Токийский полукровка. Дилогия (СИ) - Гримм Александр - Страница 80

После повторения азов, потомок кэнсэя остается доволен увиденным и, отобрав у меня танто, наконец‑то приступает к настоящему обучению.

– Айкути Роппо. Техника первая. Ремора*. – раскрытая ладонь Акихико начинает вращаться, изгибаясь под всевозможными углами, но рукоять ножа не стремится поддаваться на уговоры гравитации, а продолжает липнуть к коже, благодаря Дзики Аму. При этом, положение рукоятки не статично, она постоянно меняет дислокацию в ладони, подстраиваясь под разные хваты.

*Реморы – род лучепёрых рыб из семейства прилипаловых.

– Айкути Роппо. Техника вторая Такифугу* – Постепенно Миямото наращивает темп и кроме кисти начинает совершать вращательные движения еще и предплечьем. В какой‑то момент лезвие ножа просто смазывается, превращаясь в форменный пропеллер. Эта картина чем‑то напоминает эквилибристику с балисонгом. Вот только нож‑бабчока весит раз в десять меньше, чем танто в руках потомка Мусаси и имеет куда меньшую инерцию. А значит совать пальцы в эту мясорубку точно не следует, одним порезом не отделаешься. – Понял, что я делаю?

*Такифугу, или фугу (лат. Takifugu) – род лучепёрых рыб семейства иглобрюховых отряда иглобрюхообразных.

– Выпендриваешься?

– Придурок! – нож моментально стопорится, влипая в ладонь, словно кто‑то невидимый дернул за стоп‑кран. – В первом случае, я кратковременно ослаблял действие «магнитной ладони», чтобы под действием силы тяжести и центробежной силы танто занимал нужное положение в ладони. А во‑втором, сознательно занижал мощность Дзики Аму, чтобы не препятствовать центробежной силе.

– Уау! – выглядит это конечно круто, но, как по мне, не слишком эффективно. А через секунду до меня наконец доходит и повторное «Уау!», вырвавшееся изо рта, уже не наполнено под завязку сарказмом.

– Понял наконец? – улыбается довольный собой горе‑сэнсэй.

Вот уж не знаю, понял или нет, но осознал одно. Теперь я могу использовать броски и захваты, когда в моей ладони покоится рукоять ножа. Пальцы‑то остаются свободными! А добавив к прихватам, только что увиденные довороты кистей я смогу во время приема полосовать противника ножом. Надо будет как‑нибудь научить Мичи этой техники. Да и продемонстрированная Акихико мясорубка тоже сгодится, буду ей овощи шинковать.

– Чего встал? – и этот обмудок бросает в меня танто. – За работу!

Дважды меня упрашивать не приходится. Тут же принимаюсь за тренировку, отрабатывая увиденные движения. Благо, хваленная координация все еще при мне, а Дэндзики Аму на неплохом для новичка уровне. Первая техника – Ремора дается без труда, всего то и нужно, что временно ослаблять подачу Ки к ладони. А вот с Такифугу начинаются проблемы. Мощность электромагнитной ладони приходится регулировать прямо на ходу, отталкиваясь от скорости вращения танто. Стоит невовремя усилить напор Ки, как вращение рукояти в ладони замедляется или вовсе останавливается. Но это не самое ужасное, что может произойти. Куда хуже дела обстоят, когда подача Ки ослабевает и центробежная сила перебарывает магнитную энергию. В этот момент, вращающийся на бешеной скорости, танто слетает с ладони и норовит покалечить неосторожного пользователя Айкути Роппо. Если бы не ножны, предусмотрительно надетые на клинок, то к началу следующего урока я бы легко превратился в калеку. А так, отделался кучей гематом и испорченным настроением.

Ну ничего, вечером доберусь до визуализации и мы еще посмотрим кто кого! – мысленно обращаюсь к зажатому в руке Айкути, когда до ушей доносится нежданный звонок на урок.

Когда врываемся с Акихико в класс, нас ожидает приятный сюрприз – размашистая надпись на доске «самообразование» и номера параграфов для изучения.

– Сугимото‑сэмпай, представляешь Кобаяси‑сэнсэй заболел… – ага сотрясением мозга.

– Дура, ничего он не заболел, ходят слухи, что на него напали! – и я даже знаю кто.

– Сэмпай, а давай сдвинем вместе наши парты, а‑то я дома учебник забыла. – неплохо девочка, далеко пойдешь.

Завидев своего айдола, малолетние мокрощелки моментально забывают о былой дисциплине и начинают всячески привлекать к себе внимание. В отличии от привычной мне школы, здесь нет такого понятия как учитель на замену. Если преподаватель заболел, то детишки дружно усаживаются в классе и начинают заниматься самообразованием. Причем делают это на совесть. Тот бедлам, что сейчас творится вокруг Акихико – это нонсенс и нарушение канонов. Эх, даже завидно немного, девчонки так плотно его облепили – слетелись, словно пчелы на мед. И каждая так и норовит притиснуться к Акихико поближе, чтобы потереться об него грудью или бедром.

Красавчик из богатой семьи, потомок легендарного Миямото Мусаси, первоклассный мечник, разрабатывающий собственный стиль, и наконец избранный потомок святого кэнсэя, надеюсь, у него хотя бы член маленький. Иначе, нет в жизни справедливости.

Чтобы хоть как‑то отвлечься от глупой, девчачьей болтовни, открываю учебник на нужной странице.

Ну, что, Антох, будем опять листать этот скучный, зацензурированный эпос о величии японского народа? Ну да, а какого еще, мы ведь в Японии…постой‑ка!

– Привет. – обращаюсь к своей соседке по ряду.

– Виделись. – недовольно бурчит в ответ смуглокожая красавица и тут же отворачивается.

– Слушай, Раттана, тебе, наверное, тяжело переучиваться? У вас в стране наверняка другое видение истории? – закидываю я удочку.

– С чего ты взял? – ее серо‑голубые глаза наполняются искренним удивлением. – Ты разве не знаешь об эдикте Большой Четверки одна тысяча восемьсот третьего года?

– Эм, нет. – похоже я пропустил кое‑что важное.

– Индия, Китай, Япония и Ацтлан, при поддержке Королевства Таиланд, приняли пакт о единой, всемирной истории.

– Зачем?

– Аджани рассказывал, что это было сделано в рамках улучшения геополитического климата. Для того, чтобы не разжигать в последующих поколениях неприязнь к другим странам и народам было принято решение о стандартизации учебных пособий по истории.

– А в эту стандартизацию случаем не входило урезанное описание военных конфликтов? – осеняет меня неожиданная догадка.

Раттана лишь кивает в ответ и возвращается к прерванному занятию. А именно продолжает с печальным видом пялится в окно. Но мне не до терзаний, скучающей по своей родине, одноклассницы. Я тихо охереваю…

Как пить дать, эти гондоны переписали историю, чтобы что‑то скрыть! Ни за что не поверю в благие намерения политиканов. Где‑то эта большая четверка знатно налажала, раз, отринув былые конфликты, прибегла к такому маневру. Пока размышляю над странной ситуацией, отрабатываю первую технику Айкути Роппо, прямо под столешницей. Боковые стенки парты надежно скрывают танто в моей ладони от посторонних взглядов. Да и нет никому дела до бедного хафу: мальчишки зубрят, девчонки штурмуют оборону младшего Миямото, а смуглая красотка из Таиланда все также пялится в окно.

– Урод!

– Фу!

– Ну и мерзость!

– Вот извращенец!

Кто извращенец? Где? Я что‑то пропустил? Не понял, чего все на меня так таращатся и куда это они смотрят? Прослеживаю за многочисленными взглядами одноклассников – эпический стыд! Поняв в чем дело, спохватываюсь и прекращаю энергично дергать рукой под партой – за тяжкими думами о мотивах местных сверхдержав, я совсем забылся и неосознанно перешел на отработку второй техники Айкути Роппо.

– Извини, только влажные. – на поверхность парты опускается упаковка салфеток и этот сукин сын Миямото, осуждающе покачивая головой, удаляется обратно к своему столу.

Под осуждающими, полными презрения, взглядами моя, с таким трудом заработанная в драке с Ивао, репутация стремительно улетучивается. Я даже слышу звук слива воображаемого толчка, в который я ее спустил. Ну браво, придурок, из грозы средней Тосэн ты только что превратился в обычного, школьного дрочилу.

Глава 12