Мой ненастоящий (СИ) - Шэй Джина "Pippilotta" - Страница 22

Как же чудовищно это слышать. И понимать, что все, кто не в курсе ситуации, слышат эту фразу и находят её волнующим признанием…

— Поздравляю, — солнечно улыбается мне ассистентка нотариуса, — вы так потрясающе смотритесь вместе!

— Спасибо, — я неуклюже отвечаю улыбкой на улыбку.

Потрясающе. С Ветровым. Я. Ну, да, конечно. А еще — земля квадратная. Рядом с ним потрясающе будет смотреться модель, звезда, светская дива…

Я — не его поля ягода. Невозможно потрясающе смотреться с мужчиной, которого до трясучки боишься.

Жаль, сказать об этом мне уже некому. За Анной закрывается дверь.

— Что ж, Маргаритка, — Ветров вновь поднимается на ноги, продолжая разыгрывать свой спектакль и протягивает мне руку, — сейчас мы с тобой поженимся. Надеюсь, ты готова?

«Разумеется, нет», — отвечаю глазами.

«Выбора у тебя тоже нет», — его взгляд непреклонен.

— Мне зачитывать торжественную речь или вы хотите обойтись краткой версией? — впервые я слышу звучный голос регистратора.

Краткую. Разумеется, краткую. Какая торжественная речь для сделки купли-продажи?

— Зачитывайте, — Ветров обходит стол и развернувшись берет меня под руку, — чем торжественнее, тем лучше…

Зачем?

Ну просто зачем?

Чтобы тем контрастнее потом смотрелся вопрос: «Так что там с ценой, Цветочек?»

Я слушаю речь регистраторши — она на самом деле глубокая, прочувствованная, сочиненная человеком, который явно очень вдохновляется своей работой. И слушая её невестой по-настоящему, я наверняка бы стирала растроганные слезы.

Я же с трудом стою на ногах, только рука Ветрова, оплетающая мое запястье и заставляет меня держаться.

Это. Все. Закончится.

И я его посажу.

Докажу подлог заявлений и что-нибудь еще, чтоб до кучи и побольше было.

— Согласны ли вы, Владислав, взять в законные жены Маргариту, чтобы быть с ней в горе и радости, богатстве и бедности, болезни и здравии, пока смерть не разлучит вас?

— Да.

Голос Ветрова спокойный, невозмутимый, лишенный всяческих сомнений.

Регистратор повторяет тот же вопрос для меня. Хватка моего босса на моем запястье становится крепче. Мысленно я закатываю глаза.

Можно подумать, он волнуется.

Можно подумать, он сомневается в моем ответе.

После того как сам лишил меня пути к отступлению?

— Да, — я гляжу не на регистратора, а на запертый шкаф за её спиной. Говорю сухо, формально, как и следует по моей роли.

Она подносит нам книгу гражданских актов и состояний, для росписи.

Я расписываюсь вслед за Ветровым.

Это не навсегда. Я могу развестись — это даже брачным контрактом предусмотрено.

— Объявляю вас мужем и женой.

Я не успеваю мысленно вздрогнуть от того, что обычно следует за этой фразой. Поздравьте друг друга поцелуем.

Он целовал меня один раз, и даже от того раза меня трясло.

А сейчас…

Я ненавижу его куда сильнее.

— Сфотографируйте нас, — неожиданно произносит Ветров, прерывая фразу регистратора на половине слова.

— Я не фотограф, — женщина неожиданно смущается.

— Фотографы будут потом, на официальной церемонии, — пожимает плечами Владислав Каримович, — а я хочу, чтобы мы зафиксировали в памяти этот момент. Плевать, при каких условиях. Снимайте на мой телефон.

Смартфон Ветрова перекочевывает из кармана его пиджака в ладонь женщины. Она смущается еще сильнее, но поднимает камеру на уровень лица, выбирая ракурс поудачнее.

— Цветочек, посмотри на меня, — так требовательно приказывает, будто от выполнения этого распоряжения зависит чья-то жизнь.

Хотя почему это «будто»? Очень даже зависит. Моя жизнь и зависит.

Я разворачиваюсь лицом к Ветрову. Смотрю в упор в его обжигающие глаза. Редко у меня получалось выдерживать этот взгляд. Он всегда казался мне слишком настойчивым, слишком жгучим. Сейчас держусь из принципа.

— Вот так, — Владислав Каримович опускает руку мне на талию и притягивает меня к себе. Меня будто прижали телом к раскаленному листу железа. Расстояние между лицами — сантиметров пятнадцать. Еще не предпоцелуйное, но уже адское. А уж как он на меня смотрит…

Какой актер пропадает!

Но боже, как же мне жарко от этого взгляда. Такое ощущение, что вокруг меня не охлажденный кондиционером воздух, а африканское пекло.

Пауза затягивается.

Между мной и пристально уставившимся на мои губы Ветровым испаряется последний кислород.

Ну когда уже, когда?

— Сделала, — тетка из ЗАГСа наконец-то прокашливается и — боже — наконец-то, руки Ветрова меня отпускают на свободу. Как я после этого не драпанула к двери кабинета — ума не приложу.

— Спасибо, — крайне охмуряюще улыбается Ветров женщине, забирая у неё телефон, — больше я вас не задерживаю. Свидетельство о браке только не забудьте оставить.

— Разумеется, — из папки с документами регистраторши появляется официальная фиолетовенькая бумажка.

Господи, я ведь теперь жена Владислава Ветрова. Официально!

18. Маргаритка

— Хочешь посмотреть?

Я не сразу понимаю, о чем Ветров меня спрашивает. Мысли сразу же сворачивают в неприятно-пошлую сторону. Он же покачивает в ладони телефон, на который нас только что снимали. С интересом изучает фотографию.

— Нет, — отрезаю категорично. Нет сил смотреть, как он смотрит на меня как на игрушку, которую ему так интересно ломать. А про себя я и так знаю, как выгляжу. Смущенной, слабой, уязвимой. Сил для противостояния нет — я знаю, что в этом моя проблема. Если в моей груди и был стержень — он сломался не сегодня. Задолго до Владислава Каримовича.

Сама себя презираю за это.

Точно знаю, что есть те, у кого в жизни было гораздо больше проблем и жести, но они не сдавались и жили…

— Очень зря, ведь ты отлично получилась, Маргаритка.

Такой самодовольный, у меня аж кулаки сжимаются. Жаль, бесполезно. Я никогда его не ударю, для этого надо хоть сколько-то решимости иметь в запасе.

— Отличная покупка? — язвлю, потому что могу хотя бы это. — Уверены, что не пожалеете, что сроков возврата по гарантии не предусмотрено?

— Зачем мне что-то возвращать, Цветочек? — насмешливо парирует Ветров. — Если тебе что-то не подходит, может оказаться вполне достаточно настроить это под себя.

Он снова говорит про меня как про неодушевленный предмет. С настройками. Секс-кукла с разными режимами.

— Я сейчас уеду, — Ветров огибает стол, возвращаясь за свое рабочее место и собирая разбросанные по нему бумаги, — ты можешь развлекаться как тебе угодно. Если хочешь заняться чем-то сегодня — я вызову тебе помощницу, которая поможет тебе разобраться с приготовлениями к официальной свадьбе.

— Не хочу, — выдыхаю я измученно.

— Окей, но с этим лучше не тянуть, — Ветров выкладывает на стол связку из трех ключей, видимо, от квартиры, — моя фамилия требует большого размаха для мероприятий такого рода. А размах означает море затраченных усилий. Вам придется постараться. Так, если соберешься погулять, пошопиться — вызови водителя и охранника, — передо мной кладется серая визитка с нужными контактами, — без них тебя службы охраны дома просто не выпустит. Когда понадобятся деньги, — на этот раз из ящика стола появляется черная блестящая кредитка, — можешь ни в чем себе не отказывать. Только обойдись без покупки яхты, в этом месяце у меня предстоят крупные траты. На свадьбу, разумеется.

— Владислав Каримович, я ничего этого не хочу, — я даже не прикасаюсь ни к чему, что он разложил передо мной.

— Что ж, не хочешь гулять по магазинам — гуляй по квартире, — милостиво разрешает Ветров, вытягивая тонкий скоросшиватель с какими-то документами и убирая его в кожаную папку, — знакомься. Тут, конечно, чуточку скучнее, но можно найти спортзал — телефон тренера есть на визитке. Приедет в течение пятнадцати минут. Можешь выбрать комнату для детской. Можно даже не одну. Если ты не чудишь — я тебя не ограничиваю.