет. Кроме того, нас уже окружили.

Сержант был прав. Закончив расправу над легионерами, тролли мгновенно обступили нас четверых, но вели себя они как-то непонятно. Не то чтобы я считал себя знатоком тролльей психологии, но уж слишком резко они прекратили рвать в мелкие клочья все, что попадалось им под руку. Даже рычать перестали. Если бы не горевшие злобным разумом глаза – а наличие интеллекта в головах этих чудовищ внушало еще больше страха, – я и вовсе подумал бы, что они окаменели.

– Чего они ждут?

Это спросил Мик. С виду он казался невредимым, только лицо было с сумасшедшинкой.

– Это не они ждут, а шаманы, – ответил сержант.

Он не выглядел испуганным, но его безразличие действовало еще хуже. Как будто он был не с нами, а являлся случайным свидетелем происходящего.

– Ка-какие шаманы? – пропищал Книл. Надо же, а я думал, он в обмороке…

– Эти, – кивнул в темноту сержант.

Их было трое, – с трех сторон они и подошли. Внешне игские шаманы мало отличались от игских воинов. Та же измазанная сажей кожа, те же тонкие острые зубы, те же глаза… Различались только их «орудия труда». Вместо кривых сабель и чужеродной формы луков у шаманов были деревянные посохи, увешанные какой-то мишурой, и кости. Конечно, черепа на шаманских ожерельях не обязательно должны были быть человеческими, но надежд на то, что это не так, было немного.

Я их даже не увидел – ощутил. Сразу после слов сержанта тролли как-то отошли на второй план, то есть они, конечно, остались на месте, но я практически перестал ощущать их присутствие, хотя еще несколькими мгновениями ранее чуть ли не захлебывался источаемой ими яростью. Неожиданно и внезапно нас накрыло тишиной, а секундой спустя – появились шаманы… И еще – их взгляд. Пронизывающее ощущение. Я даже не мог в точности определить, наяву или же в собственном сознании, – но я почувствовал – или увидел, – как от каждого из игов начала исходить какая-то неизвестная сила.

Сержант ничего не предпринимал и, кажется, даже вовсе не двигался. Стоял на месте, слегка прищурившись. Он был воплощением крайнего спокойствия. Я старался сосредоточиться.

Исходящая от шаманов волшба приближалась, медленно подавляя, обволакивая… Где-то на границе восприятия я заметил, как на землю плавно оседают сначала Книл, а потом Мик. В следующую секунду на меня навалилась тяжесть – наверное, ее можно было бы назвать даже приятной: мне просто внезапно невыносимо захотелось отдохнуть.

Я чувствовал, как тяжелеют веки, приятно расслабляются мышцы… Тут бы я, наверное, и отключился, но… совершенно случайно я встретился взглядом с одним из шаманов, – спать сразу расхотелось, однако тяжесть не пропала. Напротив, еще мгновением назад приятная и расслабляющая, она схватила меня в стальные объятия.

Стало трудно дышать, темная сила сжимала меня все плотнее. Я сопротивлялся из последних сил, и, кажется, шаману надоело возиться. Отчаявшись взять жертву живой, незримые щупальца злобной волшбы отпустили… на мгновение, а затем ринулись прямо к сердцу. Нещадно закололо. Я падал… Уже не понимая, кто я и где нахожусь, мне хотелось только того, чтобы боль наконец отпустила – неважно как. Даже странно, что я до сих пор не потерял сознания. Сознание? Отчего-то вдруг стало легче. Не настолько, чтоб я смог тут же унять бившую меня крупную дрожь, но тут я внезапно вспомнил, где нахожусь.

Подхватив выпавшее оружие, не без труда, но все-таки поднялся на ноги – и сразу же понял, почему ослабла смертельная хватка. Метательные ножи, застрявшие в горле, вообще редко добавляют прыти кому-либо, да и с кишками, свисающими до земли, та же история. Сержант времени терять не собирался. Расправившись с первым игом, он двигался по направлению ко второму. То есть это я видел, что он двигался.

Кое-каких успехов в келото я добиться уже сумел, и, как и предсказывал сержант, саабат начал становиться чем-то неотделимым от моей натуры. Я сумел заметить молниеносное движение хиамца в сторону второго шамана, что, по идее, должно было стать для последнего закономерным и бесславным завершением его жизненного пути, но… шаманами в Игии становились не за просто так, а если предположить, что убитый мгновением ранее иг был менее прыток… в общем, шаман успел уклониться. И в эту самую секунду, к счастью для себя, я вдруг вспомнил, что шаманов-то было не двое, а трое. И третий вроде бы как раз должен был находиться прямо у меня за спиной… Я ощутил, что спину мне чем-то жжет, то есть не жжет, а вскоре обожжет… Верить свои чувствам я уже научился. Потому, не теряя мгновений, резко кинулся в сторону, одновременно избегая опасности и поворачиваясь к ней лицом.

В метре от меня пролетел плотный сгусток мерзко-рыжего цвета. Ждать еще одного было бы ошибкой. Используя все свои возможности к ускорению, я двинулся к шаману. Расстояния до ига было не больше дюжины метров – я добрался меньше чем за секунду и, продолжив свое движение, наотмашь ударил.

Я собственными глазами видел неимоверной силы и быстроты удар сержанта и последовавшее за этим не менее, а может быть, даже и более быстрое движение ига, и потому, до самого конца опасался, что в последний момент при помощи какого-нибудь непостижимого движения иг все-таки сумеет уклониться, но… для меня все обошлось.