Сердце нараспашку (СИ) - Головьева Светлана - Страница 16

— Не так шикарно, как ты привыкла, да? — Рэй стоит за моей спиной, очевидно, наблюдая за моей реакцией. Я поворачиваюсь к нему и улыбаюсь. Конечно, он думает, что я богатенькая девочка, у которой на первом месте стоит толщина кошелька своего партнёра, чем его личность. Если честно, то в последний год я вообще ни на что не обращала внимания. Мне не был важен ни характер, ни внешность, ни количество нулей на банковском счёте. Но с Рэем всё изменилось. Мне хочется узнать его, о чём он думает, чем живёт, от чего бежит, что любит. И меня совсем не волнует, живёт он в четырёхэтажном особняке или в маленькой квартирке, на окраине Бостона.

— Если честно, то у тебя очень мило, а главное чисто, что для холостяцкой берлоги вообще немыслимо. Признайся, ты специально прибрался для меня? — подхожу к нему и обнимаю его за шею. Он немного выше меня и мне нравится смотреть на него снизу вверх. Я очень высокая и раньше мне сложно было найти мужчину хотя бы такого же роста, что и я. Но с Рэем я чувствую себя маленькой и хрупкой девочкой.

— Люблю быть готовым ко всем событиям, в том числе и к твоему визиту, — он обхватывает меня за талию и наклоняется, целуя мою линию подбородка, шею, ключицы. Я обнимаю его крепче, боясь, потерять сознание и упасть. Каждый его поцелуй словно прикосновение лёгкого пёрышка будоражит и вызывает мурашки по всему телу. Он снимает с меня пальто, и оно падает прямо на пол. Конечно его лучше повесить на вешалку, но сейчас у меня нет ни сил, ни желания заниматься этим.

— Значит, ты всё продумал? — мурлычу я, наслаждаясь его ласками.

— Конечно, разве с тобой можно иначе? — Рэй подхватывает меня на руки, и я вскрикиваю от неожиданности, цепляясь за него мёртвой хваткой. Давно меня не носили на руках, и от этого у меня ещё сильней кружится голова. Рэй несёт меня в спальню и опускает на кровать. Но вместо того, чтобы присоединиться ко мне отходит и достаёт из кармана брюк зажигалку и принимается зажигать свечи. Я слежу за каждым его движением и понимаю, что в спальне возможно около двух десятков свечей. И от их света спальня наполняется своей неповторимой атмосферой. Я никогда такого не видела, поэтому сижу, не шевелясь, глядя на эту красоту, словно завороженная.

— Нравится? — Рэй возвращается и садится на кровать рядом со мной.

— Нравится? Да ты должно быть шутишь? Я в восторге, это так прекрасно, — заканчиваю я уже шёпотом, потому что чувствую, как мой голос грозит сорваться. Во мне столько чувств и все они готовы вырваться из меня. Я впервые за долгое время ощущаю себя нужной, любимой, счастливой. Моё сердце радостно трепещет, а в глазах вот-вот появятся слёзы.

— Тогда почему ты плачешь? — тихо спрашивает Рэй, аккуратно касаясь моей щеки, заставляя посмотреть на него.

— Я не плачу, вовсе нет, — мотаю головой, улыбаясь ему, но чувствую, как единственная слезинка всё же стекает по щеке.

— Я думал, мы договорились больше не лгать друг другу.

— Да, я помню. Понимаешь, для меня давно никто не делал ничего такого, на меня давно никто так не смотрел, как ты. Вот я и расчувствовалась.

— Селеста, теперь я всегда буду делать для тебя такие вещи, всегда буду так смотреть, и так целовать, — он берёт мою руку и целует тыльную сторону кисти. При этом его взгляд не отрывается от меня. — Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы ты больше никогда не плакала. Поняла?

Я лишь киваю и бросаюсь в его объятия. Рэй обнимает меня крепко-крепко, наши губы налетают друг на друга, сцепляясь в неистовой борьбе. Наши руки исследуют тела друг друга, снимают одежду, ловко расправляясь с застёжками и молниями. Когда с этим покончено и мы остаёмся обнажёнными, я наконец чувствую его горячую кожу. Нас больше ничего не разделяет. Я вдыхаю запах его парфюма, отвечаю на его поцелуи и чувствую, как возношусь всё выше к небесам.

Рэй опрокидывает меня на спину, наваливаясь на меня сверху. Он разрывает поцелуй, его пальцы ласково перебирают мои волосы, а глаза смотрят в самую душу. Я обнимаю его, опутываю его тело ногами, представляя себя какой-то лесной нимфой. Рэй смотрит на меня с вожделением и страстью и это в свою очередь сильнее меня распаляет.

Рэй, словно какой-то фокусник достаёт откуда-то блестящий пакетик и надевает презерватив. Ловко, одним движением и это зрелище делает меня ещё более влажной. Его член в полной готовности и выглядит очень впечатляюще. Когда Рэй устраивается между моими бедрами, то секунду медлит. Смотрит на меня так, словно ждёт одобрения. Поэтому я киваю и прижимаю его к себе ближе. Целую его в губы, когда член Рэя входит в меня. Господи! Я чувствую, как он медленно растягивает меня, касаясь самых нужных точек. Я даже не представляла, что он настолько большой. Я выгибаюсь ему навстречу, сильнее обвивая его тело. Руки Рэя путешествуют по всему моему телу, он сжимает мою грудь, опускается ниже, к бёдрам, а потом он садится и закидывает мои ноги себе на плечи, что позволяет ему входить в меня ещё глубже. Я практически задыхаюсь, двигаюсь ему навстречу, вскрикивая при каждом толчке от великого наслаждения. И Рэй лишь увеличивает это наслаждение, когда его большой палец опускается на мой клитор. Он массирует его, посылая в моё тело миллион зарядов тока. Я теряюсь в пространстве, отдаваясь этому мужчине целиком и полностью. Всё что я могу, это жадно хватать ртом воздух, цепляться за простыни и благодарить Бога за то, что он послал мне такого мужчину. Когда приближение оргазма становится ощутимым, Рэй опускает мои ноги и опускается на меня сверху. Его губы находят мои, и он в последний раз толкается в меня. Нас накрывает практически одновременно. Моё тело сотрясается от спазмов, голова кружится от выпитого алкоголя и целой бури чувств, что накрывает меня снова и снова. Я цепляюсь руками за Рэя, наверняка делая ему больно. Но иначе я просто не могу. Целую его и в порыве прикусываю его губу. Чувствую вкус крови на языке и сама себе удивляюсь.

— Неужели я пробудил в тебе зверя? — усмехаясь, спрашивает Рэй, приподнимаясь на локтях. В этом полумраке, окружённый светом горящих свечей, со спутанными кудрями и горящим взглядом он выглядит божественно и сексуально.

— О, да, дорогой, боюсь, ты от меня сегодня не скоро отвяжешься, — улыбаюсь ему сексуально и быстро меняю положение. Теперь я сажусь сверху на него, а он лежит подо мной, с интересом наблюдая за мной.

— А кто сказал, что я хочу отвязаться от тебя? — рокочущим тоном произносит он, касаясь моего обнажённого бедра. — Я только начинаю к тебе привязываться, причём самыми крепкими узлами.

Рэй

Она такая красивая. Без макияжа, без этого излишнего искусственного лоска. Чёрные пряди волос раскиданы по подушкам. Глаза закрыты, и я впервые замечаю, какие у неё длинные ресницы. Она спит и еле заметно улыбается во сне. Сейчас, когда она не тратит силы на то, чтобы окружить себя шипами и кирпичными стенами, Селеста выглядит по-настоящему невинной и нежной. На самом деле в ней очень много этой нежности и мягкости, хоть этого и не видно с первого взгляда.

Я провожу пальцами по её запястью, её ладонь лежит на моей груди. И мне нравится это ощущение. Слишком давно ко мне никто так не прикасался. Я уже забыл, как это приятно. Сколько вещей мы не замечаем, пока они внезапно не исчезнут из нашей жизни. Сколько слов пропускаем мимо ушей, от скольких объятий отказываемся, сколько улыбок игнорируем. А стоило бы фокусировать на этом своё внимание. Чтобы потом не жалеть об упущенном. Моё сердце снова сжимает стальной кулак, и я чувствую эту привычную острую боль. Глаза режет, словно миллион острых осколков, но я не могу проронить ни слезинки. Я не ревел на похоронах своей семьи. Мне очень хотелось, но вся моя боль копилась в груди, разъедала органы, как яд, всасывалась в вены, разбредаясь по телу вместе с кровью. Моей боли совсем не хотелось покидать моё тело со слезами, ей было уютно внутри меня, поэтому она до сих пор со мной. Она мой тюремщик и я в её власти.

— Рэй, всё хорошо? — тихий сонный голос Селесты возвращает меня в реальность. Я так погрузился в свои мысли, что не заметил, как она проснулась. Смотрю на неё и улыбаюсь, стараясь скрыть свои чувства за этой радостной маской. Рядом с ней я разрываюсь на две части. Одна часть меня, неутолимо тянется к ней, хочет любить её и быть любимым ею, жаждет её целовать и чувствовать на себе её прикосновения. Но другая часть меня, та, что до сих пор живёт прошлым, никак не может оставить позади Бри. Эта часть чувствует себя предателем и полным ничтожеством. И она ревностно охраняет место в сердце, которое занимает Бри. И я понимаю, что мне будет слишком сложно справиться с этой ситуацией. Эта борьба внутри меня будет болезненной. Но разве в любви бывает иначе? Любовь слишком дорогое удовольствие, и чтобы её получить приходится сражаться, разбиваясь на части снова и снова. И я хочу бороться, даже если в итоге эта любовь уничтожит меня. Зато я буду знать, что сделал всё, что мог.