Высматривая путь. Том I (СИ) - "JohnLemon" - Страница 23

Дера неуклюже повозилась в кровати и скинула с себя сюртук. Кот, громко мяукнув приземлился ей на грудь, отчего девушка резко скинула его с себя и села. Опьянение еще и близко не прошло. Во рту было сухо, а тело ныло так, будто его кто палками избивал. А может и избивал, она уж и не помнит. Но, по последним отрывкам в памяти — все было относительно прилично. Громко зевнув, девушка запустила пальцы во склоченные волосы и почесала голову. Коська снова запрыгнул на кровать и уставился на нее своими здоровенными желтыми глазами. Мурлыкнул, и подкрался чуть ближе. Боднул башкой бок девушки, затем потоптался на месте и боднул еще раз.

— Уйди, злыдень, — буркнула та и сбросила кота с кровати. Тот с грохотом приземлился на лапы и негодующе мяукнул. — А ну пошел! Отто тебя покормит!

— Проснулась и сразу в крик? — в дверном проеме появился низушек с тяпкой, закинутой на плечо. — Вставай давай, работа не ждет, а солнце уже в зените.

— Как в зените? — с трудом выбравшись из запутавшей ноги юбки, Дера соскочила с кровати.

— А так это. Пили, ироды — вы, до рассвета. А ведьмак-то, хорош. Вон уже дрова нарубил и воды натаскал, коней поит и мыть их будет. На счет нашей клячи не знаю, а своего, вороного, уж наверняка.

— Как же там, — девушка задумчиво пожевала нижнюю губу. — Метаболизм?

— Да, что-то такое, — усмехнулся Отто и вышел из комнаты. — Пошли полоть, а потом уж обмоешься.

— Иду!

Скрутив разорванный край подола, Дера привычным жестом засунула его за пояс, и расправив рубаху, выскочила за низушком, по пути сплетая волосы в косу. Умоется уже потом. Все равно измажется в пыли и вспотеет.

А ведьмак и впрямь уже был на ногах, как и дрова штабелями лежали под соломенным навесом, как и три ведра, под завязку наполненные водой, стояли недалеко от него. Сам Эскель кормил коня какой-то травой, собранной в тряпку, и гладил его холку. Дера выдохнула и тут же увидела, как он взглянул на нее из-за плеча. Неужели вздох услышал или от нее так разит перегаром и по̀том? Она оттянула расстегнутый ворот рубашки и склонив голову — принюхалась. Пахло действительно не очень, но не настолько же сильно.

— Утро доброе! — неуклюже вскинув руку, крикнула девушка.

— Да уж не утро давно, — не поворачиваясь отозвался ведьмак, — но день и впрямь добрый.

— Ну не у всех же такой организм, что и спирт никакой не берет, — буркнула Дера в ответ и засучила рукава выше локтя.

Отто деловито осмотрел сад, а после вручил тяпку и девушке. Эскель не ответил. Может не услышал, а может сделал вид. Но Дера чутка растерялась от его такой реакции. Мало ли чего она натворила вчера. Может обидела его чем, а может опозорилась. Хотя, память услужливо не подбрасывала ничего постыдного. Порешив на том, что мало ли какие там бесы в голове у ведьмака, девушка немного покачалась из стороны в сторону, поразмяв спину, и принялась за работу.

Эскель старался никак не выдавать своего волнения. Нет, вчера он, конечно, предстал перед ней во всей красе, но как тут повернется все, когда она поближе рассмотрит его морду, да при хорошем свете и на трезвую голову. А добавить ко всему, что Дере палец в рот не клади, точно что-то эдакое ляпнет. И тогда… а что тогда? Ведьмак не знал. И почему его это так волнует — тоже не знал. Да и думать не хотел. Девка она была хорошая, вроде даже порядочная, судя по тому, как от денег пыталась откреститься. И он искренне не понимал почему. Заработала же, еще и как. Ко всему прочему еще и в академии обучена, а значит и поговорить с ней будет, о чем. Не кметка же, у которой одно хозяйство и сплетни на уме. Вчера вон как рассказывала о символах этих странных. Ведьмак и слыхом не слыхивал о таких прежде. Лицом вроде тоже вышла. Ну как вышла, не чародейка красоты неписанной, но тоже привлекательная.

Эскель оперся руками о спину коня и наклонил голову. Уже больше десяти лет он со шрамами этими живет и заволновался о них только сейчас. Смех и грех, — уж иначе и не сказать. Прикрыв глаза, он замер, прислушиваясь. Слышал, как резко тяпка рассекает почву и как тихо скрипят под ней коренья и стебли сорняков, слышал, как низушек себе под нос какую-то песню мычал, а еще, слышал ее дыхание. Сбивчивое от работы и жары, и отчего-то глубокое. Местами она едва слышно постанывала, а по его коже бежали мурашки. Сделав громкий выдох, он поднял голову и встретился взглядом с Васильком. Тот с нескрываемым подозрением рассматривал его своим огромным карим глазом, обрамленным густыми ресницами.

— Да знаю я, знаю, — буркнул под нос себе ведьмак и вздохнул.

Нужно было заняться работой, а не прислушиваться ко всякому. Конь, вон, не мытый стоит. И седло не чищенное. А в Оксенфурте за такого рода услуги втридорога возьмут. Так что лучше уж он тут все сделает, за бесплатно.

Работа спорилась быстро. Солнце еще не клонилось к закату, а Дера уже закончила с грядками и начала сбор трав. Сегодня первоцвет надобно собрать, да и мирт белый вон уже цветет во всю. Проворонишь вот так момент и потеряют растения половину полезных свойств.

Дера сняла с небольшого тына, отделяющий сад и сарай, свой рабочий передник и плотно обвязавшись им, присобрала рукой ткань на манер лукошка. Уселась прям на землю и принялась очень осторожно, с нескрываемой бережностью, срывать листья и цветы. Корни решила выкопать потом. А то землей все засыплет и долго придется промывать такие необходимые стебли и соцветия в ведре.

Отто разлегся в тени березы и жуя травинку, заложил за голову руки. Судя по размеренному дыханию, он умудрился даже придремать.

Эскель бросил беглый взгляд на низушка, а после от души взмахнул ведром выплескивая остатки прохладной воды на коня. Тот замотал головой и начал гарцевать на месте. Вот уж любил он барахтаться в воде. А потом еще и замахал мокрой гривой, подняв в воздух столп брызг.

До слуха ведьмака донесся тихий девичий смех. Он бросил взгляд из-за плеча, но разговор так и не решился начать. Боязно было сказать что-то не то, а еще больше не хотелось поворачиваться лицом к Дере. Показывать ей свои увечья во всей красе и увидеть в ее глазах страх вперемешку с отвращением. Он уж слишком часто ловил такой на себе. Так вот приглянется ему какая девка, он ей улыбается как дурак полоумный, а она скривится, сплюнет и отвернется.

— Красивый у тебя конь. Сразу видно — порода, — начала разговор Дера как ни в чем не бывало.

— Спасибо, — хрипло буркнул ведьмак, но уперто не хотел оборачиваться.

— А моего коня ты видел? — все не унималась Фредерика.

— Видел. Хилый он ужасно.

— Да. Притащили его такого. Откармливаю вот. Болезнь кожу изъела, а сам худой, что аж ребра светятся, — она остановилась и придирчиво осмотрела содержимое передника.

— Чего ж ты коня-то больного взяла?

— Не знаю, — повела плечом Дера, а после заправила за уши падающие на лицо пряди и бросила взгляд на широкую спину ведьмака.

Он бережно вытирал Василька белой сухой тряпицей.

— Как в глазищи его глянула, так аж в сердце что-то перевернулось, — выдохнула травница возвращаясь к своему занятию, — вроде скотина, а в глазах ум видно. Будто человек в нем какой сидит.

— А может, то принца заморского заколдовали и тебе спихнули? — усмехнулся Эскель.

— А если и так, — нахмурилась девушка. — Я его выхожу, и он еще вам покажет всем! Будет такой конь, что ого-го! — взмахнула она кулаком в воздухе.

— Хорошо, — ведьмак так и не обернулся к ней.

— И отправлюсь с ним на Юг или дальше на Север к Драконьим горам! А что? Девки мечтают все, и я тоже хочу!

— Опасно одной путешествовать сейчас. Обожди как война закончится.

— А я и обожду.

Он торопливо погрузил на плечи коромысло с двумя пустыми ведрами, а третье взяв в руку, пошел к колодцу. Фредерика же, сделав вид особой занятости, копошилась в цветах и старалась даже не смотреть на удаляющуюся широкоплечую фигуру. Вот любили же ведьмаки насмехаться над ней. То один все по макушке бил ладонью, то этот теперь колкостями так и сыплет. Вздохнув, девушка принялась с остервенением вырывать из земли коренья первоцвета.