Забудь обо мне (СИ) - Субботина Айя - Страница 17

Я мысленно считаю, сколько времени прошло с того вечера в клубе.

Два месяца? Так много?

Не удивительно, что у Андрея новые отношения.

У нас же, по сути, вообще ничего не было. Страдать было бы… глупо. Да и не верю я в мужские страдания. Это про женские страдания пишут целые научные труды, разделяют на целую кучу стадий и часто приравнивают к стихийному бедствию. А у мужчин все проще: пару дней запой с друзьями — и: «Смотри, какая жопа пошла!»

В любом случае, понятно одно: видеться с Андреем я не хочу.

Точнее, не хочу, чтобы он видел меня.

Не когда он сидит с новой женщиной, а у меня вид загнанного зайца.

— Что ты как дура?! — громко шипит Танян, делает лицо-кирпичом и спокойно шагает к столу, как раз напротив которого и сидит парочка.

Мои попытки сделать вид, что ничего не было, превращаются в труху, потому что Андрей сначала замечает ее — хмурится, не сразу вспоминая, где они могли видеться — а потом ведет взглядом по залу.

Натыкается на меня — до сих пор сидящую на корточках в груде покупок.

Я все-таки поднимаюсь, хоть делаю это вообще не грациозно: почему-то неприятно ноет в животе, как от предчувствия чего-то нехорошего.

Так… странно.

Три свидания, гора сообщений и телефонных звонков, а у меня нет ни малейшего представления, что будет дальше. Мы просто посмотрим друг на друга, молча решим, что лучше не здороваться и разойдемся? Мы кивнем друг другу, а перед тем как уйти, Андрей подойдет и спросит, как у меня дела?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Его спутница сидит спиной ко мне и не может видеть, что происходит, но явно замечает, что он слишком долго смотрит ей через плечо. Поворачивается. Замечает меня. Проводит взглядом сверху вниз.

Она не то, чтобы красавица — обычная женщина возраста «немного за тридцать»: аккуратная, хорошо одета, ухоженные темные волосы. Пару раз Андрей обмолвился, что брюнетки — его слабость, и я — вторая блондинка в его жизни. Я тогда еще пошутила, что вторая — и последняя.

Вот черт.

Он кивает и сдержано улыбается.

Я делаю то же самое в ответ и, стараясь не смотреть на них, нервно иду к столу, за которым расположилась Танян. Тут два метра расстояния, господи боже! И музыка играет так тихо, что можно даже не напрягать слух, чтобы слышать разговоры друг друга.

Сажусь на стул, боком к столу напротив.

Достаю телефон и дрожащими от злости пальцами пишут Танян: «Я тебя убью с особой жестокостью. Считай это моим чистосердечным признанием!!!»

Взглядом даю понять, что телефон у нее пискнул не просто так.

Она читает, довольно лыбится и, как ни в чем не бывало, начинает клеить официанта.

Глава шестнадцатая: Март

Дина — младшая сестра моего коллеги по работе.

Мы вообще случайно познакомились: мы с Толиком после работы зашли посидеть и расслабиться под хороший кофе и кальян, а Дина отмечала с подругами чей-то день рождения. Сама нас заметила и подошла, а когда Толик затупил и забыл меня представить, сама протянула руку и сказала: «Привет, я Дина, сестра этого невоспитанного медведя — и если вы не дадите мне свой номер телефона, я проиграю той компании за столом бутылку шампанского. Поверьте, это милое уютное место не стоит того, чтобы превратиться в развалины часовни компанией очень веселых женщин».

После Динамщицы я дал себе слово взять паузу в общении с женщинами, но с Диной как-то сразу все сложилось: внешне она была полностью в моем вкусе и не строила из себя «подарок», боясь сделать первый шаг. Это только кажется, что мужчинам так запросто познакомиться с кем-то, а на самом деле споткнувшись об энное количество отказов — часто приправленных взглядом «Ты что, пес?!» — желание проявлять внимание без хотя бы какой-то инициативы с противоположной стороны сходит на нет.

Так что, получив сразу два таких бонуса, я не просто дал свой номер телефона, но и предложил, если что, подвезти до дома.

Она улыбнулась и пошутила про рыцаря и белого коня.

Я тоже пошутил — про то, что на самом деле у Рапунцель были темные волосы, и сказки все врут.

И, конечно, отвез ее домой.

А на следующий день забрал с работы, мы поужинали, погуляли по набережной и поехали ко мне.

Это было почти месяц назад.

И с тех пор я еще раз убедился в том, что отношения нужно заводить с ровесницами: они знают, чего хотят, не имеют мозг и не врубают динамо.

Ну а Дина, кроме всего прочего, еще и была увлечена карьерой модного фотографа, хорошо зарабатывала, не закатывала истерики, если я вдруг заматывался на работе и забывал перезвонить.

Я знал, что с ней делать и чего хочу от наших отношений.

Не то, что с Динамщицей, над головой которой даже на третьем свидании лично для меня так и остался висеть знак вопроса.

Но было бы слишком хорошо, если бы было все идеально.

Потому что с одной стороны с Диной было… слишком понятно. Иногда я ловил на себе ее взгляд, в котором ясно читалось: «Я уже выбрала университет нашим будущим детям». И, хоть ей хватало женского чутья не нести такую дичь вслух, уверен, что в своем плане на жизнь она давно нашла мне место и роль.

А с другой стороны — я не удалил фотографии Алисы, хоть за мной таких сантиментов никогда не водилось, и я точно не хранил фотки случайных женщин. А я отнес ее именно в эту категорию, потому что на что-то большее наши свидания так и не вытянули.

И периодически я пересматривал эти фотографии.

Не потому что скучал.

Просто хотелось. Просто у нее было милое лицо. Просто я почему-то хорошо помнил наши разговоры и ее умные шутки.

И, чего уж там, шикарные сиськи.

— Твоя знакомая? — спрашивает Дина, когда я дважды останавливаю себя от желания повернуть голову и посмотреть на Алису.

Она сидит за соседним столом, о чем-то негромко говорит с подругой.

Почему-то краем глаза замечаю лежащие на краю стола варежки.

Я, правда, собирался встречаться с женщиной, которая носит варежки?

— Виделись пару раз, — выбираю самый нейтральный ответ.

О том, что в моей жизни была эпопея с сайтом знакомств, Дина не в курсе.

— Выглядит очень молоденькой, — развивает она, уже чуть ли не в открытую разглядывая Алису. — Не по возрасту тебе.

— Это просто знакомая.

Я не люблю, когда меня пытаются впихнуть в какую-то категорию, ограничить рамками возраста, внешнего вида, финансовых возможностей и моральных ценностей. Моя жизнь — мне решать, как и с кем я ее проживу.

Дина, к счастью, понимает, что тему лучше не развивать, и возвращается к разговору.

Правда, я уже ни хрена не помню, что мы обсуждали: какой-то фильм что ли?

— Между прочим, он очень милый, — слышу голос подруги Алисы. — И когда мужчина так настойчиво ухаживает, ему нужно дать шанс.

— Прекрати, — злится Алиса, и я все-таки поворачиваюсь.

Просто чтобы убедиться, что у нее сейчас поджаты губы, и она нервно теребит край волос.

Они теперь совсем не розовые, а светлые с золотом. И в ухе вместо пары больших модных сережек, два сдержанных «гвоздика» с белыми прозрачными камешками. Узкий свитер под горло, джинсы, сапоги на удобной плоской подошве.

И варежки.

— Может, пойдем? — Дина не дожидается моего ответа — первой встает из-за стола.

Помогаю ей надеть пальто, даю ключи от машины и предлагаю подождать там, пока буду расплачиваться.

Жду счет, оставляю официанту «на чай».

Алиса идет к стойке и задерживается там, о чем-то «улыбаясь» с баристой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Нарочно торможу, «вдруг» вспомнив, что мы хотели взять с собой «те маленькие французские печеньки», и иду туда же.

Становлюсь так, чтобы между нами была максимум пара сантиметров пространства.

Нет, Андрей, ты серьезно еще что-то тут думаешь насчет этих «варежек», когда в машине сидит женщина, в которой идеально почти все?