Слепая преданность (ЛП) - Хавиленд Нэнси - Страница 3

Девушка провела ладонью по руке, прогоняя мурашки.

— Тогда в этом нет ничего милого. — Джош вытащил свой телефон и поднёс к уху. — Не хочешь рассказать мне, что, блять, произошло с тем сутенёром, который предложил твоей племяннице замечательную работу? — рявкнул он, когда Ник ответил. Джош смотрел на Тиш горящими гневом глазами. — Да. Я сейчас здесь. О. Хорошо. Стоило догадаться. До встречи.

Он повесил трубку и засунул телефон в задний карман низко сидящих джинсов. Толстая цепь, всегда болтавшаяся на поясе, знакомо звякнула, посылая тепло до самых кончиков пальцев Тиш.

— Что он сказал?

— Ничего.

Тиш закатила глаза.

— Он сказал очень даже чего. Я стою рядом, Джош. Я слышала, что он что-то ответил.

— И я должен отчитаться тебе о личном разговоре со своим вице-президентом?..

Девушка замешкалась. Упс. Перешла границы? Опустив руки, она двинулась было к нему, чтобы извиниться, но остановилась, когда он напрягся, готовый отступить. Пришлось остаться на месте.

— Прости. Я не хотела подслушивать. Мне было интересно узнать, сказал ли он что-нибудь маме. Однако ты сам вложил мне в голову эту мысль. — Вина лежала на нём, и Тиш ткнула его в это носом.

Она была почти уверена, что видела, как дёрнулась его губа.

—  Что ж, тогда выбрось её оттуда и забудь, что это произошло.

— На самом деле, ничего и не случилось.

— Хорошо. Тогда у тебя больше не будет проблем делать то, что тебе велят.

Вау. Какой начальник! Почему это заставило затрепетать всё её существо?

Наступила тишина, и Тиш подумала, что, возможно, резкость Джоша — следствие того, что он привыкал вновь находиться среди людей.

Или, что более вероятно, он сидел с сотнями мужчин и теперь хотел немного личного пространства. Его можно было понять.

Тиш сменила тему, чтобы доказать, что действительно способна делать то, что ей говорят.

— Значит, тебя отпустили досрочно? Это просто невероятно! Я так рада.

Он сердито посмотрел на неё. Потому что ненавидел? Возможно, его грубое отношение на самом деле связано с тем, что она дочь Рейчел. Эта женщина украла у него три года жизни.

— Э... Джош? — Она прикусила губу, не зная, что сказать теперь, когда, наконец, появилась возможность извиниться. Скорее всего, уже слишком поздно, но она всё равно попытается. — Так как у меня не было возможности поговорить с тобой, да даже если бы и мне было это позволено, то Ник все равно находился бы рядом, —  Тиш сглотнула нервный ком, — я понимаю, что ничего не изменить, но хотела бы извиниться перед тобой за то, что натворила моя мама. Я очень сожалею, что именно ты отправился в это ужасное место, а не она. И я, эм, пойму, если твоя враждебность к ней распространилась и на меня.

«Но прошу, не надо».

Наконец, Джош отвёл глаза и оглядел кухню. Стуча ботинками, он подошёл посмотреть на школьный и рабочий список дел, приклеенный магнитом к холодильнику. Он слегка нахмурился, заметив в углу серию фотографий. На них был он. На всех.

— Извинения бессмысленны, Тиш. Особенно когда извиняющийся так же невиновен, как и я. И, честно говоря, враждебность — это последнее, что я к тебе сейчас чувствую. — Он выпрямился и указал на бумаги. — Когда ты, чёрт возьми, живёшь? Судя по этому, всё твоё свободное время сводится к нескольким часам сна.

Кажется, она напрасно распылялась извинениями. Судя по всему, ему действительно всё равно.

— У меня не такая уж бурная жизнь. Иногда Нина с девочками приходят повидаться со мной на работе, и мы изредка ходим в кино. — Тиш пожала плечами. — Большего мне и не надо.

«Не хватает только тебя».

— Ах-ха. — Джош бросил на неё мимолетный взгляд, схватил со стойки электрический чайник и протопал к раковине. — Ты всё ещё пьёшь чай? — Не дожидаясь ответа,  он продолжил. — Почему бы тебе не накинуть что-нибудь на себя, чёрт подери, а я заварю тебе чашечку? Во сколько завтра первое занятие?

Тиш стиснула зубы. Может, он так по-хамски себя вёл потому, что... чёрт, она не знала. Устал? Может, ему нужно немного расслабиться? Она оторвала взгляд от его широкой спины, на которой красовалась нашивка. Сверху крупными буквами гордо разместилась надпись «Стальные Шакалы», снизу «Куин-Крик», а между ними был нарисован жуткого вида шакал на чоппере. Тиш хотелось прикоснуться к этой коже. Хотелось прикоснуться к нему.

Она снова опустила взгляд на свои шорты и футболку.

— Я нормально одета, и сегодня пятница, — рассеянно ответила она. — Можем всю ночь навёрстывать упущенное, а завтра поспать. — Боже, в её голосе сквозила такая надежда, что это выглядело жалко. Но они всегда так делали, пока его не посадили.

— Не получится, чёрт подери.

У неё вытянулось лицо.

— Что? — Тиш оттолкнулась от духовки и подошла к нему. Пофиг на его нелюдимость. — Не можешь остаться? Почему? — Её даже не смутила тревога в голосе. Он не может снова её оставить. Тиш схватила его за руку, когда он повернулся лицом. — Пожалуйста, не уходи. Ты только пришёл и... и... я не хочу, чтобы ты снова уходил. — Для убедительности она покачала головой.

С ним что-то не так. Его губы скривились, и он весь вспотел.

Обеспокоенная, Тиш протянула руку, чтобы стереть капельку пота с его лба.

— Ты в порядке? Скажи, что не так, Джош. Может, я смогу помочь?

— Думаю, разумным будет убрать свою полуголую задницу подальше от меня, Тиш.

Ударь он её, Тиш не удивилась бы сильнее, чем сейчас. Она отпустила его и прижала руки к груди. Шаг за шагом она пятилась, пока не наткнулась на стену, где булавка от настенного календаря впилась в её шею.

— Прости. Я не хотела вторгаться в твоё личное пространство. Я знаю, как это может быть неприятно.

— Откуда?

 — Прости, что? — Она старалась не замечать его отчуждённости. Если это проникнет в её сознание и поселится там горьким воспоминанием, не видать ей покоя.

— Кто вторгался в твоё личное пространство?

— Ох, эм, да никто в принципе. Пришлось к слову.

Её взгляд метался по сторонам. Из-за смущения она не могла больше смотреть ему в глаза. Тиш снова уставилась на свою форму. Почему он не перестаёт говорить об её одежде?

Всё же скользнув взглядом по его телу, с её губ сорвался жаркий вздох, когда она заметила то, в чём нельзя было ошибиться. Заметную выпуклость под джинсами. Если он не вынес из тюрьмы что-то длинное и толстое, то был возбуждён.

— Не обращай внимание, Тиш-Тош. — Джош определённо понял, что привлекло её внимание. — Я три года провёл в подвале. То же самое произошло бы, увидь я курицу, перебегающую через грёбаную дорогу.

Грудь обожгло тупой болью, которая наложилась на его предыдущий отказ. Тиш больше не могла игнорировать его поведение. Он не считал её привлекательной? Ему не понравилось, какой она стала? В глубине души Тиш знала, что была симпатичной: бездонные голубые глаза, длинные блестящие светлые волосы и упругая попка. Но Джошу этого было явно мало. А не её ли это вина? Она не могла возбудить даже единственного привлекавшего её мужчину. Слёзы сдавили горло, но Тиш проглотила ком и усилием воли стёрла эмоции с лица, чтобы Джош не увидел, насколько сильно её ранил.

— Я должен идти, — пробормотал он.

— Куда? — Тиш закрыла рот рукой, ужаснувшись тому, что сделала это снова. Если ты не старуха и не родная мать, то не можешь допрашивать Стального Шакала.

— Я, конечно, не должен перед тобой объясняться, — резко ответил он, опять злобно на неё посмотрев, — но я собираюсь позаботиться о своём гребаном члене. Увидимся завтра.

Он направился к двери, и, когда яростная ревность захлестнула её с невероятной силой, отчего Тиш чуть не стошнило, она убрала ладонь ото рта и предложила нечто, что даже не успела обдумать.

— Я могу тебе помочь.

Звук шагов по чистому кафелю резко прекратился. Тиш задержала дыхание, когда Джош обернулся.

— Что за хрень ты только что сказала, девочка?

Она прижала ладонь к скрутившемуся животу и подошла ближе. Да, она сама это начала, но ей безумно хотелось, чтобы именно с ней он утолил свой голод. Пришло время рассказать о своих чувствах.