Разведчик - Михеев Михаил Александрович - Страница 2

Осторожно, чтоб не выдать свое присутствие скрипом петель, он закрыл дверь, медленно-медленно, буквально по миллиметру повернул ключ в замке. А теперь галопом к рабочему столу. Вызвать охрану…

Увы, вызывать было некого. Повезло еще, что вначале догадался влезть на канал этой самой охраны. Теоретически закрытый, конечно, однако если дружить с сисадмином, то допуск получить можно к чему угодно, а возможность лишний раз посмотреть на коридоры через камеры никому не мешает. Сейчас – тем более.

Главный вход. Охранник на месте. Вот только почему-то рожа незнакомая. И позади высокой стойки, так, чтобы не было видно снаружи, автомат прислонен. Старый добрый АК-74, такие собственной охране института не положены. Они больше с пистолетами-пулеметами, благо такие игрушки последнее время снова вошли в моду. Последний, так сказать, писк, и клепают их массово. Не нужен парню за стойкой древний «калашников».

Вторая камера. Коридор. Пустой. А ведь в это время жизнь здесь должна кипеть и пузыриться. Третья камера. Светка. Светка! Лежит на полу, мертвые глаза смотрят в потолок…

Дальше он смотреть не стал. И без того ясно. Удар в дверь… Похоже, кто-то из этих умников решил попасть в лабораторию. Ню-ню, флаг вам в руки. Дверь здесь не сейфовая, но вполне полноценная, железная. Это не филенка межкабинетная, тут другой уровень. Еще удар, ругань… И вполне членораздельное требование открыть, или они хлопнут профессора. Вычислили, что кто-то внутри есть, гады! Он их послал в ответ на известные всему миру три буквы. Дверь вновь содрогнулась от удара, но профессора убивать пока не торопились. Видать, нужен им престарелый гений. А вот его помощник – вряд ли.

Помощи ждать неоткуда. Дверь вряд ли выдержит такие удары долго. И что прикажете делать? Взгляд лихорадочно обшарил помещение, все эти шкафы с реактивами, клетки с подопытным зверьем… Уйти отсюда не получится – дверь одна, окон нет, вентиляция не киношная, по ней разве что мышь пролезет… Не клетками с крысами же в них кидаться!

Последняя мысль вызвала приступ истеричного смеха, а потом наступило какое-то странное, иррациональное спокойствие. Даже удары в дверь доносились теперь, казалось, откуда-то издали. Не уйти. Осознание этого перечеркнуло все. И для парня, который не был героем, скорее, наоборот, трусоватым малым, было чудом уже то, что он не впал в ступор.

А может, этому способствовало мертвое Светкино лицо на экране. Крупным планом… Отстраненность сменилась бешенством. Что же, ребятки сочли, что они вольны в чужой жизни и смерти? А как быть с тем, что в этой лаборатории исследовали и разрабатывали такое, о чем простым смертным не то что знать – мечтать не положено? Как там говорил профессор? Материал? Что же, дорогой ты мой начальничек, будет тебе материал!

Игла шприца вошла в вену мягко и почти безболезненно – даром, что ли, столько тренировался на мышах-крысах-обезьянах. Рубиновая жидкость, почти неотличимая по цвету от крови, аккуратно покинула шприц. Теперь все, остается только ждать…

Вначале не происходило ничего. Совсем. У обезьян, помнится, первая реакция обычно наступала уже через пару минут. В виде судорог… Но тут и судорог не наблюдается. Зато вдруг стали более блеклыми и одновременно невероятно контрастными цвета, да и вообще очертания предметов выглядели теперь более четкими. Потом словно тонкие ледяные иглы пробили мозг. Довольно болезненное ощущение – но лишь на миг. Зато исчез страх, а мысли стали очень четкими и ясными.

Вместе со страхом ушли неуверенность в себе, нерешительность, даже брезгливость. Движения обрели ранее недоступные четкость и точность. И сразу появилось осознание того, что надо делать.

Дверь, в конце концов, сдалась. Сама-то она могла, наверное, выдержать и большее, но слабым звеном оказался внушительный на вид косяк. С ним вместе дверь и рухнула, подняв тучу пыли. В другое время виновник столь грубого нарушения чистоты и порядка в лаборатории был бы как минимум публично четвертован, однако вошедшему в помещение здоровяку с автоматом на шее было на праведный гнев ученых наплевать. Ему вообще плевать было на все, кроме того, за чем он пришел. И за что обещали хорошие деньги!

К удивлению, в лаборатории все было чисто, оборудование на местах, порядок мало не идеальный. Парень, который здесь находился, как раз сейчас выставлял какой-то прибор. Как по линеечке, ровно и аккуратно. Повернулся, очень спокойно, молча посмотрел на вошедшего…

Что-то было неправильно в происходящем. Боец участвовал уже не в первой операции такого рода и знал: поведение людей, простых, нетренированных, в стрессовой ситуации может быть каким угодно. Истерика, ступор, попытки униженно лебезить, такое вот спокойствие… В общем, все нормально – и в то же время что-то не так.

Причину своего беспокойства он понял через пару секунд, когда лаборант шагнул ему навстречу. Спокойствие не было следствием истерики. Скорее уж, ее противоположностью. Так спокоен хищник, видящий добычу, которой уже точно не уйти. Вот только понимание это пришло уже в затухающий мозг – скальпель, которым так удобно потрошить лабораторных мышек, пробил ему сонную артерию.

Лаборант аккуратно, совершенно не испачкавшись, что само по себе выглядело подвигом, придержал тело. Мягко, почти бесшумно опустил его на пол, обыскал. «Глок»… Хорошая игрушка. Боевой нож из тех, что так нравится брутальным мужчинам, скорее грозный на вид, чем удобный. Пригодится. Автомат, точнее, пистолет-пулемет. Отечественный или забугорный – черт его знает, в них лаборант не разбирался совершенно. Тем не менее это не помешало разобраться с ним в какие-то пару секунд. Бронежилет. Жаль, заляпан кровью, но с этим придется смириться. Четыре гранаты. Рация… В общем, к концу обыска лаборант был неплохо экипирован и готов продолжать знакомство с незваными гостями.

– Серж, ты там скоро?

– Угум…

Может, его голос и не вполне соответствовал по тембру ныне мертвому Сергею, однако среагировать на данное обстоятельство налетчики уже не успели. Шаг вперед – и решивший подойти-проверить, что там делает товарищ, налетчик получил скальпелем в глаз. А потом короткие, с отсечкой по два-три патрона, очереди… Лаборант никогда не умел так стрелять. Даже во время недолгого пребывания в рядах доблестной российской армии никто его подобному не учил. А сейчас получалось – из незнакомого оружия, без подготовки. И без единого промаха.

Все действо заняло секунд пятнадцать, может, даже чуть меньше. Сергей даже не удивился этому – чувства как будто атрофировались. Спокойно обошел, делая контрольные выстрелы – почти бесшумные, оружие явно использовало спецпатроны, а это, в свою очередь, многое говорило об организаторах бардака. Явно не какая-нибудь полулюбительская банда…

Профессор лежал в луже крови, неловко подогнув ноги. Кто его так? Лаборант был уверен лишь в одном – это не его рук дело. Очередь – длинная, патронов на десять – буквально разворотила ему живот и грудную клетку. С таким не живут, но профессор упорно дышал и, когда лаборант подошел, открыл глаза.

– Ты жив? – слова, как ни странно, звучали четко, пускай и очень тихо. – Как сумел?

– Испытал вакцину. На себе. У меня не было выбора.

– Ты молодец. Все сделал правильно. А ну, перестань, – резким, жестким голосом приказал он, видя, как лаборант лезет в шкаф за аптечкой. – Незачем терять время.

– Но…

– Незачем, я сказал. Считай, я уже на том свете… – Шеф закашлялся, по щеке побежала тонкая струйка крови. Но когда он справился с этим, голос его вновь звучал ровно: – Беги отсюда. Нас в покое не оставят.

– Кто это?

– Не знаю. Но они пришли за модулятором.

Лаборант присвистнул. Модулятор. Та самая вакцина, которую он вколол. Уровень секретности запредельный – но узнали вот… И теперь она испытана…

– Я понял. Но сейчас я вызову врача.

– Пустое, – несмотря на боль, профессор ухмыльнулся саркастически, в своей излюбленной манере. – Такое не лечится. Включишь самоликвидатор – и беги. Сейчас, даже если для охраны пришлют дивизию спецназа, она уйдет в любом случае, поэтому необходимо уничтожить все материалы. Ты слышишь? Вакцина должна быть только у нашей страны – или ни у кого вообще. Понятно?