Неразведанная территория (сборник) - Уиллис Конни - Страница 8

— Отличный ресторанчик, — заявила она. — Тут можно ходить без обуви. — И в доказательство она задрала босую ногу. — А если проголодаешься, пока ждешь свой заказ, можно что-нибудь поклевать. — Крутанувшись на стуле, она сорвала пару зеленых стручков. Один протянула Байшу, второй надкусила сама. — Спорим, что Кинси не передумает! Кинси говорит, от шунта боль еще хуже, чем от растяжения связок.

— А без него боль куда сильнее, — заверила ее Виола, бросив на меня выразительный взгляд, означавший: «Ну вот, теперь ты видишь, что натворила моя сестра?»

— Трейси, почему бы тебе не сесть напротив Виолы? — предложила мамуля. — А Пердиту, когда она явится, мы посадим рядом с тобой.

— Если она явится, — заметила Виола.

— Я попросила ее прийти в час, — сказала мамуля. — Так что у нас есть возможность выработать стратегию до ее прихода. Я говорила с Кэрол Чен…

— Ее дочь чуть было не стала циклисткой в прошлом году, — пояснила я Виоле и Байшу.

— Кэрол сказала, что они собрались всей семьей, вот как мы сейчас, и просто поговорили с дочерью. И та в конце концов решила, что не будет становиться циклисткой. — Она обвела взглядом стол. — Мне кажется, что нам следует поступить так же. По-моему, сначала мы должны объяснить Пердите важность Освобождения и рассказать о временах ужасного угнетения, которые ему предшествовали…

— А по-моему, — прервала ее Виола, — мы должны попытаться уговорить ее прожить несколько месяцев без амменерола, вместо того чтобы удалять шунт. Если только она придет. Я в этом не уверена.

— Почему бы и нет?

— А что бы ты делала на ее месте? Я хочу сказать, что все это напоминает мне суд инквизиции. Она должна будет сидеть, слушать и оправдываться, одна против всех. Может, она и чокнутая, но дурой ее не назовешь.

— Никакая это не инквизиция, — возмутилась мать. Она озабоченно поглядела мимо меня на входную дверь. — Я уверена, что Пердита… — Она запнулась, встала и неожиданно бросилась в заросли аспарагуса.

Я обернулась, ожидая узреть Пердиту с обесцвеченными губами или татуировкой на всем теле, но сквозь листву ничего не было видно. Я отвела ветви в сторону.

— Неужто Пердита? — спросила Виола, подаваясь вперед.

Я всмотрелась в просвет шелковичных ветвей.

— О Господи, — только и смогла я выговорить.

Это была моя свекровь в чем-то просторном, черном и шелковом. Она устремилась к нам прямо по тыквенной грядке. Ее одежды развевались, а глаза сверкали. Наградив меня гневным взглядом, мамуля бросилась навстречу, оставляя в кильватере полосу помятой редиски.

Я точно так же посмотрела на Виолу.

— Это твоя бабушка Карен, — укоризненно произнесла я. — Ты же сказала мне, что не смогла ей дозвониться.

— А я и вправду не смогла, — ответила она. — Твидж, сядь прямо. И положи свою дощечку.

В розовой беседке послышался зловещий шелест, листья затрепетали, и появилась моя свекровь.

— Карен! — воскликнула я, изо всех сил пытаясь изобразить радостное удивление. — Каким ветром тебя сюда занесло? Я думала, ты в Багдаде.

— Я вернулась домой, как только получила весточку от Виолы, — холодно проговорила она, рассматривая всех по очереди. — А это кто? — Ее осуждающий взгляд остановился на моем помощнике. — Новый сожитель Виолы?

— Нет! — испуганно воскликнул Байш.

— Это мой заместитель, — объяснила я. — Байш Адамс-Харди.

— Твидж, а ты почему не в школе?

— А я как раз в школе, — сказала Твидж. — Я присутствую на уроке. — И она подняла свою дощечку. — Видишь? Идет математика.

— Ясно. — Свекровь повернулась, чтобы обрушиться на меня. — Значит, это достаточно серьезный повод для того, чтобы оторвать мою правнучку от занятий в школе. К тому же вам потребовалась помощь юриста. И все же ты не считаешь дело достаточно важным, чтобы сообщать о нем _мне_! Конечно, ты _никогда_ мне ничего не говоришь, Трейси!

Она плюхнулась на самый дальний стул, взметнув в воздух целое облако листьев и лепестков душистого горошка и обезглавив капусту, украшавшую наш столик.

— Я не знала о том, что Виоле нужна помощь, до вчерашнего дня. Виола, никогда ничего не передавай через Хассима. Он почти не говорит по-английски… Твой опознавательный код я кое-как разобрала, но телефонная сеть не работала, и мне пришлось лететь самой. В разгар переговоров, заметьте.

— И как идут переговоры, бабушка Карен? — поинтересовалась Виола.

— Они _шли_ достаточно хорошо. Израильтяне отдали палестинцам пол-Иерусалима и договорились вскоре поделить Голанские высоты.

Она бросила на меня гневный взгляд.

— Вот _они_ понимают важность связи. — Карен снова повернулась к Виоле: — Так из-за чего на тебя все ополчились. Виола? Им не нравится твой новый сожитель?

— Я вовсе не ее сожитель, — запротестовал Байш.

Я часто удивляюсь, как моей свекрови удалось сделаться дипломатом. Трудно представить, чтобы она могла быть полезна на всех этих посреднических заседаниях со всякими сербами и католиками, протестантами и хорватами, Северной и Южной Кореей. Она примыкает сразу к обеим враждующим партиям, делает слишком поспешные выводы, неверно истолковывает любые доводы собеседника и отказывается кого-либо слушать. И все же Карен сумела так уболтать Южную Африку, что ее главой стал Мандела. Она же, вероятно, заставила палестинцев принять во внимание Йом Киппур [еврейский национальный праздник]. Наверное, она просто запугивает противника до состояния рабской покорности. Или, может быть, враждующие стороны объединяются для того, чтобы общими усилиями защититься от нее.

Байш продолжал негодовать:

— Я ни разу не видел Виолу до сегодняшнего дня. Я и по телефону-то разговаривал с ней всего несколько раз.

— Ты, должно быть, что-то натворила, — проницательно заметила Карен, обращаясь к Виоле. — Ясно, что они жаждут твоей крови.

— Не моей, — возразила Виола, — Пердиты. Она стала циклисткой.

— Мотоциклисткой? Так, значит, я бросила переговоры с Западным берегом только потому, что вам не нравится, что девочка стала ездить на мотоцикле? Как, по-вашему, я объясню это президенту Ирака? Она _не_ поймет этого, и я тоже. Мотоциклистка, подумать только!

— У циклисток нет мотоциклов, — сказала мамуля.

— У них есть менструации, — брякнула Твидж. По меньшей мере на целую минуту воцарилась тишина, и я подумала: «Ну вот, свершилось». Неужели мы с моей свекровью примем одну сторону в этом семейном споре?

— Так, значит, весь сыр-бор разгорелся только оттого, что Пердита удалила шунт? — наконец спросила Карен. — А разве она не совершеннолетняя? И это, безусловно, тот случай, где действует Определение Независимой Личности. Уж ты-то должна это знать, Трейси. Ты же в конце концов судья.

Я просто ушам своим не верила. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.

— Уж не хочешь ли ты сказать, будто тебе все равно, что она ни во что не ставит великие свершения Освобождения? — возопила мамуля.

— Мне это вовсе не кажется преступлением, — заявила Карен. — На Среднем Востоке тоже, знаете ли, существуют антишунтовые группы, но никто не принимает их всерьез. Даже иракские женщины. Они до сих пор закрывают лицо покрывалом.

— А вот Пердита принимает их всерьез.

Карен отмела возражение решительным взмахом черного рукава.

— Это просто причуда. Вроде микроюбок. Или этих забавных электронных бровей. Порой некоторые женщины ненадолго увлекаются подобными странностями, но ведь не все поголовно сходят с ума от веяний моды.

— Но Пердита… — заикнулась было Виола.

— Если Пердите хочется, чтобы у нее были месячные, — пускай. Тысячи лет женщины прекрасно обходились без шунтов.

Мамуля побагровела.

— Так же _прекрасно_ они уживались с крысами, холерой и корсетами, — сказала она, подкрепляя каждое слово ударом кулака по столу. — Однако нет никакой причины заводить их добровольно, и я не собираюсь позволять Пердите…

— Да, кстати, а где же сама бедняжка? — спросила Карен.

— Появится с минуты на минуту, — ответила мать. — Я пригласила ее на обед, так что мы можем обсудить это с ней.