Тарантино - Доусон Джефф - Страница 35

Таким образом, были сделаны изменения, и мелкие штрихи, характерные для Тарантино, — растянутая диатриба судьи, подробно описывающая достоинства и недостатки электрического стула; спор на две страницы между членами телевизионной команды Уэйна Гэйла о том, какой из фильмов Стивена Спилберга самый лучший, — были вырезаны. Один эпизод, фильм в фильме о Микки и Мэллори на дороге, заканчивающийся тем, что Мэллори простреливают голову, был полностью выброшен и заменен эпизодами из телевизионной комедии положений, написанной Дэвидом Велосом для того, чтобы вызвать симпатию к антигероям.

Тарантино на законных основаниях опечален тем фактом, что над его работой так надругались, но, кажется, ничего не было сделано исподтишка. Обвинения в плагиате можно воспринимать лишь как опрометчивое замечание, имеющее под собой скорее эмоциональное, чем реально осмысленное основание, — не так-то просто украсть сценарий, его создатели в присутствии адвокатов должны подписать целую кипу документов об авторском праве, подтверждающих исконность написанного. Что и было сделано…

Тарантино и Бендер отложили выход “Криминального чтива” в прокат, чтобы он не совпал с выходом “Прирожденных убийц”. Они боялись, что в прессе фильмы будут постоянно сравнивать и сопоставлять. К сожалению, в связи со всем этим Тарантино умудрился сделать несколько уничижительных замечаний по поводу Стоуна в вышеупомянутой статье в журнале “Премьер”.

“Мы с ним на ножах, когда дело касается наших стилей и внутреннего восприятия, — сказал Тарантино о Стоуне, добавив, что, в то время как он сам делает кино, Стоун снимает фильмы. — Я не люблю объяснять, я люблю оставлять вещи не до конца понятными. Он, очевидно, так не считает. Могу себе представить, что если бы Оливер Стоун показал свой фильм тысяче зрителей и тысяча зрителей не поняла бы, чего он, собственно, добивался, — он бы считал это провалом. Для меня лучшее в нем — это его энергия. Но самая его большая проблема в том, что стремление быть понятным идет во вред его энергии, а энергия забивает понятность. Он — Стэнли Крамер со стилем”.

Хотя Тарантино первым протянул до трогательного смешную оливковую ветвь, предложив Стоуну сыграть с ним в настольную игру “Взвод”, он не смог избежать выпада Стоуна, когда тот поведал, что он сам снимал фильмы о том, что с ним происходило до того, как ему исполнилось сорок, до Вьетнама, а Тарантино до сих пор снимает фильмы о том, что происходит в сознании двадцатилетнего.

Стоун на все реагировал болезненно. “Я думаю, что природа бизнеса зиждется на обостренном самолюбии и задетых чувствах, сочетании высокомерия и обиды, но одно дело — чувствовать себя задетым, а другое дело — идти с этим к прессе. Газетные статьи идут отсюда в Израиль, Францию, Италию, Испанию, а в Штатах он нападает на меня и мой фильм, даже не посмотрев его.

Вы должны помнить, что я сценарист. Я написал пять сценариев, и каждый из них так или иначе был изменен режиссерами и продюсерами. Я не всегда согласен, но не выношу сор из избы. Как бы я ни спорил с Брайеном Де Пальмой по поводу “Лица со шрамом”, я не апеллировал к печати. Были случаи, когда я был очень зол, но поносить фильм? Такого я никогда не делал. Пресса и так доставляет нам массу хлопот. Зачем же вмешиваться и порочить репутацию другого человека искусства, другого режиссера, публично? Он сравнил меня со Стэнли Крамером. Это не только оскорбление для Крамера, это оскорбление для меня, потому что он считает себя вправе судить о фильмах другого режиссера. Это чересчур самонадеянно. Этим занимаются кинокритики. Совсем другое дело, когда вы сами снимаете фильмы и уважаете людей, которые это делают и понимают связанные с этим трудности. Он и с другими так поступал. Джеймс Айвори, я читал гадости, которые он о нем сказал. Я его (Айвори) очень уважаю, он через многое прошел и заслужил место под солнцем. Этот парень считает себя вправе оскорблять Стэнли Крамера, Джеймса Айвори, оскорблять меня. Он чрезвычайно высокомерен”.

Стоуну также не нравятся обвинения в двусмысленности. “Я считаю это очень оскорбительным. Все, кто видел “Прирожденных убийц”, знают, что это очень тонкий фильм, в котором нет легко распознаваемых идей. Фильм амбивалентен, в нем много смыслов, и говорить так обо мне очень оскорбительно, он задел мои чувства, возможно, потому что он никогда в своей жизни не понимал, что такое компромисс”.

Нельзя с точностью сказать, повредило ли “Прирожденным убийцам” то, что сказал Тарантино, так как фильм собрал более ста миллионов долларов по всему миру — превосходный результат. Считается, что успех “Прирожденных убийц” и последующие прилюдные скандалы Тарантино со Стоуном способствовали рекламе “Криминального чтива”, хотя для этого нет достаточных оснований. Ясно то, что Тарантино не только получил гонорар в 350 000 долларов за сценарий, но и будает получать пятьдесят процентов от последующих сборов. (“Хорошо я поработал”, — говорит Тарантино.)

“Если ты честен, ты не должен брать проценты, говорит Стоун. — На этом фильме он сделал себе состояние. Больше, чем он, возможно, когда-либо зарабатывал”.

Вообще-то, Тарантино мог бы взять псевдоним, что разрешается писательской гильдией, и избежать всей этой суеты…

“Прирожденные убийцы” остались позади, и невероятный успех “Криминального чтива” заглушил полемику вокруг фильма Оливера Стоуна, который по праву может считаться большой удачей. У тех, кто когда-то был связан с птицами высокого полета, есть тенденция платить им черной неблагодарностью, хотя нельзя сказать, что то же самое произошло в случае Тарантино против Мерфи и Хэмшер. По разным причинам ни у одной из сторон этого конфликта не осталось и следа дружеских чувств друг к другу.

“У Дона и Джейн совершенно другой (по сравнению с Тарантино) взгляд на вещи, они настолько расходятся во мнениях, что непонимание между ними неизмеримо велико”, — замечает Крейг Хейменн. Однако сейчас, когда страсти поутихли, Тарантино и Стоун, кажется, решили забыть старые ссоры. В душевном порыве Стоун даже решил принять предложение сыграть с ним во “Взвод”. “Это все еще больное место, но я не хожу кругами и не думаю: “Прирожденные убийцы”, “Прирожденные убийцы”, пока кто-нибудь не скажет этого вслух, — возмущается Тарантино. — Оливер Стоун? Мы помирились. Дон Мерфи? Мне на него наплевать, каким бы он ни был, он для меня даже не существует. А что касается фильма… Он закончен. Поставлена последняя точка, и я об этом больше не беспокоюсь”.

Неправильно понятый и ославленный злодеем Оливер Стоун, ветеран кино, возможно, был единственным голосом разума во всей неразберихе, и, похоже, если бы то же самое произошло десять или даже пять лет назад, уравновешенные головы не допустили бы, чтобы из всего этого раздули такой скандал.

Не делая ничего дурного, Тарантино продемонстрировал свое умение выпутываться из подобных ситуаций. Не его острый ум, а наигранно бесстрастное отношение к происходящему позволило ему выйти сухим из воды. К счастью, его все еще поддерживают несколько хороших людей, бывших рядом с ним все эти годы.

Джеймс, его менеджер на протяжении десяти лет, была уволена вскоре после “Криминального чтива”, хотя она будет защищать его до последней минуты. “Его отношение было очень забавным, потому что он просто сказал: “Знаешь, ты сделала потрясающую работу. Ты сделала ее настолько потрясающе, что мне в тебе больше нет нужды”. Только Квентин мог сказать что-нибудь подобное. Это действительно было забавно: он уволил меня с утра, днем позвонил мне попросить, чтобы я сделала ему одолжение”.

Она считает, что все дело с “Прирожденными убийцами” возникло на пустом месте.

“Ну, я думаю, он решил, что потерял над ним контроль. У Квентина была привычка… у него очень избирательная память, и, знаете, мне приходилось с этим сталкиваться. Знаете, у него был со мной один разговор, и он приказал мне прекратить действия опциона на что-то, а потом я позвонила тому человеку и сказала: “Я не буду следовать условиям этого опциона”, а он ответил: “Квентин только что звонил мне и сказал, что все в порядке”. А потом Квентин перезванивает мне и сообщает: “Кэтрин, я думал…”, а я говорю: “О нет, он опять думал…”, потому что он опять все переделал. Я имею в виду, что даже с “Бешеными псами”, мне кажется, он до определенной степени не осознавал, что они станут началом его карьеры. Ас “Прирожденными убийцами” случилось то, что он подписал на скорую руку составленное соглашение по передаче Рэнду прав на сценарий в вечную собственность за минимальную, минимальную, минимальную сумму денег. Я думаю, в определенный момент Квентин понял, что люди начали говорить о “Бешеных псах” и что его карьера пошла в гору, поэтому он решил заняться материалом, который, как он считал, исконно был его собственным. Дон и Джейн серьезно поддерживали его желания с самого начала, то есть относились к ним с большим уважением и прилагали массу усилий, чтобы помочь ему и сверить с ним каждый шаг”.