Ты будешь просить еще (СИ) - Аверина Екатерина "Кара" - Страница 17

— Выстрел… — двигаю губами пробуя на вкус это страшное слово, вдруг пришедшее в голову через столько лет. — Мама… — выдыхаю, закрываю руками лицо, но паника лишь усиливается, и я не понимаю, в какой момент начинаю просто истошно кричать, перекрывая визг тормозов резко останавливающейся машины.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 24. Феликс

София так закричала, что у меня внутри все оборвалось. Давид развернулся к ней, Фил прижал перепуганную девушку к себе. Я дал по тормозам сжигая резину, увел послушную машину к обочине. Мы с другом одновременно выскочили из салона и метнулись к ней. Дейв оказался ближе, он аккуратно забрал малышку у брата и вынес на свежий воздух.

Я взял ее за руку, Соня дрожит, кусая до крови губы. В глазах дикий неподдельный ужас, срывающий у меня в мозгу планку. Все, что пришло на ум, это жесткий поцелуй, лишающий ее воздуха, меня — рассудка.

Филипп, на удивление, не вмешивается. Кажется, у него тоже шок. Давид осторожно передал Софию мне. Я прижал крепко, до легкого хруста где-то в позвоночнике, и не могу оторваться, прервать, прекратить это безумие. Углубляюсь все дальше в ее рот, кусаю губы, чувствуя металлический привкус.

Софи нервно всхлипывает, вздрагивает при каждом вдохе, цепляется за мою шею царапая ее ногтями, но на поцелуй не отвечает. Ее никак не отпустит, отпускает меня.

Ставлю девушку на ноги все так же удерживая в своих руках. Прижимаю голову к груди, где сердце вот-вот вырвется наружу ломая ребра. Она хватает приоткрытым ртом воздух делая короткие вдохи.

— Я все равно узнаю, где вы взяли ту дрянь, — убийственно смотрю на младшего Дрейка.

— Это не наркотики, — не испугавшись отвечает парень. — Это ты.

— В смысле?! — моя челюсть упала и больно ударилась об асфальт.

— Ехал слишком быстро. Испугалась, — а Соня жмется ко мне все плотнее забыв, что вообще-то меня ненавидит, и злится, и еще много всякого. И это не фобия, это нечто гораздо сильнее.

— Малыш, — чуть приподнимаю ее голову, смотрю в зеленые заплаканные глаза, на перепачканные ее же кровью губы. В кармане настойчиво звонит мобильник. Давид слышит, вытаскивает и отходит для разговора, а я теряюсь не зная, как себя сейчас с ней лучше вести, но с Дмитрием Александровичем нам предстоит очень серьезный разговор. — Софи, — большим пальцем вытираю слезы с ее лица. — Что тебя так напугало, девочка?

— Там был выстрел, — хрипит она. — Это не колесо, не кочка. В нас стреляли, — заикаясь произносит по слогам.

— Сонь, ты о чем? — Фил, похоже, так же, как и мы, знает не все. — Где «там»?! — взрывается парень, разбивая об асфальт зажигалку.

— Не кричи, — просит. — Когда с отцом в аварию попали, — прячется у меня на груди постепенно расслабляясь.

— С чего ты взяла? — не унимается ее младший братишка.

— Вспомнила, — ноги подкашиваются, подгибаясь в коленях. Мне приходится снова поднять ее на руки. Малышка, не сопротивляясь, обняла меня за шею и притихла. — Не хочу домой, — шепчет, щекоча кожу.

— Ко мне поедешь? — кивает. — Хорошо, — сажусь вместе с ней в машину. Давид возвращается, садится за руль, Фил рядом с ним на переднее. — Ты тоже к нам? — спрашиваю у парня уже прикидывая, кто где будет спать.

— Естественно. Не одну же ее с вами отпускать, — Дейв, усмехнувшись, плавно вырулил на дорогу и на допустимых шестидесяти повез нас домой черкнув по дороге сообщение старшему Дрейку, что дети останутся у нас.

— Я видела его… кажется, — шепчет Соня.

— Дома расскажешь, — прижав голову малышки к своему плечу, свободной рукой осторожно глажу ее по ладошкам, перебираю тонкие пальцы и чувствую всю хрупкость маленькой девочки, которая так хочет казаться взрослой. Сейчас она такая уязвимая, что нет желания провоцировать или намеренно говорить что-то грубое. Сейчас хочется держать ее рядом, целовать и…

Нет! Запрещаю себе даже думать об этом. Нарушим договор — потеряем большие деньги, а они нам очень нужны, но как же сложно держать себя в руках рядом с ней.

Софи даже не представляет, насколько мы похожи, только у меня опыта больше и контролировать себя я умею гораздо лучше, делая выверенные шаги, чтобы получить то, что мне нужно. Она же импульсивна в силу женской природы, возраста и «тепличного» воспитания. Избалованная маленькая девочка. Ей бы повзрослеть и тогда… Черт возьми! Тогда из нее выйдет огненная, шикарная женщина, которая снесет крышу любому мужику.

Я не заметил, как девушка уснула, пригревшись в моих объятиях. Поднял ее к нам в квартиру. Давид открыл мне дверь в спальню, я уложил крошку на свою постель. Снял с нее обувь, бережно погладил лодыжки, укрыл одеялом. С себя снял только футболку, продавливая матрас весом лег рядом, сгреб этот сопящий комок, прижал к себе.

За дверью слышится тихая перепалка. Дейв что-то вдалбливает Филу, а мои мысли плавным потоком текут, расставляя все на свои места и только в голову приходят правильные умозаключения, как я слышу тихий шепот сонной малышки:

 — Я вспоминаю урывками, словно часть памяти осталась там, в машине. Врач говорила, что это защитная реакция организма. У отца было хорошее настроение, мы поехали кататься на одной из его коллекционных машин. И все было офигенно!  — она села на постели, сложив на согнутых коленях ладони. Я поднялся на локтях внимательно слушая откровения нашей Софи. — Время только для него и меня. Это так редко случалось, — грустно улыбается. — Ты знаешь, — вздыхает, заламывает пальцы. Не выдержав, сажусь, тяну к себе, усаживаю между ног прижимая спиной к своей груди, беру в кольцо рук и кладу подбородок на макушку. Все это молча, что не перебивать. — Было правда здорово, а потом авария. Мы даже понять не успели, что произошло. На огромной скорости машину словно подкинуло, и она кубарем покатилась по дороге падая то на крышу, то на бок. Я не знаю, сколько нас крутило, кажется целую вечность, а полиция сказала, что все произошло за секунды.  — малышка подняла на меня свои зеленые глазки. — Вылетев с трассы нас затормозили деревья сминая автомобиль всмятку. То, что мы с папой выжили, было просто чудом. В себя пришли уже в больнице. Я первая, отец еще долго лежал в коме, но дядя Саша спас его. И меня. Благодаря занятиям у психолога я перестала бояться машин, даже села за руль снова.

— Видимо и правда хороший психолог, — все же решаю включиться в ее монолог.

— Не достаточно. Я по-прежнему боюсь больших скоростей и мне иногда снятся кошмары. Сейчас редко, но они все же возвращаются. А сегодня… Сначала этот тип в сквере. Он точно там был, — комкает одеяло, случайно касается голого торса, отдергивает руку. — Извини, — неловко опускает взгляд и продолжает рассказ. — В день аварии я видела кого-то и слышала выстрел. Но был он до всего, что случилось или уже после, не знаю. Нас убить пытались, понимаешь?! Моего папочку, — всхлипывает, окончательно вышибая меня из колеи. Ну вот как? Как можно сочетать в себе столько нежности и ранимости одновременно с язвительностью и жутким упрямством?

— Шшш, — разворачиваю ее боком, чтобы увидеть зареванное лицо. — Ты просто испугалась, Сонь. Из организма еще не вышла вся дурь, вот и мерещится всякое. Все хорошо. Здесь тебе точно ничего не угрожает.

— Ты мне не веришь, — тяжелый вздох.

— Верю, — говорю честно. Но сегодня там не было никого, — а вот теперь вру. Еще не хватало, чтобы она дергалась от каждого прохожего. — Я бы заметил.

— Правда? — и как же мне противно сейчас от самого себя, но так лучше и я снова говорю ложь.

— Правда, — мы замолкаем. Ее отпускает, меня наоборот. Догадки, пришедшие на ум всего несколько минут назад, только подтверждаются, но решать все это мы будем утром, а сейчас я не могу отказать себе в удовольствии нагло пользуясь моментом.  — Прости, — выдыхаю за мгновение меняя наше положение. 

Я нависаю сверху над растрепанной, растерянной девушкой с размазанным макияжем, наши взгляды сталкиваются, как два противоположных времени года где-то на рубеже и София первая с жадностью впивается в мои пересохшие губы обвивая ногами напряженные бедра.