Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Целитель. Новый путь - Большаков Валерий Петрович - Страница 11


11
Изменить размер шрифта:

– Плеснуть? – расплылся пожилой, но все еще крепкий аналитик, завидев начальство.

– Спасибо, я лучше закушу! – Игорь сноровисто достал из холодильника масло, а из эмалированной хлебницы – начатый батон.

– Ой! – Глаза Наташи испуганно округлились. – А я из вашей чашки пила, из синей… Сейчас помою!

– После вас, Наташенька, хоть отраву хлебай, – бархатно задвинул Синицын. Перехватив неласковый взгляд Славина, быстро скорректировал позицию: – Да ладно, я белую возьму!

Круглобокий «Саратов» закрывался лишь от сильного тычка, и лязг захлопнутой дверцы пустил единственное эхо, мешавшее улечься тишине. Рации на столе – и большая армейская, и маленькие милицейские не шипели даже, пуговично блестя потухшими индикаторами. Помалкивал и целый набор телефонов, сгрудившихся на отдельном столе. Этюд «Спецгруппа на отдыхе».

В этот самый момент, когда дневные тревоги улеглись, ночные еще не закопошились, а технический перерыв плавно перетекал в дружеский ужин, глухо взвизгнула входная дверь, и на пороге возник сам Иванов. Генерал-лейтенант даже в штатском был орел. До такой степени, что Синицыну сразу захотелось расправить плечи и втянуть живот.

– Здравия желаю! – благодушно сказал Борис Семенович. – Чаевничаете?

– Присоединяйтесь, товарищ генерал-лейтенант! – сделал Лукич широкий жест.

– А вот не откажусь. – Иванов пододвинул стул и уселся. – Уф-ф! В Москве не позавтракал, в аэропорту не пообедал… Ух, ты! Колбаска! – Плотоядно потерев руки, генерал-лейтенант соорудил себе многоэтажный бутерброд. – Что, тают наши ряды? Я гляжу, вас всего четверо осталось.

– Должен еще полковник подойти, – прогудел Славин, – звонил с полчаса назад.

– А, ну, Фашилий… м‑м… Федорыч в курше, – успокоился генерал-лейтенант, изрядно откусив от «маслохлебца» да швыркнув чаем.

На веранде затопал сапогами чуть ли не взвод, и Синицын насторожился.

– Кто это там?

– Подкрепление! – Лицо Бориса Семеновича раздирала довольная ухмылка.

В общий зал шагнули трое парней, похожих, как горошины в стручке, – ладные, крепкие, с экономными и точными движениями.

– Знакомьтесь, «Царевичи» из группы «А»![10] – сделал широкий жест генерал-лейтенант. – Все – Иваны. Иван Первый, Иван Второй, Иван Третий.

– «Царь, – брякнул Славин, – очень приятно!»

Иваны дружно улыбнулись, а в дверь протиснулись еще двое новичков – смуглых и тепло одетых.

– У‑у, мы думали, Марина с вами! – белозубо улыбнулся бритоголовый парниша в тюбетейке и меховом комбезе, тут же похваставшись: – Мы с Умаром служили под ее чутким командованием! Я – Рустам Рахимов. А это…

– Умар Юсупов, – перехватил инициативу его товарищ. – Салям!

– Салям! – радостно пискнула Наташа. – Как нас сразу много стало!

И новички, и старички захохотали, неразличимо стирая черту между «мы» и «они». Да и к чему делить, раз уж все – наши?

– За стол, за стол давайте! – захлопотала Верченко. – Голодные небось? Еще и замерзли!

Гости и хозяева смешались, тасуясь в одну команду и сообща уничтожая припасы.

– Как там Миха, не попадался? – добродушно забурчал Иванов, отдуваясь после второй кружки.

– Увы нам! – развел руками Синицын. – Локализовали только, отсекли окраины…

– Борис Семенович! – прозвенела Верченко. – Такое впечатление, что по Михе наверху совсем затормозили!

– Ну, не знаю, совсем или не совсем… Юрий Владимирович велел свести наблюдение к минимуму и думать. Старые методы, говорит, не годятся. Свежие идеи есть? Никак нет, говорю. – Иванов затяжно вздохнул. – Ладно, ждем приказа отпустить тормоза, а пока… Спасибо за колбаску и… вот вам пища для ума. Глеб Лукич, просветите народ.

Аналитик торопливо закивал.

– Эксперты, допущенные к текстам и аудиозаписям Михи, провели мозговой штурм. – Он суетливо потер руки. – И пришли к выводу, что объект наших поисков можно отнести скорее к пожилым, чем к юным. У Михи наблюдаются стойкие обороты, не присущие молодежной среде. Сама манера говорить свойственна взрослому мужчине, имеющему высшее образование, большой опыт работы, возможно, научной деятельности, ну и соответствующие навыки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Да-а… – протянул Синицын. – В такой психологический профиль школьник… да даже студент старших курсов не вписывается.

– А вы вспомните… – подала голос Наташа. – Ведь Марина первой догадалась, что на самом первом Михином фото вовсе не лицо, а личина! А если под маской юнца скрывается пенсионер?

– Длинные черные волосы – парик, горбинка на носу – искусственная… – медленно покивал Лукич. – Именно этот облик принял Максим – успехов ему на нелегальном поприще! Но как по-настоящему выглядит Миха? Мы понятия не имеем! Да, у нас есть еще несколько снимков скверного качества. На одном из них «Ностромо» в очках, а еще в кадр попали его губы. А толку? Губы можно и сжать, и скривить, и трубочкой вытянуть. Уши – вот неизменная черта! Но Миха всегда их прикрывал, в том числе и в образе девушки…

– У него стройные ноги, – вклинилась Верченко, краснея, – только лодыжки толстоваты…

– Такие изящные и тонкие щиколотки, как у тебя, – ухмыльнулся капитан Славин, – мужикам не полагаются.

Все, сгрудившиеся за столом, оживленно задвигались, кроме разрумянившейся девушки, и тени на стенах зашатались.

– Короче говоря, – подвел черту Иванов, – все наши фотороботы годятся только на растопку.

– Да, – заворчал Лукич по-дедовски. – Ходили туда, не знаю куда, искали того, не знаю кого…

– Я бы пошерстил тутошний секретный «ящик», – медленно проговорил Борис Семенович. – И среди вузовских преподов…

– На предприятиях пошукать, – подхватил Синицын, – среди ведущих специалистов. Да, и очень вероятно, что Миха – военный. А в районе ракетчиков, как на Байконуре!

– А действительно! – воспрял генерал-лейтенант. – Мы как-то обходили армейцев стороной. Займемся, Игорь Елисеич?

– Займемся, Борис Семеныч, – степенно наклонил голову старший уполномоченный.

Глава 3

Понедельник 13 октября 1975 года, день

Первомайск, площадь Ленина

Темно-серая окраска Дома Советов отдавала в синеву, как шаровой колер боевых кораблей. Да и крутая лестница у подъезда райкома отдаленно напоминала парадный трап. Обойдя парочку «волжанок» статусной вороной масти, толокшихся у тротуара, я поднялся на борт «крейсера», державшего курс к коммунизму.

– А где мне найти Николая Ефимовича?

Весьма целеустремленная женщина с кипой бумаг, тяжело ступавшая в ужасных туфлях на платформе, даже головы не повернула.

– Третья дверь налево, – бросила она, печатая шаг и поневоле рождая ассоциации с непарнокопытными.

«Не стоит благодарности», – решил я и постучался в указанную дверь.

– Можно?

В довольно тесном кабинете, но с высоким потолком обнаружился антикварный стол, сколоченный годах в тридцатых. Мебельный раритет был заставлен телефонами и завален папками, а за ними прятался глыбоподобный мужчина с глазами цвета увядших незабудок.

– Николай Ефимович?

– Угадали, юноша, – улыбнулся второй секретарь, выпрямляясь. – Он же Ефимыч, он же товарищ Виштальский… Но остановимся лучше на первом варианте. А вы, конечно, Михаил Гарин?

– Он же Михаил Петрович, – подхватил я, кое-как справляясь с неловкостью, – он же Миша.

Виштальский весело рассмеялся.

– Присаживайтесь, Миша. – Николай Ефимович решительно отодвинул папки, набитые бумагами. – Сима звонил мне, да я и раньше, конечно, слыхал о юном конструкторе микроЭВМ. Товарищ Данилин из обкома долго и обстоятельно вас расхваливал, а звонок Серафима лишь освежил мою память.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я угловато, будто играя подростка, занял кресло для посетителей и осмотрелся украдкой – обстановка кабинета многое может рассказать о своем хозяине.

М‑да. С первого взгляда «раскрыть образ» у меня не вышло. Вдоль стен выстроились невысокие книжные шкафы, чьи полки гнулись от тяжких томов. Потрепанные Гегель и Плутарх со множеством закладок, истертая подшивка «Науки и религии», словарь Даля, сборник «Математическая смекалка», невзрачные брошюрки с клеймом «Для служебного пользования»…