По своим следам (СИ) - "Ande" - Страница 12

Кажется, впервые я полностью расслабился, и просто трепался. Вспомнили эпичное знакомство с Оззи Озборном. В восемьдесят девятом, в Москве, прошел фестиваль «Рок против Наркотиков». Толян работал на нем переводчиком. И оказался переводчиком при Оззи и его группе. Естественно мы тут же оказались у них в гримерке. Близость к легенде делала нас робкими и застенчивыми. Оззи, кажется, не очень понимал, где находится. Выпить водки с нами отказался. В отличие от его гитариста Зака. Услышав тост Сереги — «Ну, за торчков и бухариков!» — Зак поинтересовался у Толика what he say, а выслушав перевод засмеялся и махнул с нами стакан. Потом мы фотографировались, а потом смотрели и слушали выступление за сценой. Леня после отпустил волосы и стал ходить с хвостом.

Заодно мы поболтали об однокурсниках и перспективах. Он рассказал про нашего старосту. Что тот месяц назад вступил в КПСС и устроился работать в налоговую. А я рассказал про Ирку. Он в ультимативной форме потребовал участия в благотворительной акции. Я пояснил, что там вроде Толик воспылал. Так что тебе, Лень ловить нечего. Он заявил что вот щас и съездит к ней. На том и расстались. Я, сидя в метро, размышлял что вот была с ногами, и ни то, ни се. А сейчас самые завидные институтские женихи вступили в борьбу…

Глава 14

Поезд с Курского вокзала отправился по расписанию, в двадцать два сорок пять. Каждый год, в середине октября, я езжу на день рождения мамы. На выходные. Сегодня пятница. Я отработал и направился на вокзал. Билетов в кассах, понятно, не было. Но с рук выбор был богатый. И я выбрал купе СВ, в скором поезде Москва-Харьков.

Эта пятница прекрасна не только моим отъездом. Утром я позвонил брокеру товарной биржи, и она начала на меня орать. После того как я разместил на бирже портовый кран на продажу, я поначалу звонил им через день. А потом делал это все реже. Последний раз я им звонил неделю назад. А кран, оказывается, продали. Только меня не могли найти. У нас деньги на счету, а вы пропали, и телефон не отвечает. И вправду. Я и забыл, что дал телефон квартиры в Ховрино.

В общем, сказал, что с ними свяжется наша сотрудница и все обсудит. Набрал Ирку и проинструктировал. Дал телефоны биржи, Акопова, потребовал уведомить Наталью. И вообще организовать все к моему возвращению.

— Петров, ты оказывается еще и работаешь? — сходу нахамила Ирка, вникнув в суть сделки, и задач.

— Уволю.

— За что? Я же восхищаюсь. Я думала ты просто на диване лежишь

— Побольше почтения. И вообще, лежать на диване лучше, чем ничего не делать.

— Слушай, этот Акопов, он вменяемый?

— Более чем. Ты просто проследи, чтоб он не примчался немедленно. Скажи, что в понедельник все обсудим. И повежливей с ним. Это важный перец.

— А ты где?

— А я в секретной командировке, чего мне тебя, учить что ли?

— Да, шеф, все сделаю.

— Маловато все же почтения. Но ничего. Научишься.

Ну вот. Нормальная Ирка. А то ах, все пропало, ах, я жить не хочу…

Серега, узнав новости, проронил, что ты Андрей, как ни отбивайся, самолет неизбежен. Я буркнул, что давай деньги получим, а потом подумаем. Серега с Наташкой записались в Тушинский аэроклуб. Наталья собирается прыгать с парашютом. Серега намерен получить корочки пилота-спортсмена. На западе с такими летают, я узнавал, Андрюха.

А я повез мусор на свалку. А вернувшись, оставил МаЗ на заводе, заехал домой, и отправился на Курский вокзал.

Я курил в тамбуре, смотрел как мимо пролетают платформы на выезде из Москвы и думал, что все не так уж плохо. Голос, что запихал меня сюда, говорил что я тосковал по молодости. А это не так. Я тосковал по беззаботности. Но какая тут беззаботность? Вокруг девяностый год, в следующем году СССР не станет. А я работаю не разгибаясь. Удивительней всего то, что вспоминая это время, я думал, что мы с Серегой были дураки. Нужно было нанять водил, а не корячиться за рулем. Доходы были бы не сильно меньше, а вот возможностей было бы точно больше..

А попав снова сюда, я тащусь и от работы, и от обстоятельств. И мысли нанять человека, вместо себя, не возникает. Нет, в конце концов, а точнее, следующим летом, я выйду из-за баранки уже навсегда. Нужен был фантастический кунштюк мироздания, чтоб понять банальность — мне нравится управлять тяжелыми грузовиками. А вот вести переговоры, не то чтобы не нравится — скучно. С другой стороны меня окружают те же люди, которых я знаю всю жизнь. Хотя — нет. У Сереги другая девушка. В прошлой жизни он познакомился с будущей женой в ноябре. Да и про Ирку Малкову я вспомнил, только снова оказавшись здесь. Значит ли это что то? Да фиг знает! Но я решил, что снова проходя по своим следам, я буду срезать углы. Потому что была куча ненужной суеты, что сильно портила кровь. А сейчас меня это все не парит. И, как правило, я знаю, что нужно делать. И интереснее всего то, чего я — не знаю. Пока это только сумбурная продажа портового крана. Случившаяся совершенно внезапно. И несчастная Ирка, которую мы, гадом буду, откачаем, и выдадим замуж. И я подозреваю, что муж у неё будет вовсе не Толик. Я сам не претендую, потому что отвергла меня, вот и страдай с дураком, что достанется. Но кто это будет? Или Толян сломает известную мне судьбу нафиг и проживет другую жизнь? Поди знай, что правильно…

Я потушил сигарету, и пошел укладываться. В соседи мне достался какой то чиновник лет пятидесяти, едущий до Харькова. Он вежливо предложил мне с ним выпить, но я отказался. Засыпая я видел, что он так и сидел в темноте, иногда прикладываясь к бутылке, глядя в темное окно.

Поезд пришел вовремя. Я вышел на платформу и огляделся. Вокзал выглядит таким же, хотя, куча ларьков пред выходом на платформу … немногочисленные пассажиры не торопясь брели на автобус. Поезд прогудел и ушел дальше. Решил прогуляться, тем более что здесь теплее чем в Москве. В будущем, город не сильно измениться. Разве что построят новые кварталы, но центр останется почти таким же. Мама живет в нашей большой квартире недалеко от горисполкома, на улице, ясное дело, Ленина. После смерти отца от болезни, мы остались вдвоем. Постепенно жизнь наладилась, а потом я уехал учиться. Твердо зная, что обратно не вернусь.

Возле магазина, что недалеко от дома, прилавки с навесами в ряд, и пара ларьков Вдоль них важно прохаживался чувак в кроссовках, спортивных штанах, и кожаной куртке. Видимо охрана. При моем приближении он оказался Мишей Козловым. Мы с ним учились в одной школе, и занимались дзюдо в одной секции. Он на два года младше, и искренне мне обрадовался.

— Пит! Сто лет не видел! — полез обниматься. Это одна из причин моего нежелания здесь жить. Все друг друга знают. Об этом я думал, пока Миша, в прошлом отличник-промокашка, а теперь бригадир у Фрола, он тебя вспоминал недавно, Андрюха, рассказывал все местные новости. Распрощавшись на том, что Людка Власова в понедельник третьего родила, я вошел в подъезд и поднялся на второй этаж. Своим ключом открыл дверь и зажег свет в прихожей.

— Я уже не сплю, Андрейка — раздалось из гостиной.

Разулся, достал подарок, ручку Паркер с золотым пером, и вошел в комнату. Мама сидела за журнальным столиком и раскладывала пасьянс.

— Мыть руки! — строго сказал она не поднимая глаз.

— Мам! Я сквозь всю Москву и пригороды, сквозь черноземье и непогоду примчался тебя поздравлять, а ты? Мой руки! А взглянуть? А обрадоваться?

— Я вижу, — подняла мама глаза, и улыбнулась — и рада. Так что марш в ванную.

На маме красивое платье. Волосы тщательно причесаны, на столике стоит ваза с тремя белыми розами. Я понял, что меня действительно ждали. И пошел мыть руки.

Потом меня кормили завтраком с приправой из местных новостей. Потом я отбивался от сопровождения на сегодняшнем банкете дочери маминой подруги, очень хорошая девочка, Андрейка, пора тебе уже о семье подумать.

Опасаясь спалиться, я был немногословен и категоричен. Мы с мамой дружим, и она не пытается мной управлять. Но есть вот у неё бзик, женить меня. И она периодически пытается. А у меня бзик против маминых кандидаток. Так и живем. Хорошо что я приезжаю раз в год, в основном созваниваемся регулярно.