Жертва (СИ) - Зеа Рэй Даниэль - Страница 62

Я отошла на несколько шагов и присмотрелась к рядам цифр в таблице, которую создала. Количество транзакций. За пять лет кто-то заплатил трижды, кто-то шесть раз, а кто-то и пятнадцать. Когда начинались эти отчисления и когда были сделаны последние переводы? Нашла даты по каждому выписанному счету и тут мои опасения оправдались. За текущий год в моем списке никто не сделал ни одного перевода. Тогда я решила пойти от обратного и посмотреть, сколько транзакций было совершено в этом году и когда были последние из них? Логика не подвела. Самая последняя транзакция в документе Питера была совершена полгода назад.

Я присела на диван и уставилась на свой документ. Что-то подсказывало, что за каждым номером счета скрывается чья-то тайна и судьба. И этот паскудный шепот внутреннего голоса о том, что я на самом деле смотрю на список смертников, заставлял волоски на руках подниматься.

Нужно отправить эти данные Алексею. По своим каналам он вычислит владельцев этих счетов, и тогда я пойму, ошибаюсь или нет. Я скопировала номера счетов заказчиков и написала короткое послание Алексею: «Нужны имена». Отправила письмо на один из его электронных ящиков и села на диван, уставившись на инфоблок Питера. И что мне делать дальше, кроме того, чтобы просто ждать?

В дверь позвонили. Я, вроде, никого не ждала. Хотя, может, это Одьен опомнился и вернулся? Или забыл что-нибудь из своих вещей… Я выключила проектор и пошла открывать. На пороге никого не оказалось. Вышла на крыльцо и осмотрелась. Действительно, никого рядом с домом. Может, у меня крыша едет и на самом деле никто в звонок не звонил? Или…

Я толкнула входную дверь, чтобы взглянуть на нее со стороны улицы. Мое «или» оправдалось. С наружной стороны двери висел небольшой листок бумаги красного цвета, приклеенный черной изолентой. «Красный билет» – так их называли в моем детстве. Получить на дверь это «приглашение» означало только одно: один из кланов – членов Паствы райотов – объявил войну жителям дома и всем, связанным с ними клятвой Возмездия родам. «Красный билет» – это приглашение на бойню. Последний красный билет моя семья получала еще до моего рождения. Один из братьев моего отца и несколько хранителей, связанных с нашей большой семьей, в той войне кланов погибли. Уставом Паствы райотов клановые войны были запрещены. Но клятва Возмездия – выше Устава, и войны кланов то и дело выкашивали с сотню-другую райотов, палачей, хранителей и послушников ежегодно. Получить красный билет можно было только за убийство одного из членов рода, входящего в клан. Что значит этот красный билет для меня? Во-первых, мне объявили войну. Во-вторых, кто-то определенно знает, что это я убила Денни Ориссона, иначе не получила бы я этот злосчастный билет. Третье вытекает из второго: им известно, что я не послушница.

Я вернулась в дом, надела хозяйственные перчатки, взяла полиэтиленовый пакетик, вышла на улицу и сорвала злосчастный лист с двери. Упаковала его. Когда Алексей и его группа приедут, я передам это «приглашение» им. Возможно, кто-то неосмотрительно засветил на нем свои пальцы.

Красный билет я спрятала в машине. Вернулась на кухню и приняла решение больше не пить спиртное. Лучше кофе, чтобы быстрее протрезветь. Кто бы не объявил мне войну, они соблюдают определенного рода традиции. Куда проще было бы напасть на меня исподтишка и прикончить в одном из измерений. Но, нет. Они хотят, чтобы я боялась. Чтобы засыпала в ожидании их удара и просыпалась с мыслями о том, что этот день может быть для меня последним. Этот вызов должна принять не только я. Мой дедушка Григорий Носов, связанный с ним палач Алексей, дети Алексея, члены их семей. Все они вынуждены будут приехать в этот город и ответить на вызов. Знали ли те, кто вешал этот проклятый билет на мою дверь, кому на самом деле объявляют войну? И понимали ли, что подставить клан, к которому я волей-неволей принадлежу, я не смогу? Отдать этот лист Алексею, чтобы проверить отпечатки пальцев, значит показать ему свой красный билет. Кажется, я только сейчас поняла, в какую угодила западню. Я не отдам билет Алексею. А если все же погибну, Алексей сам найдет его в моей машине и примет вызов, который только что приняла я.

Я присела на стул и медленно выдохнула. Снова звонок в дверь. Неужели решили продублировать сообщение? Я подошла к двери и открыла ее нараспашку.

Одьен стоял на пороге и смотрел на меня.

– Можно войти? – загробным голосом спросил он.

– Входи, – я пропустила его в дом.

– Что это? – он подошел к стене и начал рассматривать дыру от моего кулака.

Как ни в чем не бывало! Как будто не бросил меня часа три назад!

– Дыра, – ответила я и пошла на кухню.

– А с потолком что?! – прокричал он из коридора.

– Трещина! – я подошла к столу и убрала тарелку с супом.

Все еще хотелось водки. Очень сильно. Но я решила допить свой кофе. Пока допивала, Одьен переместился на кухню.

– У меня вспыльчивый характер, – кажется, он чувствовал себя виноватым.

– Я заметила.

– И я вспылил.

– Теперь это так называется? – злость снова переполняла меня. – «Вспылил»? – я сильнее сжала пальцы, и кружка буквально взорвалась в моей руке, забрызгав нас обоих остатками кофе.

Одьен смотрел на мою руку. Я тоже не нее смотрела. Ни единого пареза. Только осколки битой керамики вокруг. И запах кофе.

– Не двигайся, я сейчас приберу, – он потянулся за рулоном бумажных полотенец.

– Сейчас тебе лучше уйти, – ответила я, достала из шкафчика савок со щеткой и начала убирать осколки.

Одьен все это время стоял, как вкопанный.

– Откуда в тебе силы взрывать кружки в руке и пробивать дыры в стенах? – спросил спокойным тоном.

– А мы, палачи, вообще на многое способны, – я прибрала за собой и вымыла руки.

– Палачи – самые слабые в первом измерении, – напомнил он.

– И кто тебе это сказал? – я попыталась улыбнуться. – Твои родители? Твой наставник? Возможно, твой покойный брат?

– Алексис, в чем дело? – кажется, Одьен терял свое мнимое терпение.

– Зачем ты пришел? – я повернулась к нему лицом и взглянула в упор.

– Мириться. Прости меня, я был неправ. Просто не ожидал, что ты…

– Окажусь дочерью убийц тысяч и миллионов? – я поджала губы. – Сюрприз!

– Мне нелегко это принять.

– А ты и не принял! Ты дверью хлопнул!

– Ты долго еще будешь на меня злиться?! – он вплотную подошел ко мне.

Глаза потемнели. Выглядел он виноватым, и от этого тоже становилось больно.

– Сейчас тебе лучше уйти, – повторила я.

– Что это значит? – он даже поморщился.

– Что я тебя не прощаю, – я держалась из последних сил, чтобы не расплакаться.

Если Aisori и Desima действительно были архангелами, то оставаться рядом с Одьеном опасно для нас обоих. Физические силы в первом измерении, которых доселе у меня не было, тому подтверждение. Паства истребляла архангелов. Наверное, поэтому я воспринимала истории про них, как сказки, ведь ни с одним из архангелов не была знакома. Что с архангелами делает служба маршалов? Что со мной и Одьеном сделает Алексей, если узнает о моих внезапно появившихся силах? Что сделает Одьен, если я расскажу ему все? А если вдобавок сообщу про красный билет? Какова вероятность, что он придет в ярость? Что посчитает этот вызов своим? Что расскажет обо всем Айени и другим членам своей семьи? И, в итоге, все Ригарды окажутся втянутыми в историю, в которую лучше никому не попадать. Возможно, и хотел Одьен с моей помощью поймать за руку Призрака городка Р., но вряд ли ожидал, что вляпается в такие неприятности. Пока мы не связаны с Одьеном никакими обязательствами, у него и его семьи есть шанс выйти сухими из этой мутной воды. И чем дальше от меня он будет держаться сейчас, тем лучше для него и его родственников. «Не навреди». Кто бы мог подумать, что эти слова я буду повторять себе под нос, прогоняя мужчину, которого люблю?

– Алексис, что происходит? – он хотел взять меня за руку, но я не позволила.

– Сколько раз тебе нужно повторить, чтобы ты ушел отсюда?! – прорычала я.