Игра в обороне - Райан Кендалл - Страница 9

– Надеюсь, не о той цыпочке из Южной Каролины.

– Это было в Теннесси, и нет. Я вообще о ней не думал.

Ладно, это не вполне так. Та ситуация стала одной из причин, по которым я начал смотреть на случайные связи иначе.

Оуэн знает всю эту грязную историю. Когда я узнал, что у меня скоро будет ребенок, я, конечно же, доверился своему лучшему другу. Черт, я перепугался до смерти. Прилетел в Нешвилл, взял напрокат машину, чтобы добраться до ее дома. Мы поддерживали связь практически каждый день с тех пор, как девушка сказала мне, что беременна. Мы не были близки, но это не мешало мне навещать ее, расспрашивать о ребенке или посылать деньги на вещи, которые, по ее словам, ей были нужны. Я мысленно готовился во что бы то ни стало стать частью жизни этого ребенка, но, когда я появился на пороге ее дома, все рухнуло. Очень быстро.

Открыв дверь, она запиналась и говорила невнятно. Не потребовалось и пяти минут, чтобы понять – она пила и была очень худой. Девушка определенно не выглядела беременной, тем более на седьмом месяце, как утверждала. Когда я начал настаивать на том, чтобы она сказала правду, она расплакалась и во всем призналась.

После целого дня, проведенного в пути, после всех этих дней, полных страха и одновременно решимости стать хорошим отцом, обнаружить, что она лгала мне, – было ударом под дых. Я провел бессонную ночь в дешевом мотеле рядом с аэропортом, ожидая утреннего рейса. Представлял себе, как буду собирать кроватку, красить стены, возможно, мне даже дадут послушать, как бьется сердце ребенка… вместо этого все мои жизненные выборы вдруг обрушились на меня с полной силой. Я лежал на комковатом матрасе, прислушиваясь к шуму машин, и начал задаваться вопросом, нет ли в жизни чего-то большего, чем просто бессмысленный секс.

Оуэн откашливается, и я замечаю, что он все еще смотрит на меня.

Я облизываю губы и скрещиваю лодыжки.

– Итак, этот парень, с которым встречается Элиза. Что ты о нем знаешь?

Оуэн пожимает плечами.

– Он учитель. Она говорит, он хорошо к ней относится. Я еще не знаком с ним, но собираюсь.

Больно слышать, как он говорит это. Конечно, я хочу, чтобы к ней хорошо относились, но я надеялся услышать, что этот парень – мудак. И что дальше? Мы продумаем план, как добраться до ее квартиры и заставить порвать с этим парнем? Твою мать. Мы уже не в школе.

Я знаю, что упустил свой шанс, но это не делает мысль о том, что она с кем-то другим, менее жгучей. Последние несколько месяцев были безумными, и я, черт возьми, в полном раздрае.

Я слегка киваю.

– Просто хотел убедиться, что он к ней хорошо относится.

Оуэн переводит взгляд на меня и следит, как я подношу банку пива к губам.

– Элиза может постоять за себя. И она не совершит какой-нибудь глупости.

Я киваю. Она умеет держать себя в руках. Я слишком хорошо это помню. То, как ее ладони сомкнулись на моей голой заднице, когда она притянула меня ближе, стремясь получить удовлетворение. Хриплые вздохи в мою шею, когда она кончила.

Я сглатываю и смотрю на бутылку, которую слишком крепко сжимаю в кулаке.

– Да, она умная девочка, – наконец выговариваю я. Мне нужно закрыть свой проклятый рот прежде, чем я скажу что-то, чего говорить не должен.

Оуэн кивает и возвращается в гостиную – слава богу, поскольку я не знаю, как долго еще смогу продолжать этот фарс. Я знаю, что не заслуживаю такой девушки, как она, но это не мешает мне хотеть Элизу. Я до сих пор ненавижу себя за то, что не нашел способа извиниться за ту ночь и все исправить. Хотя я не уверен, что такая возможность существует, если ты по пьяни тащишь в постель младшую сестру своего товарища по команде.

Немного погодя приходят девочки. Кейтлин, Кристен и кто-то еще на «К», чьего имени я уже не помню. Я не в настроении для этого дерьма, и когда парни уламывают девушек играть в покер на раздевание, я со своим пивом и трезвыми мыслями ухожу на балкон, просто желая побыть в одиночестве.

Прохладный, темный воздух идеально соответствует моему настроению. Часть меня хочет написать Элизе, но другая часть знает, что это ужасная идея. С той ночи мы обменялись едва ли тремя репликами. Я точно не смогу ни с того ни с сего завязать разговор только лишь потому, что испытываю ревность из-за ее отношений с другим. Она делает именно то, что должна, – продолжает жить своей жизнью.

Балконная дверь открывается, и выходит одна из девушек. Думаю, Кейтлин, но я не уверен.

– Привет, – говорит она тихо. – Подумала, тебе не помешает небольшая компания. – Она подходит ближе, пристально глядя на меня.

– Не слишком любишь покер на раздевание? – спрашиваю я.

Она садится рядом, поджав под себя ноги и обхватив плечи руками. Тут холодно, а она не вполне одета для такой погоды: в легинсы и футболку.

– Я ужасно играю в покер, – говорит она, встречаясь со мной взглядом.

Медленно вздыхаю, затем подношу пиво к губам, делая долгий глоток.

– На какой позиции играешь? – спрашивает она.

– Форвард, – говорю я, все так же разглядывая городской пейзаж. Вот что я люблю в Элизе. Мы никогда не говорим о хоккее. Я улыбаюсь, осознав это. Хоккей – огромная часть моей жизни, и Элиза это понимает, но мы никогда не утруждаем себя мирской болтовней о нем, потому что Элиза всегда была рядом на моем спортивном пути.

– Это значит, ты пытаешься забить гол, – говорит она с улыбкой. Я ценю хорошие двусмысленные шутки, как и любой парень, но сегодня я не могу найти в себе силы улыбнуться в ответ.

– Идея именно в этом.

Я делаю еще глоток, глядя на горизонт, и на мгновение становится тихо.

– Должно быть, тебе это нравится, – говорит она.

– Да. Я играю с четырех лет.

Я жду, когда она скажет, как хорошо я управляюсь со своей клюшкой, или какую-нибудь другую двусмысленность, которую я слышал уже восемь тысяч раз, но она просто кладет руку мне на бедро и склоняется ближе.

– Тут немного прохладно. Если ты захочешь зайти внутрь, может, чтобы просто поболтать, я бы не возражала.

Я оглядываюсь через плечо и встречаюсь с ней взглядом. Тут темно, так что я не могу различить цвет ее глаз, только яркий макияж. Долю секунды я раздумываю над предложением. Я могу выбросить Элизу из головы. Она была последней девушкой в моей постели. После заигрывал с другими, но ни с кем не переспал. А эта девушка, сидящая рядом… Она симпатичная, кажется весьма милой и явно в меня втрескалась, это очевидно. И все же я ничуть в ней не заинтересован.

Ни малейшего шевеления в штанах.

– Извини, – бормочу я. – Я не в настроении сегодня.

– Я тут не для того, чтобы тебя соблазнять. Просто мне показалось, что тебе грустно.

– Это… мило. Но я в порядке, просто много всего навалилось.

Кейтлин, или как там ее зовут, кивает, но не выглядит убежденной.

– Спокойной ночи, – говорю я, вставая.

Не дожидаясь ее ответа, я тащусь через балкон и направляюсь внутрь.

Когда я открываю раздвижную дверь и вхожу, то слышу смех.

– Черт, чемпион, это было быстро! – выкрикивает Ашер. – Человек-минута.

Тедди кашляет в кулак.

Я не одергиваю его, просто иду по прямой к своей спальне и закрываю дверь.

Опираюсь о комод обеими руками и делаю глубокий вдох. Мне отчаянно нужно, чтобы все вернулось в прежнее русло. Мой рассудок зависит от этого. Впереди – важный сезон, и я должен играть на пределе возможностей, если мы хотим продолжить победное шествие прошлого сезона, когда мы взяли чемпионский титул. Я не могу позволить Элизе и тому, с кем она встречается, помешать этому. Пришло время отпустить ее… чтобы я тоже мог двигаться дальше.

Глава 8. Пельмени

– Отличная работа, – говорю я, наклоняясь, чтобы осмотреть пальчиковый беспорядок, который устроили восемь моих маленьких учеников. Желтые солнца, и красные цветы, и много волнистых коричневатых мазков украшают стол.

И, несмотря на настоящий дурдом после занятий рукоделием, я очень горжусь ими. Мне нравится быть учителем младших классов. С девяти до четырех каждый день я отвечаю за восьмерых маленьких человечков, которые души во мне не чают. Меня встречают объятиями по утрам, мне достается честь перебинтовывать оцарапанные колени и успокаивать задетые чувства, и обычно кто-нибудь обязательно говорит мне, что я – красивая. В общем, это неплохая работа. Плюс у нас есть время перекусить. Я обожаю перекусы. Сегодня у нас были крекеры в виде животных. Они – мое секретное оружие, когда мне нужно привлечь внимание детей.