Нелюбимый. Мой единственный (СИ) - Шарикова Мария - Страница 21

Алекс последний раз посмотрел на Омара, и без всякого сопротивления последовал по коридорам в сад, а потом и на улицу ночного города. В душе его царил ад. Леди Кристина, его принцесса, умирала во дворце по его вине, а он не мог даже увидеть её, не мог лечь рядом и держать её руку…

— Будь ты проклят, Омар, — прошептал молодой человек, когда за ним закрылись тяжелые ворота. Потом вцепился руками в волосы и прислонился к стене, будто ноги отказывались его держать.

Он не чувствовал прохлады ночи, опустившейся на Агадир, не боялся разбойников, которые могли притаиться за углом улицы… Леди Кристина умирала за стенами дворца, а он ничем не мог ей помочь… Она умирала от яда, который, подсыпали ей из ревности… Отчего-то Алекс был в этому уверен. Он будет виновен в ее смерти. Сэр Стэнли прислонился лбом к шершавой стене. Что ещё говорил Омар? Она потеряла ребенка? Его ребенка… Их ребенка!

Он провел по лицу рукой, обнаружив, что кроме крови оно мокро от непонятно откуда взявшихся слез. Руки его дрожали, когда он пытался привести себя в порядок. Ему срочно надо в церковь. Да, ему срочно надо в церковь. Количество его грехов явно превысило терпение Господа… То, что начиналось, как забавная игра, закончилась трагедией… Впервые за много месяцев Алекс вспомнил, что он христианин. Он пошел во Французский квартал, туда, где среди дворцов европейцев возвышался шпиль церкви святого Георгия.

Площадь перед церковью была пуста. Алекс подошел к двери, но та была заперта на замок. Поэтому он просто встал на колени перед храмом и стал читать молитву, которую запомнил с детства, моля Господа смилостивиться не над ним, но над леди Кристиной. Позволить ей жить. Позволить ей снова радоваться этому миру. Он же… он сделает все, чтобы она была счастлива! Сэр Стэнли был готов любыми способами загладить перед ней свою вину! Он никогда не бросит ее одну, не позволит больше никому приблизиться к ней со злым умыслом!

Алекс закрыл лицо руками, продолжая молитву. Он никогда не покинет ее! Только бы леди Кристина была жива! Ну а если она никогда не захочет его видеть… Что ж, так тому и быть! Главное, чтобы она жила!

Лорд Харрингтон уже не надеялся увидеть дочь, но каково же было его удивление, когда её привезли к его дому в карете люди дея. Объяснения восточного владыки были внятными, но граф не мог о них думать. Всё его мысли занимала Кристина. Едва живая, его девочка несколько дней находилась на грани жизни и смерти.

Доктор, который осмотрел девушку, пришёл к выводу, что её организм борется, и оставалось только ждать улучшений и надеяться на Господа….

Крисси приходила в себя постепенно. Вначале она услышала встревоженный голос отца, затем почувствовала тянущую боль внизу живота… Ей не хотелось открывать глаза, потому что она прекрасно понимала, что на неё обрушится жестокая реальность!

Но леди Харрингтон так же знала, что рано или поздно ей придётся с ней столкнуться. Поэтому когда отец пришёл в очередной раз для того, чтобы навестить её, она наконец решила открыть глаза.

— Папа, — тихо позвола Крисси, взмахнув длинными ресницами.

Свет… Она не надеялась, что увидит его вновь!

— Крисси, девочка моя, ты пришла в себя! — воскликнул отец, встав на колени возле её кровати. — Как ты себя чувствуешь, у тебя что-то болит?

«У меня болит душа» — хотелось закричать Кристине, но она сдержала свой порыв. Ей не хотелось говорить любящему родителю, какой ад ей пришлось пережить! И самое смешное… Она устроила его себе сама!

— Мне… Я… Что со мной случилось? Как я оказалась тут…?

— Ты ничего не помнишь, Крисси?

— Почти ничего… — опусташеенно произнесла леди Харрингтон, — Али… Ведь это он меня сюда привёз?

Лорд Харрингтон слушал дочь и понимал, что она говорит о человеке который её похитил. С этим граф обязательно намеревался разобраться позже, а пока он должен как можно скорее увезти Кристину в Англию. Только там она сможет забыть то, что ей пришлось пережить на Востоке!

Часть 2. Цена твоей лжи

Глава 1

Плавание домой заняло несколько недель. Всё это время Кристина старалась обдумать то, что случилось с ней за последние полгода. Из невинной девушки, полной жизни и радости, она превратилась в свою бледную тень, мечтая, чтобы все оставили её в покое.

Она думала о том, почему Али поступил с ней подобным образом. Крисси любила его и была готова вопреки здравому смыслу остаться с ним и жить его жизнью! А ещё… Находясь при смерти, Леди Харрингтон всё слышала и теперь думала о ребёнке, которого потеряла! Неужели забрав жизнь неродившегося и невинного создания, Господь наказал её за грехи?!

Отец видел её состояние и старался всячески оградить от новых потрясений. Но Кристина и сама понимала, что никогда уже не будет прежней. Ей стала ненавистна одежда европейского покроя. Она чувствовала себя скованно, когда её новая горничная, которую отец взял ей в услуживание вместо Лотти, туго затягивала ей корсет.

Вот и сейчас, собираясь спуститься к ужину, Крисси была готова забраться в кровать и, нырнув под одеяло, скрутившись калачиком, думать о прошлом.

Но в тоже время леди Харрингтон не хотела расстраивать отца, поэтому каждый день заставляла себя облачаться в неброское платье и вкушать трапезу вместе с остальными пассажирами.

На корабле вместе с ней и отцом плыло ещё несколько семей возвращающихся в Англию, поэтому кают-компания никогда не бывала пустой.

Заглянув в маленькое зеркало, стоящее на туалетном столике, Крисси не переставала удивляться тому, как сильно изменилась со времени своего первого путешествия. Черты лица заострились, золотистые локоны потеряли свой блеск, а голубые глаза стали походить на небо перед грозой. Сшитое перед самым отъездом из Рабата платье кораллового оттенка было ей слишком велико и мешком висело на её хрупкой фигуре несмотря на старания горничной ушить его…

Спустившись в кают-компанию и остановившись у преоткрытой двери, Крисси услышала обрывки разговоров присутствующих в комнате дам.

— Бедная девочка, — говорила одна, склонив голову к своей приятельнице, — наверняка в гареме она видела такие зверства, о которых истинным леди стыдно говорить вслух!

— Рейчел, ты уверена, что она их только видела? — ехидно отозвалась другая дама, — она пробыла там больше двух месяцев…

Кристина слушала разговор сплетниц, жалея, что не может просто раствориться в воздухе. Знали бы эти почтенные матери семейств, что она сама позволила себя соблазнить, а «зверства» своего похитителя находила приятными и даже очень…

— Крисси, с тобой всё хорошо? — спросил лорд Харрингтон, отказываясь рядом с дочерью, стоящей у двери, ведущей в кают-компанию.

— Всё хорошо, папочка, я просто… Просто я немного задумалась, а ещё… Я очень хочу домой! Хочу увидеть маму, Бет и Викторию!

— Мы скоро будем дома, дорогая! — произнёс граф, крепко сжимая её хрупкую ладошку, — а следующей осенью мы поедем в Лондон, чтобы представить тебя ко двору!

— Нет! — мгновенно воскликнула Кристина, понимая, что больше не мечтает о своём первом сезоне и балах, — папа, пожалуйста пообещай, что не станешь требовать от меня выезжать в свет… После всего… Я не готова появляться на людях!

— Крисси, ты же не можешь вечно прятаться в деревенской глуши! Ведь твоим сёстрам предстоит выйти в свет, а делать это без тебя они точно не захотят…

— Папа, я не могу ничего обещать, — глухо произнесла леди Харрингтон, не в состоянии думать о том, что ей придётся искать мужа, а после исполнять супружеские обязанности.

Когда они с отцом вошли в кают-компанию, все голоса стихли, и так было всегда. Кристина уже смирилась с тем, что будет слышать сплетни у себя за спиной.

Кое-как выдержав час в компании болтливых дам и их дочерей, Кристина, извинившись, отправилась к себе.

Оказавшись в каюте, леди Харрингтон долго сидела за туалетным столиком, когда горничная закончила готовить её ко сну. Открыв маленькую шкатулку, девушка стала перебирать лежащие в ней драгоценности. Из гарема она вернулась не с пустыми руками. Подробности Крисси так и не узнала, но когда достаточно окрепла, чтобы подниматься с постели, отец вручил ей шкатулку, несколько нарядов и книгу в красивой обложке. Для Кристины эти вещи имели особое значение, но прежде всего напоминали о том, какую глупость она совершила, подарив своё сердце восточному мужчине. Перестать любить Али она была не в силах, но было трудно смириться с тем, что он так просто вернул её отцу… Или это сделал дей?