Зов Арахны (СИ) - "Сереброса" - Страница 7

Вернувшись из санузла в «лётную», Соколов сел на своё место и задумался. Сутки прошли всего, а она уже напилась. Можно сказать прямо при нём, но в одиночестве. Алкоголизм как таковой ей не грозит, искусственная печень не даст. Значит зависимость психологическая. Этому должна быть какая-то веская причина. Или нет? Можно ли вытащить лейтенанта из бутылки? Она же просто отличный пилот.

— Макс, — обратился Николай к андроиду, — ты ведь не военный.

Зеленовато-жёлтые глаза воззрились на него, выражение искусственного лица демонстрировало смесь недоумения с интересом.

— Да сэр. Серия «байрон» создавалась для гражданских целей на основе военной модели «кавалер».

— То есть, твои мыслительные функции не ограничены уставом и военными директивами.

— Да, сэр.

— Значит, ты прекрасно понимаешь, что вон те пробки, — Николай указал пальцем, — не из воздуха появились.

— Сэр, я не совсем понимаю, к чему вы клоните. Поясните, пожалуйста.

Николай ответил почти не задумываясь:

— Мне нужны контакты и надёжные люди на новом месте службы, я ведь туда надолго. Лейтенант Майер не слишком расположена к знакомству. А после моих инициатив вообще от меня отгородилась. Ей сейчас с бутылкой интереснее разговаривать. А мне хотелось бы найти хоть какие-то точки соприкосновения.

— Значит вы хотите наладить отношения с мисс Майер? И хотите моей помощи. Тогда ответьте мне, пожалуйста, за что вы попали под трибунал?

— С радостью, Макс. За нанесение побоев капитану и старшему помощнику, а также за попытку сорвать выполнение приказа и, соответственно, бунт на военном корабле.

— Вот как? — по лицу андроида было видно, что его удивлению не было границ.

— Причины ведь никому не интересны, правда?

— Любому действию есть причина, сэр.

Николай улыбнулся андроиду.

— Инцидент проходит под грифом секретно, как и операция, во время которой он произошёл.

— И всё же, сэр.

— Ты упрямая старая железяка, Макс. А я, как всегда, как все простофили, хотел как лучше. Хотел предотвратить, фактически, бойню. Во время патрулирования, поступил приказ, прямой, из штаба скопления. Приказ стрелять, как только цель окажется в пределах досягаемости. Гражданская цель. Лайнер. Старый, списанный лайнер. Сигнатура, электронная тень, искажения от двигателя, спутать невозможно. Только кодовое опознание и всё. Никакого разбирательства, никакого предварительного сканирования, никаких предупреждений. Мне всего-то и надо было подтвердить цель для ракетной БЧ. Это так просто. Но разве для этого я пошёл в Академию?

— Сэр…

— Макс, — оборвал андроида Николай, — мы тут с тобой болтаем, а ведь твоя хозяйка спивается. Однажды она может натворить что-нибудь непоправимое.

— Сэр, я… Я это понимаю, но что я могу поделать? Мои протоколы…

— Я могу попробовать повлиять на неё. Она не только первоклассный пилот, но и интересная женщина.

Макс снова уставился на него, как в первый раз увидел.

— Сэр, вы либо очень отчаянный человек, либо сумасшедший, либо…

— Либо я лжец, мерзавец, прохиндей и далее по списку, просто втирающийся в доверие.

Андроид моргнул и засмеялся.

— Если бы я не читал ваше личное дело, я мог бы так подумать, сэр.

— И что же такого в моём личном деле? — спросил Николай, не в силах сдержать улыбку. Ведь Макс явно сделал это без ведома хозяйки.

— Если хотя бы половина из того, что там написано, правда, упрямая старая железяка не против видеть мисс Майер рядом с вами.

Глава 4

Старая добрая истина гласила, что трезвый пьяному не товарищ. Надеяться на какое-либо взаимопонимание даже и не стоило. Поэтому Николай взял бутылку бренди, спрятанную за лейтенантским креслом. Там же обнаружился и стакан. Он налил немного, покачал прозрачную ёмкость и вдохнул аромат.

— Твоё здоровье, Макс.

— Сэр? — недоуменно воззрился на него андроид.

— Готовлюсь к переговорам, — улыбнулся ему Николай, опрокинул стакан и направился к каюте лейтенанта. С бутылкой в одной руке и со стаканом в другой.

Перед дверью Николай остановился. Курсант-разгильдяй, тот прежний, зелёный мальчишка, хулиган, боролся в нём с закостенелым и тошнотворно правильным занудой-буквоедом. Соколов тряхнул головой, отгоняя последние сомнения и хулиган, наконец, победил. Вторая, гораздо большая, порция бренди, перекочевала из бутылки в стакан, а затем и в организм энсина.

Занюхав рукавом, Соколов поставил бренди и стакан на пол и принялся осматривать дверь. Замок конечно был ему не по зубам, система реагировала исключительно на лейтенанта Майер. А вот сам механизм двери оказался до боли знакомым. Николай припомнил, что в учебном корпусе Академии, где чаще всего проводились занятия, стояли именно такие двери. Вспомнить, как этот механизм кадет Соколов вскрывал в юности, оказалось делом двух минут.

Изнутри каюта лейтенанта выглядела несколько сумрачной, освещение приглушено, и глазам требовалось немного времени, чтобы привыкнуть. Помещение оказалось много просторнее, чем Николай ожидал. Запахи дезодоранта, бренди и шоколадных конфет витали там. Толстый, пушистый ковролин по всему полу. Рабочий стол у стены, рядом в стену встроен книжный шкаф. Справа у переборки широкая, двуспальная кровать. Практически напротив кровати, близко к противоположной стене, круглый стол на одной центральной ножке. Стулья, комплект к столу, стояли вдоль стены. А в самом дальнем углу, возле ещё одного книжного шкафа, в кресле виртуального проектора, сидела хозяйка каюты.

Николай налил пару глотков в стакан, опрокинул и прошёл дальше внутрь. Что именно транслировало для хозяйки виртуальное кресло, ни увидеть, ни услышать он не мог. Но она его не замечала, это факт. Очередной глоток чего-то из бокала и Майер снова расслабленно полулежит, закрыв глаза.

Николай тактично кашлянул. Лейтенант открыла один глаз и снова закрыла. Соколов кашлянул громче, его уже разбирал смех. Майер снова открыла один глаз, потом вскочила. Вернее будет сказать, попыталась вскочить. С третьей попытки ей удалось подняться с кресла, держась за полки книжного шкафа. Николай теперь мог лицезреть почти голую лейтенанта Майер во всей красе. Это потребовало ещё пол стакана и рукав. Срочно.

Майер была хороша. Действительно хороша. Никаких следов пластики или других вмешательств, лейтенанту это было ни к чему. Природа её не обидела ничем. Привлекательные формы и пропорции фигуры, длинные, стройные ноги, приятные глазу округлости, волнующие мужскую кровь. Густые, волнистые волосы собраны блестящим ободком, белая блузка расстёгнута, упругие, заострённые, в меру полные груди торчат наружу. Она с минуту смотрела на Соколова держась обеими руками за встроенный в стену книжный шкаф. Потом до Майер дошло, что он действительно стоит в каюте, её глаза вспыхнули.

— И чо ты тут забыл? Ка-кого хера ты в моей каюте делаешь?! Кто тебе раз-решил? Я тебя сей-час в шлюз выкину! — прорычала Майер, отталкиваясь от шкафа. От выпитого, язык лейтенанта заплетался, а глаза смотрели не совсем синхронно. Тот факт, что она сейчас только в трусах и тонкой блузке нараспашку, её не смущал.

Весьма нетвёрдой походкой, но решительно, она направилась к Николаю, стараясь обойти столик и не налететь на кровать. Манёвр ей не удался, лейтенанта повело влево, ноги за остальным телом не успевали. И под действием сил тяготения и инерции, Майер с размаха погрузилась в перину.

— Жёваный крот! — прорычала лейтенант оттуда, пытаясь подняться.

— Хотел составить компанию, — заговорил Николай, — но вижу, вы уже и без меня порядком нахрюкались, лейтенант.

Глядя как Майер с переменным успехом пытается преодолеть силу тяжести и встать с кровати, он снова плеснул бренди в стакан. Покачав в хрустальной ёмкости густо-чайного цвета жидкость, неторопливо, смакуя дорогой напиток, выпил. Поднявшись на руках, лейтенант попыталась сфокусировать зрение и уставилась на бутылку в руках Николая. А он откровенно любовался лейтенантом.