Побочный эффект (СИ) - "Miss Doe" - Страница 133

— Ты не слишком веришь в верность мне сына Люциуса? — Голос Волдеморта стал слегка насмешливым, хотя на его лице это никак не отразилось.

— В его верность вам я верю, мой Повелитель, — Снейп на секунду вскинул голову, взглянул Хозяину в глаза и тут же снова склонил её в почтительном поклоне. — Но умение убивать приходит с опытом. А убить знакомого человека, стоя с ним лицом к лицу и глядя в глаза — непосильная задача для такого юнца.

— Но не для тебя, не так ли, С-с-северус-с? — голос Волдеморта звучал почти ласково. Он мягко обволакивал сознание, покачивая его, словно убаюкивая.

— Разумеется, Повелитель.

— Я рассчитываю на тебя, — Волдеморт вглядывался в Снейпа, словно пытался взглядом пробуравить его мозг.

— Я всегда готов служить вам, мой Лорд.

— Надеюсь.

Одарив Снейпа ещё одним долгим прожигающим взглядом, который тот выдержал, не пошелохнувшись и не дрогнув ни единым мускулом, Волдеморт продолжил:

— Что делает Поттер?

— Учится. А по вечерам довольно часто ходит к Дамблдору. Чем они занимаются, старик не говорит. Но я подозреваю, что он передаёт ему какие-то свои умения и навыки для борьбы с вами, Повелитель.

— Ты пробовал помешать их занятиям? — недовольно спросил Волдеморт.

— Когда появляется такая возможность. Но я не могу делать этого постоянно, чтобы не вызывать подозрений.

Волдеморт явно был недоволен ответом. Но возражать не стал, понимая, что Снейп, в сущности, прав.

— Постарайся по крайней мере узнать, чем они занимаются, — Волдеморт вновь взял в руки палочку и теперь поглаживал её кончиками пальцев.

— Да, мой Лорд. Это трудно, но я постараюсь. Впрочем, чему бы старик ни учил Поттера, особых успехов он вряд ли добьётся. Мальчишка ленив и плохо обучаем.

— Возможно, он такой только с тобой, Северус. А Дамблдор сумеет обучить его чему-то полезному, — Волдеморт сверху-вниз взглянул на склонившегося перед ним Снейпа. — Что ты за учитель, раз не можешь наладить контакт ни с одним, ни с другим? Ладно бы Поттер — это понятно. Но с Малфоем…

— Подростки в этом возрасте становятся неуправляемыми, мой Повелитель, — ответил Снейп. — А давить на них — значит испортить всё дело.

— И тем не менее, тебе придётся выполнить моё задание, — Волдеморт повысил голос, в котором теперь преобладали холодные свистящие звуки. — Ты узнаешь, чем занимается старик с Поттером.

— Да, мой Лорд, — Снейп вновь почтительно склонил голову.

— Иди, — Волдеморт откинулся на спинку кресла, погружаясь в задумчивость.

Снейп с достоинством поднялся, молча поклонился и быстро покинул комнату, бесшумно притворив за собой дверь. Конечно, он узнает, чем Дамблдор занимается с Поттером. Старик сам расскажет ему. А вот интересно, как бы ему пришлось выполнять это задание, не будь он двойным агентом?

Малфой-мэнор был по-прежнему мрачен и пуст. Стояла глубокая ночь. На своём пути Снейп не повстречал ни одной живой души. Выбравшись из замка, он стремительно направился к воротам. Ему хотелось как можно скорее оказаться в Хогвартсе — сырые промозглые подземелья по сравнению с этой ночью казались верхом уюта и комфорта. Снейп прислушался к себе. Никакого присутствия Лавгуд в своём сознании он не ощутил. А жаль.

Добравшись до спальни, Луна поспешила юркнуть в кровать и задёрнуть полог. Ей не хотелось никого видеть и ни с кем разговаривать. Луне казалось, что смутное беспокойство, возникшее в кабинете у Снейпа, не даст ей уснуть всю ночь. Но она ошиблась. Напряжённые занятия с профессором, подготовка к СОВ, волнения и тревоги последних дней сделали своё дело — Луна провалилась в сон, едва её голова коснулась подушки. Сновидений поначалу не было. Но постепенно из мягкой вязкой темноты стали возникать образы. И Луна сразу ощутила, кому они принадлежат.

Мрак в сознании постепенно рассеивался, уступая место полутьме, в которой Луна без труда узнала привычную обстановку хогвартских коридоров. Она стояла в густой тени за поворотом и напряжённо вглядывалась в полумрак находившейся неподалёку ниши. В ней явно кто-то был, и Луна знала — кто.

В окружающей тишине любой, даже самый слабый звук, гулко отражался в ушах. Или в мозгу? И самым сильным звуком был стук её собственного сердца. Её? Нет, его. Потому что сейчас она снова была Северусом — семнадцатилетним юношей, замершим в темноте школьного коридора, не имеющим сил оторвать взгляд от девушки, которую он любил больше жизни (как ни банально звучит, но это было именно так) и которая в данный момент целовалась с его злейшим врагом — человеком, растоптавшим его у неё на глазах. Она целовалась с ним истово, с удовольствием, явно сгорая от страсти. Шорох их рук, скользящих по одежде, звуки поцелуев, исступлённые постанывания отдавались в душе замершего Северуса дикой, непереносимой болью — словно с каждым новым звуком кто-то вынимал и вновь всаживал в него раскалённый нож — медленно, со вкусом проворачивая обжигающее лезвие у него внутри.

Ревность, обида, осознание, что его предали, — всё это разъедало душу гневом и бессильной яростью. Но хуже всего было ощущение безвозвратной потери — его мечта о счастье с любимой девушкой разбилась вдребезги, осколки валялись у ног, а в душе зияла дыра, и он понимал, что её уже ничем не заполнить. Даже горечью осознания, что Лили предпочла ему этого подонка — пустого, никчёмного бездельника. Все богатства души Снейпа, которыми он готов был щедро делиться с нею всю жизнь, для неё не имели никакой ценности. Ему предпочли чемпиона школы по квиддичу с гнилой душонкой, но умением нравится всем и благодаря этому жить легко и беззаботно.

Все его усилия стать человеком, достойным её уважения, оказались напрасными. Раньше она жалела его и дружила с ним из жалости. И из благодарности за то, что он ввёл её, волшебницу, оказавшуюся в одиночестве среди магглов, в мир магии. Жалость и чувство долга… А он-то надеялся, что она любит его и что у них есть совместное будущее.

Сейчас в голове у Северуса не было мыслей о том, что он всё равно станет человеком, которого будут уважать и бояться. Человеком, достойным не жалости и презрения, а любви. Её любви. Волны боли, ненависти и обиды смыли эти мысли без следа. Нужно было уходить, уходить немедленно, но Снейп не мог заставить себя сдвинуться с места и продолжал вглядываться и вслушиваться в полутьму. Воображение дорисовывало то, что не могли разглядеть глаза, и эти картины терзали его больше, чем то, что происходило на самом деле. Пытка была столь невыносимой, что Луна проснулась, дрожа всем телом, которое заливал липкий противный пот. Ей было трудно дышать, сердце будто ухало вниз, в невесомость, разливая внутри какое-то мерзкое томление, замешанное на страхе.

Так отвратительно Луна не чувствовала себя никогда в жизни. Вот, значит, какие они — муки ревности! Луне стало так жаль Северуса, будто эти муки он испытывал прямо сейчас. Захотелось помчаться к нему, прижать к себе, успокоить, сказать, что она любит его и никогда-никогда не предаст. Стоп. Раз ей приснился этот сон, значит, Северус принял зелье. Предчувствия не обманули её — его действительно вызывал Тот-Кого-Нельзя-Называть. А она всё проспала!

Луна прислушалась к себе. Если зелье действует, можно попытаться узнать, где он сейчас и как себя чувствует. Ей показалось, что он движется где-то в ночи, среди мрака и завываний ветра. Луна поняла, что ей необходимо увидеть его — сейчас же, немедленно! Только увидеть, убедиться, что с ним всё в порядке — больше ничего. Она тихонько выбралась из постели, захватив волшебную палочку, бесшумной тенью выскользнула из спальни, наложила на себя дезиллюминационнон заклинание и, миновав пустующую в этот час гостиную, выбралась из башни. Она мчалась вниз с такой скоростью, будто за ней гналась стая разъярённых мантикор.

Оказавшись в холле, Луна на всякий случай спряталась за колонну. Заклинание — заклинанием, но лучше не рисковать. Привела в порядок дыхание и попыталась обуздать бешеный стук сердца в груди. Минуты ожидания тянулись мучительно долго. Действие зелья становилось всё слабее. Но, хвала Мерлину, кажется, он в порядке. Скорее бы уже пришёл!