Из любви к искусству (СИ) - Пьянкова Карина Сергеевна - Страница 57

– Вот и славно, – пропела я с довольной улыбкой. – А что там сладкая парочка? Им удалось раскопать хоть что-нибудь полезное? Или можно прирезать их и отдать Андрэ, чтобы поискала пороки развития? Полагаю, дознавателям поможет разве что аутопсия.

Омлет едва не погиб смертью храбрых из-за того, что кахэ сложило пополам от смеха.

– Андрэ пару дней назад сказала совершенно то же самое. Коварная и жестокая женщина, наверняка замуж выйдет за инородца, ни один уважающий себя кахэ такую не потерпит.

Я поднялась и решительно оттеснила от плиты мужчину, чтобы спасти наш завтрак.

– Андрэ миловидная, даже экзотичная, на хорошей должности, с чувством юмора, – принялась перечислять я, колдуя над плитой. – Когда решит связать себя узами брака, за ней в очередь выстроятся. А кахэ или нет – какая разница? Это Эрол, смешанные браки здесь не в новинку.

Милада от подобных слов просто перекосило, честное слово. И что только в нем наши лары на студии нашли? Шовинист ведь каких мало, а притом еще и расист. Словом, редкостный душка.

– Учитывая ваше происхождение, другого вы и не могли сказать, – с видом полного морального превосходства произнес этот чистокровный… кахэ.

Стало быть, смесков мы презираем, смешанные браки считаем извращением. А вот затащить меня в постель – это в порядке вещей. Почему бы и нет?

– Думаю, позавтракаю у Мика, – пропела я язвительно и отошла от плиты. – Аппетит пропал.

Такси проезжали мимо меня. Даже те, что я вызвала по телефону – и те уносились прочь, еще и на полной скорости. Все дело было в нем – в Миладе, который мрачной тенью маячил за моей спиной. Уж не знаю, он таксистам что-то жестами объяснял или они просто по выражению его лица понимали, насколько опасно приближаться, однако факт оставался фактом: у меня не было ни единого шанса добраться до дома. Разве что на метро. До станции пешком минут двадцать, но ничего, погода хорошая, я себя прекрасно чувствую…

– Ларэ Уиллер, ну простите меня, уж сделайте милость, – расстроенно вздохнул кахэ. – Признаю, мои суждения были чересчур резкими. Я готов принести вам любые извинения, какие только возможно.

Я молчала принципиально. Даже в сторону кахэ не смотрела. А то еще оскорблю его чистокровное совершенство своим взглядом.

Суждения, видите ли, резкие. Да я за такие «резкие суждения» в старших классах в травматологию отправляла. Не одна, конечно, с помощью лояльно настроенных друзей, в чьей родословной тоже наблюдалось оскорбительное для кого-то разнообразие.

– Лэйси, мы, в конце концов, не женаты, чтобы вы устраивали мне такие сцены! – возмущенно зашипел на меня Милад.

Прохожие уже начали коситься в нашу сторону. Возможно, кто-то даже узнал, нужно уносить ноги, пока еще не фотографируют. Хотя кто меня без макияжа-то и в обычной одежде узнает?

– Не женаты. Вам вообще жена не светит. Любая, – процедила я и, развернувшись, пошла в сторону метро. Ничего, обычная жизнь не забыта, пользоваться общественным транспортом не разучилась.

– Все, меня это достало, – вздохнул кахэ, поймал меня за руку, а потом перекинул через плечо. – Женщина, сейчас ты съешь свой проклятый омлет, выпьешь кофе, а потом я отвезу тебя домой. Сколько можно издеваться над моими бедными нервами?!

Я пару раз зарядила кахэ кулаком по спине, но он не отреагировал, а пинаться – так вообще не дал, вовремя перехватив ноги. Орать же показалось неловко – тогда точно могут узнать.

Но совсем совесть потерял.

– Вы понимаете, что поступаете возмутительно? – спросила я почти спокойно, когда меня уже внесли в лифт.

Камера наблюдения из-под потолка заинтересованно мигала красным огоньком. Охрана помрет сегодня от смеха. Тут никаких сериалов не надо.

– Цивилизованные переговоры вас не пробирают, – спокойно откликнулся Милад, – а общий язык находить как-то надо. Я признаю, виноват. Исправлюсь. Возможно. Но накормлю вас завтраком точно. И отвезу вас сам.

После такой декларации намерений я еще раз со всего маха вмазала кахэ по спине.

На этот раз Милад охнул.

– Это была моя почка. Ну так, если вдруг ты не знала.

– Очень рада, – довольно пробормотала я и уже хотела ударить еще раз, но Милад вовремя поставил меня на пол.

– Личность меняется, а привычки все-таки остаются прежними. Не надо меня калечить, я тебе еще здоровым пригожусь.

Тут я сообразила, что Милад общается со мной уже максимально фамильярно.

– Вы… Ты совсем совесть потерял?! – опешила я, совершенно ничего не понимая.

Двери лифта с мелодичным звоном разъехались.

– Нельзя потерять то, чего изначально в наличии не было. Лэйси, не порти наш выходной, ладно? Завтра опять начнется прежняя карусель с перерывом на трупы, а сегодня я хочу мира, покоя… и чтобы ты съела омлет!

ГЛАВА 17

К вечеру я поняла, что кахэ у меня поднялся на первую строчку убойного списка. Потому что с его легкой руки и Мик, и все его три жены, и даже потенциальная жена были в курсе наших непростых и многогранных отношений.

Мой агент, осознав насколько мы с кахэ стали… близки, орал так, будто я ему наступила на причинной место. Шпилькой.

– Ты… да как у тебя дури хватило?! Вот просто объясни, тебе что, мужики вокруг категорически не подходят?! Обязательно с таким вот связываться?! Ты представляешь, какие слухи пойдут?! А они пойдут! Можешь не сомневаться, шило в мешке не утаишь! Особенно двухметровое!

Казалось, еще немного – и у меня перепонки лопнут. Все три жены Мика предпочли при нашем объяснении не присутствовать. Просто сбежали в торговый центр, предательницы, отдав меня на растерзание разбушевавшемуся агенту. Для серьезного разговора меня загнали прямиком в кабинет Мика, а потом еще и усадили в глубокое кресло, из которого встать было невероятно сложно. Явно подразумевается, что беседа окажется долгой.

Сам орк предпочел остаться на ногах и нависал надо мной как символ неотвратимости возмездия за грехи.

– Боги, Мик, об этой истории все узнают. Потому что ты так вопишь, что половина Иллэны уже в курсе. А ни у меня, ни у Милада нет ни малейшего желания посвящать кого бы ни было в это… недоразумение.

Объясняться мне пришлось долго, практически мучительно, а в итоге Мик глядел на меня как на законченную дуру.

– Лэйси, красавица, еще немного – и кахэ сам выложит все общественности, просто чтобы загнать в угол и лишить возможности отступления. Если у тебя еще есть планы остаться дикой тварью в диком лесу, откажись от них, иначе просто горько разочаруешься. Милад тебя уже присвоил, а его упрямство лет на сто минимум старше твоего.

Так меня давно никто не веселил.

– Присвоил, скажешь тоже, – хмыкнула я недоверчиво. – Я не вещь, к тому же Милад повернут на традициях кахэ. Таскаться за кем-то вроде меня ниже его достоинства.

Да и переспал-то он на самом деле не со мной, и прекрасно это понимает. Если мое второе я как-то и сумела его привлечь, со мной настоящей – все уже совершенно иначе.

– Завязывала бы ты уже этот «флирт на грани», – вздохнул орк, почесав макушку, – раз уж и сама понимаешь, что для Милада ваши игры «ниже его достоинства». Он-то птица вольная, съемки закончится – и умотает к себе на родину, только его и видели. А ты, Лэйси, останешься тут и будешь расхлебывать последствия вашего времяпрепровождения. И они могут быть очень и очень разными.

На меня глядели как на деревенскую дуру, которая только-только попала в индустрию, причем исключительно чудом и милостью богов. В сочетании со взглядом сверху вниз все это производило удручающее впечатление.

– Не надо драматизировать, Мик, – только рукой махнула я, а потом решительно встала на ноги, чтобы почувствовать себя хотя бы немного более значительной. А заодно не такой маленькой.

– Не думаю, что Миладу взбредет в голову болтать. Он же не полный идиот, в конце концов, для его репутации интрижка будет куда более опасной, чем для моей. Ему ведь еще предстоит жениться, а, подозреваю, женщины-кахэ перепоборчивы.