Предел прочности. Книга четвертая (СИ) - Углов Артем - Страница 94

- Свет, только не бойся, это Марионетка… та еще Тварь.

Глава 11

Порою схватываешь все на лету, легко распутывая сложный логический узел, а иногда тормозишь на ровном месте, будучи не в состоянии сопоставить элементарные вещи.

Запах крови, появление Твари – звенья одной цепи, только причем здесь Марионетка? Она-то какое отношении имеет к Кормухиной? Это мой Симбионт, а не её, значит у меня кровь должна идти носом.

Мысли груженым товарняком пронеслись в сознании, припорошив колесики «соображалки» изрядным количеством песка. Я самым натуральным образом «подвис», а открытый рот захлопнулся, так и не озвучив очевидных вопросов.

В отличии от меня Кормухина проявила куда большую активность - шарахнулась в сторону, едва не снеся по пути небольшой столик. Посуда жалобно звякнула, и ложки металлическим дождем посыпались на пол.

- Свет, не бойся, - бездумно повторил я, а потом появился он или она. Существо с перекаченным торсом и тонюсенькими ногами. Именно таким я увидел паренька из камеры напротив в далеком Дальстане. Когда тело бедолаги начало деформироваться, приобретая уродливые формы. Грудная клетка раздулась, мощные руки обзавелись жгутами мышц, что волнами гуляли под гладкой поверхностью кожи. Черные полоски вен набухли и пульсировали, словно шланги, беспрестанно качающие кровь из высохших ног.

Оставалось загадкой, как оно умудряется стоять на двух тоненьких щепках, более всего подходящих человеку, страдающему дистрофией. Хотя какому в бездну человеку, о чем это я? Стоит лишь заглянуть ему в морду, чтобы понять: никакого отношения к людскому роду данное существо не имеет. Вместо головы большой глиняный шар, из которого в беспорядочном хаосе проступало множество лиц. Словно непослушный ребенок украл заготовки у скульптура и слепил их в единый ком. Пластичная масса находилась в постоянном движении, выдавая на поверхность причудливые комбинации: линии рта на переносице, торчащие зубы в районе лба, щеки с надбровными дугами. Сколько лиц было у существа: десять, двадцать, а может целая сотня?

Сразу вспомнилось запределье с многоликой стеной клубящегося тумана. Там тоже бесконечной чередой мелькали образы, а один так и вовсе выполз наружу дождевым червем и, шмякнувшись о потрескавшийся бетон, превратился в уродливую женщину на длинных ногах.

«А я ему говорю – позвонишь, а он не звонит», - далекимиотголосками нашептывала память.

Стоящий передо мною «недокачок» молчал, но вид при этом имел не менее отталкивающий. Что ж, пришла моя пора пятиться, как это сделала Светка секундой ранее: натыкаясь на стулья, и роняя их на пол.

- Петр, познакомься – это Анатолий.

Кормухина успела прийти в себя и даже нашла силы улыбнуться. За спиной девушки массивным шкафом возвышался Палач. Он это – точно знаю, потому как больше некому.

- Почему Анатолий? - глупо переспросил я.

- Похож на одного бывшего. Дурак-дураком, но ради меня готов был горы свернуть.

Бывшего… Внутренности тонкой иглой уколола ревность – нашла место и время.

- Свет, какой Толик, какие горы?! Ты понимаешь, что несешь?!

- Я понимаю, что он мне дает, и этого вполне достаточно, - безапелляционно заявила Кормухина.

- Нихрена не достаточно. Это тварь опасна…

- Воронов, не нагнетай. Она опасна, как любое дикое животное, поэтому нуждается в заботливых руках и дрессировке.

- Это не животное, эта Тварь... она в сознании нашем копается. Она - это совсем другое, - эмоции захлестнули меня, и я принялся тараторить, глотая слова. Выходил сплошной сумбур, наполненный междометиями и обрывками фраз. Ну как можно не понимать столь очевидных вещей?

А Светка стояла и светилась одной из своих фирменных улыбок. Недавние страхи улетучились и теперь девушка чувствовала себя хозяйкой положения. Той самой хозяйкой, которая держит на поводке огромного питбуля. Палач за спиной придавал уверенности.

- Сколько он у тебя, три месяца? Лет через пять в голове начнут возникать голоса, а лет через сто начнешь заговариваться и покроешься лишаем.

- Откуда такие сведенья?

- От Михаила.

- Ой, Петр, только не надо о брате, сыта вами обоими по горло. Уж прости за сравнение, но вы словно дикари, выросшие на улицах дрянного городишки. Мира толком не видели, а все туда же: лезете свиным рылом в приличное общество. Мыслите, как тупое быдло с подворотни, поэтому не удивительно, что сами оказались на поводке.

- Свет…

- Что Свет? Судьба тебе такой шанс предоставила - место в академии, о котором другие только мечтать могли, а ты что сделал? Сплошные скандалы, пьянки, драки. Один из худших учеников на потоке - все просрал, все в унитаз спустил или думаешь, не знаю, что из патрулей не вылазишь? Воронов, ты закончил худшим курсантом на потоке, поэтому не удивительно что с ним, - девушка кивком головы указала мне за спину, - справится не смог.

- Послушай…

- Ты так ничему не научился за эти четыре года. А теперь посмотри, чего я достигла всего лишь за пару месяцев.

Десятки ножей взмыли в воздух, от маленьких десертных, до огромных – разделочных. Выстроились в кривую линию без лишних приказов и театральных взмахов рукой. Выстроились и нацелились ровно в мою сторону. Секунда другая, и лезвия вспышкой мелькнули в воздухе. По задумке Кормухиной я должен быть нашпигован столовыми приборами, словно жареный порося на разделочной доске, но не случилось – ножи застряли в невидимой стене. Тонкая полоска воздуха колебалась едва заметным маревом, искажая до неузнаваемости лицо стоящей напротив девушки.

- Свет, ты чего? – пробормотал я, ошарашенный случившимся. – Ты… ты меня убить хотела?

Кормухина была ошарашена не меньше моего. Впрочем, надо отдать должное девушке, растерянность длилась недолго. Не прошло и нескольких секунд, как она сорвалась с места и бросилась бежать в сторону коридора. Левый каблук слетел сам, правый - девушка сбросила, смешно запрыгав на одной ноге.

Она не просто убегала, она… Внезапная догадка озарила меня и я, словно ополоумевший, заорал во всю глотку:

- Лиана, беги! Лиана, прячься!

И плевать что приказы противоречили друг другу, малышка умная, малышка сообразит.

Я бросился вдогонку, но гребаная прозрачная стена возникла на пути - тонкая полоска марева, нашпигованная добрым десятком столовых приборов. Конечно, можно было бы ломануться напрямки, только что-то мне подсказывало: застрял бы в воздухе, как те же ножи. Будь неладен эффект Веспера-Вейса с его пространственно-временной деформацией.

Пришлось тратить драгоценные секунды: лазить по ящикам, прыгать по шкафам, разбрасывая посуду в разные стороны.

- База, как меня слышно? Палач у Кормухиной, - твердил я заевшей пластинкой, не имея обратной связи. Надеюсь, что у Мо с парнями хватит ума не соваться в самое пекло. Именно об этом мы договаривались, планируя операцию. Не лезть на рожон, пока не найду способа обезвредить объект.

Вылетел в пустой коридор и едва не упал, споткнувшись о лежащее ничком тело - один из слуг невовремя выбрался из коморки. Мертвый или живой, разбираться не стал – просто переступил и продолжил погоню.

Впереди стоял несусветный грохот, будто роняли тяжелые шкафы с посудой. Били стекла, долбили тяжёлым молотом по стене. Пару раз пол под ногами вздрогнул, и я едва не упал, схватившись за подвернувшийся вовремя косяк.

- Лиана, не высовывайся, - проорал во всю глотку, вбегая в комнату.

Мама дорогая, во что превратилась некогда уютная гостиная! Словно ураган прошелся по центру, разбрасывая и ломая мебель. От пиршественного стола остались одни обломки, а остатки ужина украсили собою стены и даже потолок. Лежащий на полу ковер оказался распоротым напополам – часть задралась и встала гребнем, другая покрылась осколками разбитой посуды и пятнами вина. Очень хочется верить, что вина, а не крови.

У камина лежал перевернутый диван, на котором некогда восседал хозяин дома. Теперь же наружу торчали две ноги, демонстрируя помимо задравшихся штанин носки ярко-желтой расцветки. Не знаю, что там приключилось с Майклом, нет времени проверять, потому как в центре бедлама стояла Светлана.