Вернуть Веру (СИ) - Резник Юлия - Страница 13

- Я убью его, – пообещала Ника, забирая из моих рук бокал. – Это же надо додуматься – притащить ребенка в подобное место! Хорошо, что ты забрал Настьку от этого урода. Спасибо…

- Вообще-то не от него.

- А от кого? – Вера растерянно моргнула.

- Он про неё, похоже, вообще забыл, Ник. Оставил со своими приятелями, или черт его знает, с кем, а сам долбил кокс в соседней VIP-лоджии. Я, собственно, у этих мудаков ее и забрал. Вот так вот.

С лица Ники схлынули все краски мигом. С губ сорвался странный звук.

- Выпей, - приказал я.

Она послушно влила в себя остатки пойла и уставилась перед собой пустым, ничего не выражающим взглядом.

- Ее не успели обидеть? – вскочила вдруг.

- Да никто меня не обижал, мам, – вышла из-за двери Настька. Подслушивала наверняка… Ника облегченно выдохнула. Растерла виски, собираясь с мыслями.

- Зачем ты вообще с ним поехала? Надо было сразу мне звонить.

- Так я же не знала, куда мы направляемся. А потом интересно стало.

- Интересно ей… - рассердилась Ника.

- Ник…

- Вера!

Ника обернулась ко мне, обжигая злющим колючим взглядом. Оно и понятно – нервы ведь на пределе. И если на дочку она зло согнать не могла, то на меня – пожалуйста. Все ж удачно я ей подвернулся под руку…

- Ника… Вера. Какая разница?

- От Ники не пахнет Фастумгелем.

Стоящая чуть в стороне Настька хохотнула. Взяла предназначенную мне вилку, и пока мы, скрестив с Никой взгляды, бодались, кто кого, зачерпнула жаркое из моей тарелки.

- Я вообще че пришла? Сфоткаешься со мной? Хочу пост зашарить…

- Настя! – одернула дочку Ника.

- Да ладно. Чего не сфоткаться, - пожал я плечами. – Давай... Ты с нами?

Ника закатила глаза, что, видимо, означало «нет», и подлила себе еще вина. Мы с Настькой сфотографировались, как обычно женщины, та не удовлетворилась первым снимком, и мне пришлось стойко вытерпеть целую фотосессию – благо опыта в этом деле у меня было сверх меры. Пока девочка, улыбаясь, просматривала отснятый материал, я взял свою тарелку (пока не отняли!) и, подперев задом подоконник, принялся быстро орудовать вилкой.

- Вот эта – годная.

Настька подлетела ко мне, уселась на подоконник и сунула мне свой смартфон под нос. Как раз в этот момент за ее спиной что-то с глухим стуком упало. Оказалось, пустая бутылка. И тут я, наконец, понял, что же все это время меня так сильно смущало! Ника была под градусом… Не пьяная, но такая… выпившая. И, похоже, останавливаться она не собиралась. Вон, как сжала пальцы вокруг ножки бокала, когда мы ее, можно сказать, на горячем поймали!

Зашарив пост, Настька выскочила из кухни, пообещав, что уж теперь точно спать. И мы с Никой остались одни. Она нервничала. Хотя и пыталась это скрыть. Щелкнула пультом, на экране тут же появилась моя физиономия. Меня наполнило непонятное, совершенно абсурдное чувство довольства.

- Решила все же посмотреть?

- Боюсь, без этого из меня выйдет не слишком хороший выпускающий продюсер.

Язык Ники уже откровенно заплетался. Её здорово срубил последний бокал. Даже колючки, вон, спрятала. И лицо стало таким… безмятежным, что ли? Каким только у пьяниц оно и бывает. Я улыбнулся. Не знаю, чему. Поводов для веселья не было. Совершенно… Подошел ближе. Опять ведомый тем гипнозом. Разомлевшая от хмеля Ника внимательно следила за моим перемещением. И, пожалуй, впервые с тех пор, как мы расстались, в ее взгляде не было привычной настороженности. Алкоголь усыпил все ее страхи…

- Я, наверное, пойду.

- Угу, - зевнула Ника. А потом жестом, полным непосредственности, закинула за голову руки и потянулась. Обдавая новой порцией этого сумасшедшего аромата. То ли лотосом от нее пахло, то ли какими-то пряностями. Для этого своего готовилась, никак… - мелькнула злая мысль в голове. И вот спросите, на что я злился? Я не отвечу… Черт его знает, но пробирала меня эта отрава-ненависть. До костей пробирала. Да…

- Чем от тебя пахнет?

- Ч-что?

Резко опустив руки, Ника покачнулась и с большим трудом сосредоточила на мне свой осоловелый взгляд.

- Чем от тебя пахнет?

Ника смешно понюхала воздух у своей подмышки.

- Пахнет?

- Лотосом или…

- А-а-а… Это массажное масло. Я была у Стеллы… Знаешь Стеллу? На скраб и обертывание я не успела, но мне сделали та-а-акой массаж… От головы до пальчиков на ногах. Так волшебно помяли. Это лучше, чем оргазм! Непременно попробуй. Ум-м-м-м…

И меня этот её стон доконал просто. Или чувственная картинка перед глазами, которую я видел сквозь призму ее невнятных тягучих слов… Неважно, в общем. Главное, что до дрожи в кончиках пальцев захотелось доказать ей, как она ошибается. Никакой даже самый профессиональный массаж не сравнится по ощущениям с кайфом, который мог бы подарить женщине правильный для нее мужчина. И близко нет… Придумала тоже. Я ведь помню, как она подо мной кончала. Я ведь все еще помню… С ним у неё тоже так?

- Тебе хорошо с ним? Ты счастлива? – спросил я уже у самого выхода и в тот же миг пожалел о сорвавшихся с губ словах. Потому что… ну, какое мне дело, ей богу? А Ника вместо того, чтобы меня послать за такой вот интерес, крепко задумалась. Под градусом девочка. Что с нее взять?

- Я бы была гораздо счастливее, если бы он все-таки довел начатое на той тумбочке до конца, а не сорвался на работу, оставив меня с задранной на голову юбкой.

Я прислонился лбом к двери, останавливая себя от никому из нас не нужного шага. Вжимая пальцы в ручку, которую надо было просто потянуть вниз, чтобы положить конец всем обуявшим меня, дурака, глупостям.

- Я бы не бросил тебя с задранной юбкой, - обернулся через плечо.

- А что бы ты сделал? – искренне заинтересовалась Ника.

«Да чтоб тебя!» – пробормотал я под нос, не зная, чего хочу больше – сбежать или остаться, чтобы все популярно ей объяснить.

9

- Ой, дур-р-ра-а. Ой, дура! Мамочки! - как-то вмиг протрезвев от звука захлопнувшейся за спиной Гуляева двери, вслух протянула я. Еще не полностью, конечно, очухавшись, но вполне достаточно, чтобы осознавать, что же я, идиотка, наделала. И что ему сказала. Рука, будто живя собственной жизнью, взмыла вверх. Легла на шею. То ли задушить я себя хотела, чтоб уж не позориться, то ли, напротив, ослабить удавку, перехватившую горло – не знаю. Зажмурилась. Шагнула назад…

- Мам, а ты чего здесь стоишь?

Так, похоже, смерть отменяется! Не могу же я это… того… на глазах у собственной дочери. Ей на сегодня достаточно драм. Ой, бо-о-о-же, Настька! Я быстро обернулась, в два шага преодолела разделяющее нас с ней расстояние и оплела ее руками-ногами, прижала к сердцу. Этот морок хмельной – он ведь не только мой язык развязал, он еще и страхи усыпил, и тревоги…

- Эй… Ну, ты чего? – удивилась Настя. Такая длинная. Как жердь. Еще не выше меня, но совсем скоро будет. И худая… Ее обидеть так легко. Так легко… Господи. И ничего ты не сделаешь, ничего… Не сумеешь защитить, если жизнь ударит.

- Это ты чего не спишь?

- Да вот, не спится что-то.

- Еще бы. Такого ужаса натерпелась. Я сейчас поеду к твоему папаше и голову ему откручу! – я отпустила Настьку и решительно шагнула к сумочке.

- Вот еще! Поедет она! – возмутилась дочь, забегая вперед и перекрывая мне путь к выходу.

- И поеду. Пусть знает, что я тебя ему теперь и под страхом казни не доверю! Это ж надо… А если бы тебя обидели, Настя? Ты об этом подумала?

- Ничего бы они мне не сделали, - не слишком уверенно заметила дочурка. - Если бы не Гуляев, кто-нибудь все равно бы мне помог.

Ну да… Наивная чукотская девочка. И я стояла, на нее смотрела и не знала, стоит ли пугать ее неприятной изнанкой жизни, или пусть… пусть побудет еще ребенком. Сколько тут ей осталось?

- А он ничего так… - улыбнулась эта глупышка.

- Кто? – не сразу переключилась я с одной мысли на другую.

- Ну, кто-кто… Стас, конечно. Жалко, что вы… - Настька не договорила, пожевала губу, а потом выдала совсем уж неожиданное: - Может, вам стоит помириться? Ну, знаешь, поработать над отношениями, и все такое… Ты сейчас вон, какая красавица у меня.