Предел прочности. Книга четвертая (СИ) - Углов Артем - Страница 88

Я долго занимался самобичеванием, пока за окном окончательно не стемнело и не захотелось пить. Прошлепал босыми ступнями до стола и жадными глотками ополовинил пластиковую бутылку. Жидкость была теплой и неприятной на вкус, словно зачерпнул воды из металлической бочки, целый день простоявшей под жарким солнцем.

«Лечебная, с повышенным содержанием полезных минералов» – прочитал текст на обертке. Ну раз лечебная, значит можно и потерпеть.

После долго шарахался по пустой квартире, не зная, чем себя занять. Холодильник на кухне оказался пустым, в добавок ко всему отключенным от сети. В шкафчиках даже хлебных крошек не нашлось. Пришлось доедать остатки йогурта и раскрошившегося печенья в пачке.

Вернулся обратно, но ложится не стал, усевшись прямо на пол и обхватив тяжелую голову руками. Было совсем хреново, настолько, что становилось тошно от собственных мыслей. Но вот беда, не думать я не мог.

Альсон пришла, когда на улице зажглись первые фонари. Пискнула замком входной двери и скрылась на кухне. Добрых пять минут шуршала пакетами, а после прошла в комнату и забралась с ногами на кровать. Не произнесла ни слова, я лишь почувствовал тонкие девичьи руки, нежно обхватившие мою шею. В ноздри ударил знакомый аромат весеннего луга и свежего воздуха. Кожу привычно защекотали длинные волосы.

- Ты мне сегодня снилась или бред был… не знаю. Словно лежала под боком и сопела.

- Воронов, это был не бред. Кто еще за тобой присмотрит? И что значит сопела?

Пришла, ведет себя как хозяйка… Я целый день сидел взаперти, заботливо сцеживая ненависть, каплю за каплей. И вот теперь прорвало.

- Чего постоянно крутишься рядом?! Чего хочешь, любви, секса?! - проорал я, не сдерживаясь.

Над макушкой фыркнул невидимый ежик. И все, ушла злоба, словно и не было никогда. Осталась лишь бесконечная усталость.

- Любовь с тобой? Не смеши, Воронов. И секса твоего мне не надо, натрахалась вдоволь, на годы вперед, спасибо папа.

- Тогда почему здесь?

- Потому что Мо попросил присмотреть за тобой.

- Лиана, я серьезно, почему?

Девушка замолчала, лишь крепче обхватив меня руками. Я почувствовал, как маленький носик ткнулся в затылок, обжигая горячим дыханием кожу.

- Я не знаю, - наконец прошептала она.

- Это не ответ.

- А тебе обязательно нужны ответы, отсортированные и разложенные по полочкам?

- Желательно.

- Тогда ответь, почему вечно возился со мной.

- Я не возился.

- Возился и еще как, на пару с Авосяном.

- Герб любит тебя.

- Не хочу про Герба слушать, - перебила меня девушка, – ты лучше за себя ответь.

- Может тоже люблю.

- Где-то очень глубоко в душе, - хмыкнула Альсон. – Воронов, я даже не уверена, что ты во мне девушку видишь. Иначе вздыхал бы томно и взгляды бросал украдкой, как на эту свою Ловинс. Хотя какая Ловинс, у тебя же теперь новая пассия появилась.

- Не надо, - прошу я.

- Что, Воронов, досталось от нее? В очередной раз разбитое сердце? Все, молчу-молчу, только не нервничай, в твоем состоянии это вредно.

Мы несколько минут просидели в полной тишине: я, в одних трусах на голом полу, и Альсон, льнущая и обнимающая сзади. В кои-то веки подобное соседство не раздражало, а странным образом успокаивало, позволяя избавиться от груза накопившихся мыслей. Я готов был сидеть так часами: не двигаясь, без единого слова. Только Альсон была другого мнения, она и нарушила первой тишину:

- Расскажи о своей сестре.

- Сестра, как сестра, чего о ней рассказывать.

- Мы с ней похожи?

- Ну да, она еще та заноза в заднице, - произнес я и тут же осекся, но было уже поздно.

- Права Анастасия Львовна, ты видишь во мне младшую сестренку, - задумчиво произнесла девушка. - Грехи свои замаливаешь, так принято у вас говорить? Признавайся, в чем провинился перед ней.

- Глупости.

- Нет, не глупости. Я чувствовала раньше, и сейчас чувствую… Ты даже за ручку меня водил, как старший брат, как должен был, наверное… Я именно так себе это и представляла. Помогал и защищал ото всех, как должен был настоящий брат. Когда про тебя думала, папа совершенно не боялась. И даже не так больно было.

- Не надо, - прошу я, - только не про папа.

Поглоти его бездна…

- Воронов, ответь, почему жизнь так несправедливо устроена? Ты бы не позволил этому случиться? Если бы был моим братом, ты бы не стоял и не смотрел? Ты бы защитил меня?

Слова комом застряли в горле, и все что я смог сделать, лишь крепче сжать тонкие запястья доверчиво прижавшейся девушки.

Два дня пролетели незаметно, а на третий пришла пора возвращаться в «нулевой» мир. Напарник провернул целую операцию, в лучших традициях шпионских боевиков. Нацепил на меня шляпу и очки, вывел через черный вход. Ездил подворотнями, а по пути несколько раз менял машины.

- Если на контрольном пункте задержат, и начнут допрашивать, ничего не говори, – напутствовал напоследок Мо. – Тяни время, сколько сможешь, курсант.

Напарник зря волновался, задерживать меня не стали. Проверили на наличие контрабанды и отпустили, пожелав хорошего вечера.

Только по дороге в мотель я понял, насколько сильно нервничал Мозес. По мелкому дрожанию рук, стоило ему отпустить руль, по капелькам пота, что выступили на серой коже лица, по непривычной тишине в салоне, где за все время поездки не было произнесено ни слова.

А ведь он сильно рискует, всплыви вся правда наружу. Руководство за самодеятельность по головке не погладит: и звания лишат, и пенсионного обеспечения. Вышвырнут из Организации с волчьим билетом, и окажется Мо на улице: старый, больной и никому не нужный. И рыжего Лановски следом отправят и парней. Разве что у Альсон будет шанс остаться, потому как такими талантами легко не разбрасываются.

Понимают ли это они? О да, прекрасно понимают, поэтому и колотит сейчас Мозеса мелкая дрожь, и Нагуров ни в какую не хотел участвовать в наших собраниях, но передумал. Почему… Ради чего они всем рискуют? Ради спасения нулевки от угрозы неведомой Твари?

Выходит, не один я дурак, которого собственное будущее не заботит - нас таких целая куча.

На следующий день явился в отделение и по наущению Мо написал заявление на отпуск: внеплановый и потому неоплачиваемый.

- А вдруг не подпишут? - выразил я сомнение.

- Чего это? – удивился в ответ Мо. – Серьезных расследований не ведешь, а улицы патрулировать даже мартышка горазда.

И оказался прав: нет, не на счет мартышки - заявление подписали в этот же день, пожелав на прощанье хорошенько отдохнуть.

За доброе пожелание спасибо, только не о таком отпуске я мечтал. Планировал отдохнуть на пляжах Латинии: купаясь в лагуне цвета лазури, и нежась в объятьях бархатистого песка. Прихлебывая прохладное пиво из запотевшего бокала и знакомясь с местными красотами или красотками, тут как повезет. А в итоге оказался запертым в четырех стенах, из которых один вид – на заснеженный лес, где вечно ухает филин.

Была еще сочная картинка по телевизору, на которую пялился часами, бездумно щелкая по кнопкам. И как назло, наткнулся на музыкальный канал, где анонсировали новый альбом молодой, но уже успешной певицы.

- Дамы и господа, Юкивай возвращается, - восторженного возгласил молодой ведущий: парень лет двадцати, с длинными ресницами и блесками на скулах. - Шестнадцатого сентября по календарю третьего мира, во всех цифровых магазинах вы сможете приобрести…

Не знаю, зачем я это смотрел, зачем бередил не успевшую зажить рану. Смотрел и как дурак, радовался, что у Юлии все хорошо, что столь быстро оклемалась и взялась за ум. Успела-таки, уложилась в сроки и выпустила альбом согласно контракта со звукозаписывающей студией. Падение с музыкального Олимпа отменялось, а значит и у мужиков теперь все будет в порядке. Уверен, где-то там далеко в другом мире, улыбнулся вечно хмурый Дуглас, больше других озабоченный потерей работы. И Поппи по такому случаю заварил новый чай.